Вероника

— Нужно забрать Платона, — как только Дмитрий сел за руль, сказала я безапелляционно.

— Не нужно.

— На эту тему разговаривать мы не будем, Дим. Ему шесть. Он может остаться один на несколько часов, но не на весь день. Тем более, ему нужно поужинать.

Не заводя двигатель, Дмитрий повернулся ко мне. Я могла вытерпеть всё, что угодно, но пренебрежения к брату – нет. И обсуждать тут было нечего.

— С Платоном всё в порядке. – Провёл по дисплею телефона. Подал мне. На боковой панели открывшегося приложения значилось несколько камер: кухня, спальня, детская… Именно детская предстала передо мной, как на ладони. Развалившийся на ковре Платон увлечённо резался в детскую игрушку. Судя по увиденному, моё отсутствие его совсем не расстраивало.

— Ему надо поужинать.

— Я заезжал домой, — удивил меня Дмитрий. Отвлёкшись от телефона, я посмотрела на него. – С Платоном всё в порядке.

— Ты считаешь, это нормально вот так кидать ребёнка? В твоём понимании так должен вести себя отец?

— Не считаю. Но бывают исключительные случаи, Ника. Перестань считать меня врагом.

Поглубже вдохнув, я заставила себя промолчать. Поездка к гинекологу стала тем ещё испытанием, а присутствие в кабинете мужчины, чувства к которому порой не поддавались логике, превратило её в пытку. И я не хотела заминать эту тему, хотя говорить об этом прямо сейчас тоже была не в состоянии. Брат перевернулся на живот. От усердия высунул кончик языка и, несколько раз нажав на кнопки, победно вскрикнул. В попытке отдалить картинку, я задела панель. Значков стало больше. Кабинет, гостевая… Вероника. Не спрашивая, ткнула в иконку.

— Так ты…

Детской на экране больше не было. Вместо неё появилась съёмная квартира. Прямо по центру кровать. Мне стало нехорошо.

— Ты следил за мной. Ты… Ты… — ярость поднималась медленно. Искра, из которой разгоралось пламя. Крохотная волна, грозящая превратиться в цунами. – Сколько там было камер? – Молчание. – Сколько там было камер?! – повысила голос.– Сколько?! – швырнула в него телефон.

Попытки поймать его он не сделал. Телефон упал ему на колени, а Дима продолжал смотреть на меня. Его взгляд злил и вместе с этим не давал злости вырваться. Она клокотала внутри, запертая, бессильная.

— Эти камеры спасли тебе жизнь, Вероника. Если бы не они, тебя бы нашли в лесу, как одну из тех девчонок. Я читал материалы дела. Поверь на слово, их смерть не была быстрой. Если хочешь, я могу посвятить тебя в подробности. Но лучше давай обойдёмся без них.

Подробности мне были не нужны. Того, что говорили в новостях мне хватило. Ни представлять, ни знать ничего больше я не хотела. Положила ладонь на живот, погладила. Это вышло интуитивно, совсем не потому, что я хотела успокоить крошку или успокоиться сама. Как-то…

— Спасибо, — глядя вперёд.

Дмитрий завёл двигатель, мотор заурчал. Телефон оказался на приборной панели передо мной. Ужас, пережитый ночью, когда Кеша привязал меня к кровати, остался позади. Но после слов Димы я сознательно заставила себя дотронуться до собственного страха. Если бы не камеры… Погладила живот кончиками пальцев.

В тишине мы отъехали от спортивного центра. На улице было ещё совсем светло, казавшиеся мне шумными днём улицы сейчас превратились в настоящий муравейник. Ритм жизни столицы не шёл ни в какое сравнение с тем, что был в моём городке.

— Ты же не собираешься идти тренировать?

— Это дома я сидеть не собираюсь.

— Моя жена не должна работать.

— А что должна делать твоя жена?

— Ты беременна, Ника.

— Правда? – деланно округлила глаза. – Скажи ещё, что от тебя.

— Ника…

— Да прекрати, Дим! Вначале ты говоришь, что ничего мне не обещал и пропадаешь. Через месяц возвращаешься с новыми документами. Потом этот гинеколог…

— Извини.

Мне показалось, что я ослышалась. Но Дмитрий притормозил у обочины и повторил:

— Извини.

Я проводила взглядом спортивную красную иномарку. С минуту мы просидели в молчании. Дверца со стороны водителя вдруг хлопнула. Спрашивать, куда он, я не стала. Смотрела вслед до тех пор, пока Дима не затерялся среди прохожих. Телефон остался в машине, но открыть приложение с камерой не вышло: экран был заблокирован, а отпечаток моего пальца никак не подходил для разблокировки. Пришлось довольствоваться изучением международного автопрома и дефилирующими по обочине женщинами. В сравнении с нашими улицами, это было всё равно что присутствовать на показе мод.

— Ты родишься в большом городе, — шепнула, касаясь живота. – И никогда не будешь чувствовать себя, как твоя мама сейчас. Но мама привыкнет. Я обещаю тебе. Совсем скоро мы наденем красивое платье и пойдём с Платошкой гулять на Красную площадь. И, может быть, папа…

Дверь открылась. Сначала я увидела нежно-розовые розы, потом чёрный пиджак, а потом Дмитрия.

— Знаешь, — отсёк шум улицы ещё одним дверным хлопком. – Извинения более убедительны, если они чем-то подкреплены. – Извини, Вероника.

Я взяла букет. Ткнулась носом в бутоны. Запах был потрясающий – такой же, как сами цветы. Мотор заурчал, но с места мы не двинулись.

Я подняла голову. Дмитрий наблюдал за мной.

— Ты любил её? – Хороший был это момент или нет, мне нужно было знать. – Свою жену?

— Да.

— Как они погибли? Твои жена и дочь? Это была авария?

Он не отвечал. Взял пачку сигарет, ударил ею по рулю. Подкурил и, опустив окно, выпустил дым. Повернулся ко мне снова.

— А с чего ты взяла, что они погибли? И с чего ты взяла, что у меня была дочь? – новая затяжка. Уголок его рта дрогнул, но усмешкой это не было. Шип розы впился мне в ладонь, только я не могла заставить себя разжать руки.

— Я женился не на той женщине, Ника. Взял на себя больше, чем стоило. И поплатился. Крис… — вот теперь он усмехнулся. – Думал, всё. Больше никогда не вляпаюсь. Но тут появилась ты.