Шрифт:
Закладка:
«Я буду счастлива ему назло!» – подумала она, набирая номер.
Мужчина, которому она звонила, оказался дома. Хотя у аппарата пришлось прождать довольно долго, пока соседи по коммуналке разыскивали Вадика. Он был довольно известным актером, с которым Лада познакомилась на съемках. Старше ее года на три, смазливый. Клеился к ней, пока работали в одном проекте, впрочем, он ко всем клеился. Амплуа такое: бабник.
Но сейчас Ладе было все равно.
– Привет, Вадик! Что делаешь? – заплетающимся языком спросила она.
– Да, в общем, ничего. Жду, когда какой-нибудь режиссер позвонит.
– Ха-ха. Они сейчас не звонят. Д-денег ни у кого на съемки нет.
– А ты, я вижу, хорошо набралась, – хмыкнул Вадик. – Есть повод?
– Гражданский муж меня бросил. В Америку уехал.
– Выходит, свободна? Так я тогда подвалю?
– Подваливай… А выпить у тебя есть? – Виски кончилось, а хотелось добавить.
– Найдем, – заверил Вадик.
Она, путаясь в словах, объяснила мужику, куда ехать. Ладе было необходимо изменить Аполлонову немедленно и в его квартире, ключи от которой он так легкомысленно оставил бывшей любовнице.
Как приехал Вадик, она еще помнила. Потом они пили. Занимались сексом. Снова пили. И снова…
Две недели слились в одно большое туманное пятно. Очнулась Лада в загсе. Рядом стоял Вадик.
– Фамилию какую брать будете?
– Фамилию? – она растерялась.
Это что, свадьба?! Первая в жизни Лады Воронцовой?! Тот самый день?!
Она пыталась вспомнить фамилию Вадика. Похоже, что документы они подавали пьяными. А кто, интересно, устроил это скоропалительное бракосочетание?
– Свою оставлю, – пересохшими губами сказала Лада. – Воронцова.
– А супруг не против?
Вадик расплывчато улыбался. Взгляд у него был расфокусированный. Похоже, что Ладин избранник тоже не осознавал, что у них сегодня свадьба. Кивнул и неловко надел на палец новобрачной кольцо.
Лада вздрогнула, когда оно упало на пол. Это было бабушкино кольцо. Выходит, они и к ней успели заехать. Сам Вадик обошелся вообще без кольца. Сотрудница загса ничему не удивлялась. Время было такое. Люди бросали имущество и уезжали за границу. Спешно женились, мгновенно разводились. Причем старики женились почти на девочках, а дряхлые старухи выходили за мачо.
Все спешили как-то устроиться, спастись, уехать.
– Ты сказала, что беременна, – ухмыльнулся муж, когда наутро после брачной ночи Лада спросила: как такое могло случиться, что их пулей расписали. – Тетка – твоя поклонница. Которая директор загса.
«Что я наделала?!» – Она в ужасе смотрела на чужого человека, который внезапно стал ее мужем. Лада его совсем не знала. А когда узнала, то решила как можно скорее развестись.
Типичная богема. Бабочка-однодневка, которая живет бездумно, летя на яркий огонь. Чтобы согреться, но, по сути, сгореть. Лада была для Вадика таким огнем. Фигуристка, знаменитость, чемпионка. Муж почему-то был уверен, что у бывшей звезды большого спорта полно денег.
– Ты же столько за бугор ездила!
Ездила, и что? Лада не была меркантильной, никогда не занималась спекуляцией. Фигурное катание было ее душой, а не источником дохода. И богатства она не нажила, пока была в центре внимания публики и прессы.
Что касается Вадика, то он жил от роли до роли, мгновенно все спуская, весь гонорар. Да еще и пил. Лада быстро поняла, что от такого мужа надо избавляться. Она ведь сделала это назло Генке. Надеялась, что Аполлонов узнает от общих знакомых, что сразу после его отъезда Лада вышла замуж, и ему будет больно.
А дальше что? У Вадика комната в старой коммуналке в центре. Он рад был оттуда съехать. Они какое-то время могут, конечно, пожить в хоромах Аполлонова, но ситуация двусмысленная. Надо что-то решать с жильем, а Вадик решать не может. Ему все по фигу.
И тут тяжело заболела бабушка…
Лет десять назад дядя Лады Воронцовой получил квартиру. Он работал на стройке и давно стоял в очереди на улучшение жилищных условий: пять человек ютились в однушке. Чтобы метров дали побольше, Ладу прописали к бабушке. Юная фигуристка тогда начала выигрывать все подряд и ее признали олимпийской надеждой.
Дядина жена, ушлая дама, всю жизнь проработавшая в торговле, устроила прописку племянницы, пройдя вместе с ней по инстанциям и слезно объясняя ситуацию. Выклянчивая для олимпийской надежды просторную квартиру. Мол, будет жить, как в сказке, под опекой любящей родни. Но как только квартира была получена, про Ладу родственники забыли.
Тетка, которая хотела сделать через Ладу доходное предприятие, перепродавая привезенные из-за границы вещи, быстро поняла, что дело не выгорит. Племянница в этом плане безнадежна: непрактичная. И отстала. С тех пор они мало общались.
Лада бабушку навещала, выполняла ее небольшие просьбы, жалела, опекала. Внукам, которых она вырастила, было не до больной старухи. Оба двоюродных брата Лады давно уже выросли, один женился и переехал на другой конец Москвы, другой пока еще жил с родителями в просторной и относительно новой квартире. У каждого была своя жизнь, звонили редко, приезжали еще реже.
Умирала бабушка у Лады на руках. Дядя отправился на очередной митинг свергать коммунистов, тетка проворачивала какие-то дела, спешно организовав кооператив. Когда у бабушки случился сердечный приступ, Лада вызвала «скорую», но та все не ехала. Сейчас никто никуда не торопился, ведь управы ни на кого, по сути, не было.
– Завещание… – прошелестела бабушка посиневшими губами и сунула руку под подушку. – Возьми…
– Да не надо мне! – По лицу Лады текли слезы.
И где они все?! У каждого нашлись дела. А «скорая» заблудилась на московских улицах, сейчас это неудивительно. Повсюду митингуют, обсуждают «текущий момент».
– Квартира… тебе… Не отдавай…
Она машинально взяла бумаги. И тут наконец раздался звонок в дверь.
– Осторожнее, – умоляла Лада, идя рядом с носилками.
Ее узнали, и на усталом лице врачихи, приехавшей с бригадой, появилось что-то наподобие сочувствия. Тусклым голосом, поскольку сил уже не было – вызовов много, машин мало, – докторша пообещала сделать все возможное. Но это не помогло. Бабушка умерла через день, в реанимации. Ладин скороспелый муж по такому случаю напился в хлам.
– Вот так живешь, живешь… И – бац! Реанимация, морг, кладбище, – рыдала чувствительная творческая натура.
Лада поняла, что помощи от Вадика никакой. Придется самой всем заниматься: ехать в ритуальное агентство, в морг. Заказывать кафе для поминок, венки…
Родственники нагрянули в бабушкину квартиру, как только Лада им дозвонилась сказать об утрате.
Лада с неприязнью смотрела, как тетка шарит по полкам платяного шкафа, трясет над ковром книги и даже переворачивает на кухне банки с крупами и сахарным песком. Деньги ищет. Дядя, насупившись, сидел на диване. Разило перегаром.
Те немногие деньги, что бабушке удалось скопить на похороны, она давно уже отдала Ладе. Со словами: «Спрячь, не то отберут». Теперь часть этих денег была в ритуальном агентстве. Остальное – на памятник.
Лада хотела было об этом сказать, но ей вдруг стало забавно. Неужто полы начнут простукивать? А вдруг тайник?
– Успела уже? – зыркнула на Ладу тетка.
– В смысле?
– Поживилась. Все уже здесь обшарила? Ведь были же у старухи деньги! Отыскала заначку?
– Я до такого никогда не опущусь! – вспыхнула Лада.
– Да что ты говоришь! С чужим мужем путалась, сучка, жила с ним потом нерасписанная, теперь в хате у постороннего мужика живешь, это как, по-твоему, называется? Скатилась ниже некуда. Чемпионка, – презрительно сказала тетка.
И Лада передумала насчет квартиры. В конце концов, она здесь по-прежнему прописана, а метры, которые были на нее положены, родственники получили. Только сначала надо развестись, чтобы Вадик не мог претендовать на Ладино наследство. Благо время еще есть: полгода.
Лада даже успела сделать небольшой ремонт. Обои переклеили, сантехнику заменили. Беря из заначки бабушкины деньги, Лада говорила себе: «Я все отдам. Заработаю. И памятник у тебя, бабуля, будет лучше всех!»
Развод оформили быстро. Вадик пожал плечами:
– Бывает. Сошлись – разбежались. Я к тебе без претензий.
И отправился на поиски новых приключений. А Лада быстренько собрала вещи. Надо было перебираться в новую жизнь. Ключ от квартиры Аполлонова хотела оставить под ковриком, но потом передумала. Когда она снова поднимется на вершину успеха, любопытно будет посмотреть Генке в глаза.
Тогда Лада верила, что черные дни позади. У нее есть жилье, от последствий необдуманного поступка – брака с первым встречным – избавилась, осталось работу найти. И устроить личную жизнь.
Лада была молода, красива, талантлива, ее все еще узнавали. Самая титулованная фигуристка Советского Союза! Спортсмены своих не бросают,
