Шрифт:
Закладка:
Всё началось с того, что воздух вокруг дома завибрировал. Словно кто-то натянул полотно и стал бить по нему, как по барабану. Затем всё тот же воздух ощутимо нагрелся и разом вспыхнул сотней мельчайших, как пыль, зелёных огоньков.
И столпившиеся вокруг маги, в числе которых были и полицейские, и преподаватели и адепты из Академии Брониаса Моретти, и чёрная ведьма, синхронно попятились. Мы, связанные с магией люди, её концентрацию отчётливо ощущали и хорошо знали, что может произойти, если кто-то посторонний вдруг вмешается в создаваемое мощнейшее заклинание. В том, что лорды Рейлин и Раанар действительно творили что-то мощное, сомнений ни у кого не было.
Жители Влеки, магией в большинстве своём не наделённые, людьми оказались разумными и понятливыми и отошли разом шагов на двадцать.
И небеса содрогнулись! Раздавшийся грохот заложил уши, заставил дрожать землю под ногами и внутренние органы!
Кто-то в нескольких местах закричал, взвыли городские псы, сорвались с ветвей деревьев ночные птицы! Те из магов, у которых или нервы слабые были, или опыт большой имелся, торопливо прикрыли себя щитами, а полицейский рядом со мной, который папе и Домиэру Раанару про алтарь сообщил, за щит спрятал не только себя, но и меня заодно.
В следующее мгновение дом чёрной ведьмы вспыхнул!
Зелёный магический свет был столь ярким, что заставил стены просвечивать!
Гудение воздуха! Треск собирающейся в небесах грозы, призванной выбросом магии! Рёв пламени, которое использовали сильнейшие маги королевства!
Мои запястья вдруг обожгло болью! Я не сдержала вскрика, в ужасе посмотрела на свои руки и едва не закричала вновь!
– Тьма Пресвятая, – потрясённо выругался полицейский.
Именно его совершенно нелогичная ругань несколько привела меня в чувство. И, до боли закусив губы, я напряжённо следила за тем, как чёрные отметины на моей коже сгорают в самом буквальном смысле. Они тлели! Как бумага, уничтожаясь по краям, делая пятна всё меньше и меньше, пока те не исчезли окончательно, оставив лишь красную воспалённую кожу после себя.
Но даже не это напрягало больше всего.
И я поняла, что не единственная пришла к очевидному выводу, когда всё стихло, заклинание прекратило действовать, с показавшимся оглушительным щелчком открылась дверь моего дома и по ступеням вниз решительно слетел отец.
Миг, и он уже был рядом, немного грубо подхватил мои руки, напряжённо оглядел каждую из них.
Я дышать боялась. Просто боялась, и спрашивать не хотела совсем, но вопрос едва слышным шепотом всё равно слетел с губ:
– Это не просто синяки были, да?
Просто, если бы пятна были лишь отметинами на коже, то вряд ли бы они исчезли после того, как маги уничтожат зло в моём доме.
Подтверждая это, папа вдруг двумя пальцами подцепил мой подбородок, закинул голову наверх и пристально всмотрелся в мою шею. Туда, где, и я в этом практически не сомневалась, остались синяки от руки Аромера. И вот они как раз остались, потому что являлись лишь синяками, а руки…
– В твоих глазах я вижу трупы, – не удержалась я от замечания.
Папа иронично приподнял бровь и не стал никак опровергать мои слова. Значит, действительно кто-то умрёт. Мучительно.
– Я тебя на два дня оставил, – тихо вздохнул папочка, оставляя в покое моё лицо и поднимая взгляд синих глаз на мои глаза. – Ты совершенно не готова к самостоятельной жизни, в курсе?
Промолчала, виновато втянув губы в рот и опустив глаза.
Папа вздохнул ещё раз, а потом приятная холодная корочка обняла пылающую кожу рук, успокаивая и снимая боль.
– Спасибо, – поблагодарила искренне и несмело предложила: – Поговорим?
Родитель серьёзно кивнул, перевёл взгляд на толпу, оглядел её с прищуром, от которого народ нервничать начал, и решил:
– Сначала избавимся от лишних глаз и ушей.
И, поцеловав меня в лоб с великой нежностью, действительно пошёл избавляться.
Полчаса спустя мы сидели за столом в кухне и мирно пили горячий чай с вафлями с клубникой. Втроём.
Ну, говоря честно, вафли ела в основном только я, папа с лордом Раанаром только чай пили, и то изредка, в целом они были увлечены беседой.
– Лорд Маркус Ариастр прожил в этом доме двенадцать лет. Уверяю, он не имел к магии никакого отношения, – повторял боевой маг уже в третий раз.
– И без тебя знаю, – уже изрядно раздражённо отвечал мой отец. – Маркус был цветочником, до него в этом доме жила семья Фаэрти, которая тоже не имела никакого отношения к магии. Этому дому всего двадцать два года, ранее на этом месте находился городской парк.
– А ты основательно подготовился, – с некоторой долей уважения отметил лорд Раанар, озвучив то, что и у меня в голове крутилось.
– Здесь живёт моя дочь, – просто ответил папа.
На этом данная тема была оставлена, а мужчины вернулись к более важным вещам:
– Значит, мы не знаем, как алтарь чернокнижника появился в доме, кто его собрал и как давно он здесь находится…
– Не больше года, – на это у лорда Раанара ответ был.
Папа окинул его пристальным взглядом, но ставить слова под сомнение не стал.
– Около года назад кто-то пришёл и собрал алтарь чернокнижника, – пауза и очевидный вопрос: – Почему он заработал только сейчас?
Вот после этого мужчины синхронно повернулись и на меня посмотрели, а я очень порадовалась, что в этот момент ничего не жевала и под их взглядами не подавилась. Отставив кружку, о которую руки грела, на стол, вопросительно посмотрела на них в ответ.
– Я только травы жгла, – напомнила о том, что повторила уже персонально для них, когда все ушли.
– Что за травы? – Папа кухню внимательно оглядел.
Он с двумя ведьмами живёт… жил, и точно знает, где мы все свои «игрушки» прячем.
Я поднялась, вышла из-за стола, открыла верхний ящик в столе у стены и поочерёдно вытащила всё, чем в ту ночь дом окуривала, а потом перенесла и перед мужчинами среди чашек и тарелочек выложила.
– Полынь, боярышник, бузина, – разобрал папа кучку на составляющие.
А лорд Раанар удивил нас обоих, когда сухо сообщил:
– Травы с защитными свойствами.
Мы с родителем на него посмотрели, сам ректор удостоил долгим внимательным взглядом исключительно меня. И чувство такое, будто он меня насквозь видит… неприятно. И жутко.
В целом много всего жуткого в последнее время в моей жизни.
– Вы ведьма? – Поинтересовалась я исключительно ради того, чтобы не молчать и сказать уже хоть что-нибудь, а то так неуютно было, просто кошмар.
– В душе, – с кривой улыбкой прохладно отозвался маг.
