по благополучным районам. Достаточно быстро мы выехали в обычные районы, и праздно шатающихся не стало, только сосредоточенно куда-то идущие люди. На границе города я вообще видела халупы, полуразвалившиеся и полувросшие в землю домики. Но не это меня удивило. Что я, в России таких домов не видела? Да на каждом шагу. А вот чумазых детей на наших улицах давно уже не встретишь.

Здесь же сидел прямо на земле маленький мальчик лет шести и размазывал по щекам слёзы. А нечастые прохожие только поджимали губы и шли дальше. Моё понятие этого мира сломалось окончательно.

— Остановите немедленно, — закричала я, когда мы уже проехали его.

— Что случилось? — удивилась Ююка. Ей вторил один из охранников. Я не стала им ничего объяснять, просто вышла из кареты. Не могла иначе.

Я опустилась перед мальчишкой. Он, бедный, весь замер и даже не дышал, по-моему.

— Что случилось, маленький? — спросила я его, не пытаясь дотронуться. — Ты потерялся?

— Миледи, это просто беспризорник. Их много на улицах, — произнёс охранник.

— И что? Вы считаете, что это нормально? Нормально, что ребёнок один на улице? — вскочила я на ноги.

— Брысь отсюда. Ты расстраиваешь миледи, — прикрикнул на мальчишку возничий. Я была в ужасе. Вместо того чтобы помочь ребёнку, они его прогоняют. И действительно, мальчик подскочил на ноги, я лишь в последний момент успела его поймать за руку. Бедный напуганный ребёнок закричал, сжимаясь, прикрывая руками голову.

— А что с ними делать? Сирота, наверное, или родители неблагополучные, — пробубнил охранник, отводя взгляд. Значит, все-таки стыдно. А я…

— Не бойся, малыш. Я не обижу тебя, — стараясь скрыть в голосе возмущение, обратилась я к мальчику. — Где твои родители?

— Дома, — тихое в ответ.

— А почему ты здесь? Почему в таком виде? Куда твоя мама смотрит?

— Мама хладная, — разрыдался мальчик вновь. Я не сразу поняла, поэтому перевела взгляд на охранника.

— Мёртвая.

— Она дома? — ужаснулась я.

— Батя выгнал, — выдал он.

— Показывай, где живёшь. — Подтолкнула его вперед. Мальчик лишь распахнул на меня глаза удивлённо. Почти как охранники и Ююка. Я поманила их за собой. Недолго-то и вёл нас мальчик по ужаснейшей улице. Вонь, грязь и нищета окружали меня сейчас. И люди тощие. И дети такие же грязные и голодные. Прямо слёзы на глаза наворачивались.

— Убирайся, — мальчик только чуть приоткрыл дверь одной из хибар, как оттуда донеслось. — Толку от тебя.

Я отодвинула всхлипнувшего мальчика в сторону и открыла дверь шире. Входить не пыталась. Да там и некуда входить-то было. На меня дохнуло трупной вонью и гнилью. Одного вида еле живого мужика возле трупа женщины мне хватило. Говорить здесь не о чем, да и не с кем.

— Пойдём со мной. Здесь ты не останешься, — взяла я мальчика за руку и пошла в обратном направлении. Сама шла и еле сдерживалась.

— Тряпку, воду и плед мне сюда, — приказала, как только дошла до кареты. Надо сказать, что Ююка не ходила с нами, но приказ выполнила сразу. Уже выучила меня?

Мальчик стоял ни жив ни мертв, боялся, но уже не плакал. Я лично оттёрла его лицо и ручки. За это время никто ничего не сказал, зато люди стали выглядывать из-за углов.

— Залазь, — очередная команда. Мальчик моргнул пару раз, а потом все же залез в карету. Обернула его в плед и села рядом.

— Миледи, — робко подала голос Ююка, когда мы уже тронулись, — в приют принимают только девочек.

Ах вот в чём дело. Мальчиком уродился, значит, можно просто выкинуть на улицу? Жесть.

— К твоему сведению, мальчики ничуть не хуже девочек. И не говори мне больше ничего, умоляю. Не беси меня, — прошипела я в ответ.

Долго ещё в карете висела тишина. Мальчик согрелся и заснул, стал крениться к боковине, я же подтащила его к себе, чем разбудила. Он ойкнул, подскочил и заозирался вокруг. Потом посмотрел на меня и замер.

— Не бойся, садись. Можешь лечь. — Он не пошевелился. Кочки сделали своё дело. Он покачнулся и упал бы. Поймала и усадила опять рядом. Положила его голову себе на колени и стала успокаивающе гладить. Через какое-то время ребёнок расслабился и уснул. А я начал тихий разговор:

— И много таких? Никому не нужных детей?

— Много.

— Почему?

— Бедняков много, и детей у них много. Девочек забирают, а мальчики…

— Почему бедняков так много? Почему не забирают всех детей? Кто забирает?

— Дозорные забирают. Куда их всех? Говорят, что мальчиков и так много, не нужны. Раньше это были в основном ремесленники. А после повышения налогов многие разорились. Те, что выстояли, прогорели в отсутствие материалов после запрета ввоза некоторых товаров из других стран.

— Почему появился запрет?

— Не знаю. Не вдавалась в подробности, — пожала Ююка плечами.

Остальную дорогу мы провели в молчании. Каждая думала о своём.

Вот посмотреть со стороны, сама не понять кто и где, у самой жизнь не устроена, а мальчика за собой тащу. Но я не могла иначе. Брошенный ребёнок не виноват в проблемах взрослых. К тому же я все равно так или иначе дам ему больше, чем безжалостная улица.

10

Так мы и приехали в увеличенном составе. Вокруг двухэтажного большого здания с садом был небольшой посёлок. А я думала, что родовое имение будет каким-то другим.

— Это пограничный посёлок, миледи. Родового замка мы достигнем к завтрашнему обеду. Сейчас остановимся на ночь, — пояснил мне охранник.

— Мальчика отправят к служкам, миледи, — обратилась ко мне Ююка. И правда, не потащу же я мальчика в свою комнату. Я присела перед ним, потому что от слов Ююки мальчик сжался и посмотрел на меня испуганно.