Шрифт:
Закладка:
Рейнар метнул в мишень последний дротик (тот угодил точно в центр!) и, не сказав ни слова, направился мимо Руны к выходу из общего офиса. Переглянувшись с Ландером, она последовала за напарником.
В кабинете Конрада Острона снова было прохладно (кондиционер работал на полную катушку), и Руна пожалела, что оставила пиджак в машине. Впрочем, об этом не пришлось долго печалиться: уже спустя мгновение ее мысли целиком оказались заняты тем, что скажет Острон, поскольку его вид не сулил ничего хорошего. Начальник Отдела криминальных расследований с нахмуренным лицом сидел за своим столом напротив подчиненных и просматривал какие-то документы в папке. Руна покосилась на Рейнара: тот застыл на стуле с невозмутимой ухмылочкой и чуть прищуренными глазами. Похоже, он уже не раз сталкивался с раздраженным поведением шефа, поэтому не выказывал никаких признаков беспокойства.
Острон, наконец, закончил перелистывать бумаги и поднял взгляд на подчиненных. Его глаза, спрятанные за очками, казалось, могли прожечь стекла – настолько разгневанным выглядел Острон.
– Это отчет Ландера о событиях прошедшей ночи, – едва сдерживая ярость в голосе, процедил начальник Отдела. – Твой отчет, Рейнар, я до сих пор не видел.
– Его напишет моя новая напарница, – с издевкой ответил агент. – Надо же ей чем-то заниматься.
– Эрик, ты в своем уме?! – окончательно вспылил Острон. – Ночью ты потащил агента Ларк на опасное, никем не санкционированное дело, и теперь сидишь тут как ни в чем не бывало?!
– Во-первых, это была не ночь, а вечер, – невозмутимо поправил Рейнар. – Я не думал, что наша поездка настолько затянется. – Он перевел взгляд на Руну: в его глазах плясали черти. – Во-вторых, моя новая напарница сама захотела, чтобы я взял ее на задание.
Он выжидательно глядел на Руну, словно давая ей шанс проявить себя: она могла либо встать на его сторону, либо сдать с потрохами Острону. Сглотнув, Руна тихо сказала:
– Агент Рейнар прав. Я сама попросилась на задание.
Рейнар победно улыбнулся и развел руками, будто давая тем самым понять, что он здесь вообще ни при чем. Острон прожег Руну недовольным взглядом, но ничего не сказал в ответ. Шеф наверняка понял, что она покрывает Рейнара, но что он мог с этим поделать? В конце концов, Руна сама напросилась к Рейнару в напарницы.
Острон мотнул головой, словно беседа с подчиненными страшно ему надоела, и приказным тоном сказал:
– После обеда вам обоим следует явиться на дисциплинарное слушание в Отдел собственной безопасности и объясниться по поводу вашего ночного приключения. Но это еще не все. – Острон протянул Рейнару папку, лежавшую на краю стола.
– Что это? – спросил агент.
– Возможность загладить вину, – ответил шеф, откинувшись в кожаном кресле. – Новое дело повышенной важности. Все подробности – внутри папки. К расследованию приступить немедленно.
Рейнар кивнул и, прихватив папку, поднялся. Руна последовала его примеру, бросив на прощание виноватый взгляд на Острона. Тот с нахмуренным видом продолжал сидеть в кресле, наблюдая за тем, как агенты покидают его кабинет. Когда они были уже у дверей, Острон вдруг сухо приказал:
– Эрик, останься на минутку.
* * *
Когда Руна Ларк вышла из кабинета, Эрик повернулся к Острону. Тот поднялся с кресла и, сложив за спиной руки, подошел к окну.
– Мое терпение подходит к концу, – тихо сказал шеф, глядя на затянутое тучами небо. – Еще одна выходка наподобие той, что была ночью, и ты будешь уволен.
Эрик покачал головой: ну какого черта на его голову свалилась эта девчонка?! Из-за нее теперь столько проблем!
– Я одного не пойму: зачем вы разрешили ей стать моей напарницей? – спросил он.
Острон проигнорировал вопрос подчиненного и, повернувшись к нему лицом, продолжил говорить так, как будто его никто не перебивал:
– Эрик, мне надоело терпеть твои выходки, даже несмотря на то, что ты являешься одним из лучших агентов Департамента.
– Лучшим агентом, – осклабившись, поправил Эрик. – Шеф, вы прекрасно знаете, что никто не ликвидирует больше криптоморфов, чем я.
– Но это не значит, что мы должны сносить твой отвратительный характер, – отрезал Острон, сверкнув очками. – Как бы ты себя ни вел, Руна Ларк все равно будет твоей напарницей – таково мое решение. И ответственность за успешность ее службы теперь целиком лежит на тебе.
– Но…
Острон резко оборвал Эрика:
– Никаких «но»! С этого момента вы работаете как одна команда. Ее успех – твой успех. Ее поражение – твое поражение, и никакого снисхождения больше не будет. Еще одна оплошность – и ты уволен. А теперь можешь идти.
Острон уселся обратно в кресло и погрузился в изучение документов на столе. Разговор был окончен.
Покидая кабинет начальника Отдела криминальных расследований, Эрик думал только об одном: какого черта шеф так носится с этой настырной девчонкой?!
Тарья Нурми возвращалась домой, натянув на голову капюшон толстовки. Тучи затянули небо сплошной серой пеленой, едва пропуская солнечный свет, но девушка все равно шла по улицам в темных очках – никому из прохожих не следовало видеть ее глаза, и на то была особая причина.
Засунув руки в карманы толстовки, Тарья с низко опущенной головой маневрировала между пешеходами, в этот ранний час спешившими кто на работу, кто по другим будничным делам. Вдруг один из прохожих, толстый парень с наглой мордой, толкнул плечом Тарью, а затем разразился гневной тирадой:
– Смотри, куда прешь! Слепая, что ли?!
Возмутившись, он пошел дальше по улице, а Тарья лишь усмехнулась ему вслед: много лет назад – до того, как началась вторая волна пандемии КРИМОР – она действительно была незрячей.
Тарью раздражали грубые люди, наподобие жирдяя, толкнувшего ее плечом, но если раньше она молча стерпела бы обиду (так учили ее родители), то теперь она знала, как противостоять таким ублюдкам, – и это знание дарило ей невероятное удовольствие и ощущение внутренней правоты.
Девушка повернулась, чтобы продолжить путь дальше, как вдруг ее взгляд упал на мятую листовку, валявшуюся на тротуаре. «Хороший криптоморф – мертвый криптоморф!» – призывала листовка с изображением гротескного чудовища, перечеркнутого красной линией. Судя по качеству исполнения, листовка была явно самодельной.
Тарья скривилась. Она ненавидела все эти листовки и граффити на стенах домов, требовавшие уничтожать криптоморфов, по одной простой причине: она сама была криптоморфом-паранормом и последние десять лет тщательно это скрывала.
Папа и мама переживали за Тарью и часто напоминали ей о том, как важно прятать свой дар в современном мире, который окончательно сошел с ума после пандемии КРИМОР. Большинство обычных людей ненавидели тех, кто после воздействия вируса обрел сверхспособности, поэтому родители Тарьи переживали за жизнь и благополучие дочери, ставшей паранормом.
