Шрифт:
Закладка:
– Да щас, – хором отрезали Игорь и Нинка, которые явно начинали входить во вкус и о возможности вернуться в цивилизацию пешком вроде бы напрочь забыли.
– Спать будем все, – отрезала Алиса. – В одном месте, друг у друга на виду. Ну то есть…
– Тогда идём к реке, – сдался Герман. – Вдруг они вернутся…
Девушка с сомнением покачала головой, но разубеждать его не стала.
* * *
В сон Алиса провалилась мгновенно, даже не успев накрыться чужим спальным мешком. Разумное предложение назначить часового, созрев в сознании, так и не смогло оформиться в слова, и другие, очевидно, страдали аналогичными проблемами, поэтому лагерь был опрометчиво оставлен без охраны. Немного утешало то, что на их жизни пока никто не покушался, но в безопасности она всё равно себя не чувствовала; девушка беспокойно ворочалась, вздыхала и время от времени пинала задремавшую рядом Нинку, которая сквозь сон пыталась ответить тем же, однако неизменно промахивалась. Иногда Алиса открывала глаза и лежала не шевелясь, разглядывая оранжевый потолок палатки, своим популярным оттенком напоминавший об экскаваторе, но дальше ассоциаций дело не шло: голова наотрез отказывалась работать, заставляя тело разбираться самостоятельно.
Изредка связные мысли всё же мелькали, однако были до того неприятными, что Алиса предпочитала снова вернуться в забытьё, где не нужно было думать о чужих детях и постороннем мужике, которому она походя сломала жизнь. Нинка бормотала во сне что-то обнадёживающе-беспечное – настолько не сочетающееся с общим фоном, что хотелось заехать ей по физиономии, лишь бы этих глупостей не слышать. Пистолет из-за пояса подруга так и не вытащила и благополучно устроилась на нём, чем немного нервировала, но сил менять место дислокации всё равно уже не было.
Проснулась Алиса словно от толчка, с бешено колотящимся сердцем и острым ощущением беды. Нинка спокойно посапывала рядом, подмяв под себя ещё и фотоаппарат, снаружи никаких подозрительных звуков не доносилось, однако чувство было такое, будто из её жизни только что ушло что-то очень важное, принадлежавшее лишь ей и больше никому. Сиротливо всхлипнув, Алиса постаралась подавить своё волнение и выбралась из палатки; день близился к полудню, было жарко и душно, в воздухе висело лёгкое марево.
Стянув с себя свитер и одну из футболок, она поёжилась, привыкая к приятному ветерку, и прошлась вокруг, внимательно выискивая в лагере малейшие изменения. Таковых не нашлось, но тревога от этого стала только сильнее. Для приличия покашляв у входа, девушка сунула голову в соседнюю палатку и обнаружила там храпящего Игоря, который наверняка расстроился бы, узнав о рухнувшем на него одиночестве.
– Подъём! – рявкнула Алиса, заставив его подпрыгнуть из горизонтального положения. – Где чёртов Герман?!
Игорь принялся беспокойно озираться, словно надеясь найти его между складок сваленного грудой тряпья, потом заморгал, окончательно просыпаясь, и виновато развёл руками.
– Я не мог бдеть ежеминутно.
– Потому что был занят другим?
– Да, был, – буркнул он. – Как будто ты у палаток караул несла.
Поскольку в чём-то молодой человек был прав, Алиса нехотя сменила тон на менее раздражённый, уселась перед ним и в досаде пожаловалась:
– У нас целую семью из-под носа увели. Один ещё оставался, и того… Нинку вот только что видела, а сейчас уже не уверена, что она там.
– Так иди её тоже разбуди, что на мне-то отыгрываться…
– Ой, да вообще никаких причин.
– Слушай, Лис… – Он пересел к ней поближе, осторожно дотронулся до руки и внимательно посмотрел в глаза. – Прости меня, а? Ну не думал я, что всё так будет…
– Проехали. – Девушка не двигалась несколько секунд, прислушиваясь к своим ощущениям, а потом решила покинуть палатку. – Никто не думал. И я сама виновата, что согласилась.
– Ты бы не согласилась, если бы…
– Всё, закрыли тему.
– Тогда признавайся, куда дела моё платье.
– Туда же, куда и туфли, – мигом отреагировала Нинка, едва показавшись на улице. – Будешь ей всё позволять, она ещё и бантики твои заиграет…
Игорь хотел возмутиться, но против воли фыркнул.
– Между прочим, это моё семейное наследие. Я, может, ещё к алтарю…
– Не влезешь.
– Дочь в нём поведу.
– Она от тебя открестится, – усмехнулась Алиса. – А если вдруг будет не дочь…
– Тогда не открестится, у пацанов с дисциплиной строже. – Нинка широко зевнула и без особого удивления догадалась: – Мы опять кого-то не досчитались?
– Кого-то и лопаты, – подумав, резюмировал Игорь. – Вряд ли преступник имеет к этому отношение.
– Раз уж мы знаем, где Германа носит и чем он там занимается, может, пока пороемся в его вещах?
Предложение было озвучено таким невинным тоном, что друзья уставились на Нинку во все глаза, не в силах понять, говорит ли она всерьёз. Судя по лукавой улыбке, – не шутила.
– Как-то это…
– Неприлично? – подсказал молодой человек. – В тяжёлые времена не до воспитания.
– Можно подумать, в лёгкие ты им пользовался.
– У меня таких не было. Лис, может, правда?… Он всё равно не узнает, а если и узнает, рукой махнёт: ему сейчас не до того.
– И он бы нас понял, – убеждённо заявила Нинка. – Ещё и поддержал бы на все сто.
– Вот вернётся, и спросишь.
– А если не вернётся?
В лагере повисло тягостное молчание; было видно, что подруга мысленно ругает себя за несдержанность, но брать слова назад она явно не собиралась. В итоге Нинка виновато пожала плечами и ничего не сказала, а Игорь тихо пробормотал:
– Есть такая вероятность. Полагаю, нам стоит быть к этому готовыми. Так, на всякий случай.
– Может, пока будем рыться в его вещах, ещё выберем костюм для похорон?! – взорвалась Алиса, напугав не только товарищей по несчастью, но и саму себя.
– Платье ж есть, – не удержалась Нинка. – И праздничное, и нарядное, и перед людьми не стыдно…
Алиса одарила её таким взглядом, что подруга резко замолчала и, отойдя подальше, невзначай оказалась за спиной Игоря, где, очевидно, намеревалась спрятаться.
– Человек из-за нас семью потерял, может, уже и не вернёт её никогда, а вы как какие-то падальщики…
– Ты слова-то выбирай. – Нинка вышла из своего укрытия, и стало ясно, что шутки кончились. – Давайте будем откровенны: мы все понимаем, что причина того, что происходит, – этот вот тип. Не знаю, как и почему, не знаю, отчего оно проехалось именно по родным, а не по нему самому, но припёрся он сюда неспроста – и заодно притянул за собой приключения на наши задницы. Если уж кого и винить, то его, потому что из-за милых
