же позе, я осмотрел кратер на наличие источников огня. В нескольких местах, по самому краю виднелся дымок, но одна лишь мысль о том, что придётся собирать дрова, раздувать огонь, потрошить ногтями рыбу, а потом ещё и ждать её приготовление, вгоняла в уныние.

Глядя на блаженно медитирующего медведя, я махнул рукой на предосторожности, пропустил духовную силу через пылесос и засосал в него отходящую от оглушения рыбу. Не особо рассчитывая на положительный результат, открыл крышку и с удивлением воззрился на пару бледно розовых шариков размером с зернышко пшена.

Немного покатав на ладони две эти жалкие горошинки и отметив, что они почти ничего не весят, я отправил их в рот и тут же проглотил. Правда со второго раза, так как они противно прилипли к гортани. Затем последовал примеру косматого и погрузился в медитацию.

Во внутреннем мире ничего не изменилось. Всё тот же жидкий туман, всё то же отсутствие света и никакого прилива сил. Расстроенный, я вернулся в реальность и прислушался к организму.

Чувство голода слегка притупилось, но и только. Возможно, если принимать слова Шу за аксиому, то в этих «пилюлях жизненной энергии» слишком мало жизненной энергии, по причине того, что рыба в момент попадания в пылесос была еле жива или слишком слаба. Возможно, нужно засасывать всех живьём.

Пока я размышлял над этим, голод отступил ещё немного, а боль в теле чуть поутихла. Покосившись на медведя, который всё ещё пребывал в астрале, обмозговал мысль, что возможно всё зависит от силы источника жизненной энергии. И чем больше ЖЭ в жертве, тем больше той же ЖЭ в пилюлях ЖЭ. Логично же?

— Жизненной энергии концентрат — сокращённо «ЖЭК», — произнёс я вслух и хмыкнул.

С каждой минутой я чувствовал себя всё лучше и лучше. Видимо шарики постепенно рассасывались и передавали мне рыбью ЖЭ. Хм, а ведь это не плохой вариант походного сублимированного пайка!

Минут через пять перестал ощущать прилив энергии, а значит, всё рассосалось. Ради интереса встал и попрыгал на месте. Тело хоть и противилось, отзываясь болью в ушибах, но в целом физическое состояние улучшилось, а вместе с ним и появился оптимистический настрой на будущее.

Ну, раз медведь всё ещё переваривает заглота, пойду, прошвырнусь по ближайшему лесу и наберу еды, да потренируюсь в обращении с пылесосом.

Голышом шарахаться по незнакомому, опасному лесу было немного стыдно, но я довольно быстро взял себя в руки и перестал обращать внимание на испуганные глаза мясистых и недостижимых белок и грибов.

Стоп, что?

Я замер, сделал два шага назад и медленно повернул голову направо и вниз. На меня смотрел гриб с широкой, ярко зелёной шляпкой и толстой ножкой. Его большие, фасеточные глаза не моргали, но я физически ощущал на себе их взгляд.

Едва стоило наклонится к странному обитателю леса, как гриб резко вытащил из мха лапки, расправил шляпку-крылья и громким стрёкотом перелетел метров на десять, где опять замер.

Разумеется, я вздрогнул от неожиданности, но тут же восхитился изобретательностью местной природы. Особенно, когда участок мха, на который приземлилось странное насекомое, и который на первый взгляд ничем не отличался от остального лесного ковра, выстрелил сотней тонких щупалец в гриб, оплёл его и затянул с себя.

— Так вот ты какая, местная пищевая цепь… — многозначительно произнёс я и, осторожно приблизившись к подозрительному мху, всосал его пылесосом.

Всё это было проделано исключительно в научных целях и теперь я разглядывал мелкую пилюлю ЖЭ, размером с игольное ушко. Её розово-зелёный цвет вызывал подсознательное отторжение и, разумеется, есть её я не стал, а просто выбросил прямо тут.

Продолжая идти по лесу вокруг кратера, причём исключительно в границах, которые ранее запомнил при помощи неадекватно исполненного духовного зрения, наткнулся на сброшенные зубастым лосем ветвистые рога. Памятуя о том, что в этом мире подобные вещи могут представлять ценность, подобрал их и вернулся к медведю, чтобы оставить находку возле него, а то с такими граблями ходить по лесу не очень удобно.

Каково же было моё удивление, когда на выжженном участке земли меня вновь встретил медитирующий медведь. Что за фигня⁈ Прошло же часа три точно! Сколько он ещё будет усваивать эту сферу ЖЭ?

Чем ближе я подходил, тем чётче были заметны изменения косолапого. Он явно стал массивнее, а шерсть на чистых участках лоснилась в лучах закатного солнца…

Да к чёрту, почему так долго⁈

Я бросил рога на землю возле него, сплюнул и вернулся в лес.

Теперь я осознанно выискивал мелкую дичь, чтобы обеспечить себе и Мишане запас пропитания, опять же, если он станет моим спутником, а не схарчит сразу, как проснётся. Попутно тренировался в обращении с чудо-пылесосом и выяснил, что тот действительно провоцирует довольно мощный взрыв, если его как следует раскрутить и грохнуть о препятствие.

Сила взрыва каждый раз была разной, и я так и не смог определить от чего это зависело, как, собственно не понимал чем обусловлена такая возможность. Зато я научился шевелить проводом, правда чуть-чуть. Повторить трюк с ловлей медведей на лету сейчас вряд ли бы удалось, но это легко списывалось на недостаток духовной энергии, которая расходовалась почти на каждую манипуляцию с артефактным «вихрём».

Опять же, я так и не понял, как впитывать духовную энергию из окружающего пространства. Точнее я мог её втянуть на вдохе, но она так же легко покидала меня на выдохе. Возможно, я не понимаю каких-то фундаментальных принципов, но спросить не у кого — камень Шу, который по-прежнему болтался на шее, так и не начал подавать признаков жизни. Мысль о похоронах камушка в ближайшей канаве всё чаще посещала меня.

До самого заката я бродил по разведанной территории и превращал мелких нерасторопных обитателей леса в сублиматы, которые потихоньку копились внутри пылесоса раздельными микро пилюльками. Вместе с этим всасывал разные растения и наблюдал за полученным результатом. Шарики от разных растений получались разные, и мне приходилось долго их выковыривать из общей массы, чтобы выбросить, из соображений безопасности — хрен его знает, как они повлияют на мой молодой растущий организм. Собственно, на шестом цветке, из бутона которого торчала голова недоперевареннной зверушки, я задолбался изображать золушку над чечевицей и плюнул на всасывание флоры.

В итоге, даже не смотря на постоянную подпитку свеженькими пилюлями ЖЭ, усталость брала своё, и я в сумерках вернулся к косматому. Тут всё было по-прежнему — Мишаня медитировал и медленно увеличивался в размерах.

Махнув на всё рукой, я устроился