— Раз я чистокровный, не бастард, он же ей… Чёрт. Она — его…

Как, оказывается, не существовало и слов «муж» и «жена».

— Ты о чём вообще, Руто?

— Откуда у вас тут вообще берутся дети, чёрт побери?!

Йорф захихикал, но увидев моё серьёзное лицо, принялся объяснять. Долго и в подробностях. Я же слушал и не мог решить: злиться или хохотать. До чего же всё-таки нелепый мир попался — элементарной радиосвязи не знают, зато евгеника торжествует!

— Погоди, погоди, — запротестовал я, заподозрив, что чего-то недопонял. — То есть, они — женщины — там, за стенами этой академии — хозяйки мужчин? Вот прям владеют нами, как имуществом?

Йорф кивал в недоумении. В глазах его читался немой вопрос: «А что, разве можно как-то иначе?»

— И когда женщина хочет ребёнка… Она обращается к этим, как их…

— Кровесборницам.

— …Да, к ним. И они подбирают ей мужчин из других семей, кровь которых лучше всего подходит к её крови, а она выбирает любого…

— Не любого. Чем благороднее его происхождение, чем лучше способности, чем выше статус семьи — тем дороже это обойдётся.

— Не суть. Главное, что она может выбрать любого — и у него даже не спросят, согласен ли он, хочет ли он?

— С чего бы ему не хотеть? — округлил глаза Йорф, зачем-то оглянулся в сторону двери и снизал голос почти до шёпота. — Да и зачать ребёнка, а то и не одного — это же честь! Не каждому выпадает, знаешь ли, за всю жизнь. Вот мне, к примеру, не светит.

— Но разве справедливо?.. Ай, ладно, у кого я спрашиваю. А если у кого-то из них съедет крыша и она решит завести ребёнка от неподходящего…

— Получится бастард, да, — обиженно закончил Йорф. — Но про мою мать ты зря так. У неё не съезжала крыша, она просто всегда была довольно… эксцентричной. И смелой. К тому же, у неё тогда не хватало денег даже на визит к кровесборницам, не говоря уже про выкуп. И мой отец не был неподходящим. Она сама рассчитала кровь. Специально научилась. Иначе я бы не родился магом. Впрочем, это очень тонкая магия, и что-то, кажется, она всё же не учла.

— А-а-а, — протянул я, словив просветление. — Вот оно всё для чего…

— И ещё они… любили друг друга, — зачем-то добавил Йорф, покраснев.

Зря я слушал это на ночь глядя — уснуть сразу не получилось, голова пухла от мыслей, даже несмотря на то, что прошлой ночью тоже было не до сна. И только я убедил себя, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят, и начал проваливаться в беспокойный сон…

Душераздирающе скрипнула дверь. Я мигом подобрался и нацепил очки, готовясь сражаться за свободу.

— Привет, — шепнул незнакомый парнишка, почти такой же щуплый, как я. — Чего не спишь, Руто? Ты спи, я тихо… — и тут же с грохотом растянулся на полу, споткнувшись о собственную сумку с вещами.

— Помочь? — с сомнением спросил я, наблюдая, как недотёпа шарит в темноте по полу, собирая рассыпавшиеся вещи.

— Не, не, я сам.

Ещё некоторое время он суетился возле своей, как выяснилось, кровати, стучась и спотыкаясь обо всё, что можно. Я с подозрением наблюдал за этим безобразием через очки с замечательной функцией ночного видения. В конце концов неуклюжий новичок сдался и рухнул на кровать, решив не переодеваться. Я тоже наконец уснул, хоть и не смог отделаться от предчувствия, что грядёт очередная порция проблем.

Глава 22. Знаменитость

— В результате матушка послала ко всем чертям этих лекарей, велела привести того слепого, он меня пощупал-пощупал, на живот перевернул, а потом ка-а-ак даст по спине! Аж дыхание заперло. Я пока лежал за горло хватался, матушка его чуть не убила, того старика. А потом я как вдохнул — и на ноги вскочил, представляете?

Зутти обвёл нас с Йорфом торжествующим взглядом. Мы переглянулись и дружно отправили в рот по куску небесной медузы. Первое, что сделал Йорф, увидав поутру мирно дрыхнущего на своей койке товарища — закатил глаза и в отчаянии застонал. Мне это тогда показалось странной реакцией, но за десять минут более близкого знакомства с новеньким я постепенно начал вникать.

Лично меня больше раздражало то, что не было возможности задать Йорфу наедине все те вопросы, которые скопились в голове после вчерашнего разговора. Хоть Зутти и носил форму нашей семьи, я вовсе не был уверен, что о таких вещах стоит распространяться при нём — к тому же, его рот не закрывался ни на минуту.

— А как у вас тут дела? — бодро поинтересовался он, сочтя паузу в несколько секунд слишком длинной. — Что случилось, пока меня не было? Я не пропустил ничего важного? А по учёбе? Матушка созвала всех домашних мужского пола, кто учился в академии, и заставила вспоминать, что они проходили на первом курсе — но толку от этого, честно говоря, было мало…

— Привет, — пропел женский голос над ухом, и на стол брякнулся чей-то поднос. Я задрал голову: на скамью рядом со мной, не сводя взгляда с Зутти, бесцеремонно усаживалась незнакомая шатенка в шоколадного цвета платье. — А ты случайно не тот самый бедолага, которого увезли несколько дней назад с травмой?

— А-а, — Зутти растерянно сглотнул, и я с удовольствием обнаружил, что и его можно лишить дара речи, пусть и ненадолго. — Я да. То есть, я тот, госпожа. Он. Упал на камень на боевой магии. Перебило спину, ног не чувствовал… Но уже здоров.

— М-м-м, — протянула шатенка и зачем-то подвинулась ко мне поближе. — Больно было?

— Очень, госпожа, — просиял Зутти и принялся расписывать незнакомке все прелести перенесённой травмы.

Та хоть и смотрела, не отрывая глаз, только на него, ногой в это время прижималась к моему бедру, а плечом как бы невзначай опёрлась на мою спину. Судя по округлившимся глазам Йорфа, для него эти манипуляции не остались незамеченными; но не для Зутти, конечно. Последний, похоже, был на седьмом небе от осознания, что красотка-госпожа так вдруг им заинтересовалась.

И тем