Шрифт:
Закладка:
— Нам пора, Лиина, — проговорил он. — Надеюсь, ты будешь благоразумной, и я смогу отпустить своих людей. Лишние жертвы среди невольных свидетелей мне не нужны.
— Безусловно, милорд, — я кивнула и мысли мои поморщились, если можно так выразиться.
Я слишком хорошо знала, чем может закончиться любая моя попытка удрать из-под опеки милорда в этом мире. Утопая во взгляде его бездонных глаз, я даже мысли не допускала о том, чтобы втянуть в наши «разборки» случайных прохожих.
Не выпуская моей руки, милорд направился по тропинке к Анжею, а его люди словно испарились в вечернем сумраке леса, повинуясь невидимому мне сигналу. Анжей последовал за нами, захлопнув капкан позади меня, и я подумала, что больше никогда не смогу вдыхать морозный воздух своего мира, но снег вокруг меня показался мне слишком черным, чтобы сожалеть о его красоте и утраченном холоде. Я никогда не любила зиму…
Разрозненные мысли мелькали в моей голове и хаотично сталкивались друг с другом, вызывая злость на саму себя, и страх от нехороших предчувствий. Желудок комком сжался в животе и плевался ледяными иглами, пронзавшими тело изнутри. И не голод был тому причиной. Никогда не думала, что меня может подташнивать от страха, а не от голода или головной боли.
Меховой капюшон слетел с головы и холодный октябрьский ветер ранней зимы отрезвил меня, и взъерошив волосы, высушил пот на затылке и висках. Жар, охвативший все мое тело, ослабел и вскоре совсем угас. К тому времени, как мы добрались до машины, рассудок вернулся и взял вверх над моими чувствами. Мы сели в машину в полном молчании и я откинула голову на спинку сиденья, чувствуя легкое недомогание тела, порожденное слишком сильными эмоциями, сменившими друг друга за короткий промежуток времени. Закрывшаяся с легким щелчком дверь отрезала меня от внешнего мира, в одно мгновение прекратив мою спокойную и благополучную жизнь. Я ощутила себя загнанным зверем, попавшим в охотничью ловушку, из которой не было выхода. И в первый раз за всю свою жизнь я ничего не почувствовала от встречи со столь мощным и прекрасным авто, словно он проглотил меня, а не впустил в гостеприимный салон.
Машина тронулась, оставляя за окнами ночной город, наполненный огнями и жизнью, но я уже находилась за пределами окружающего мира, отделив от него себя и свою судьбу. Еще вчера родной и близкий город сейчас показался чужим и далеким, а молчаливое присутствие милорда и Анжея сдавило грудь невидимым прессом. Чувствуя скрытое напряжение, моя душа парила в потоке зарождающихся вихрей, наполненных страхом, ожиданием боли и предчувствием конца, и стрелки серебристых часов на моем запястье вдруг замерли неподвижно перед моими глазами. Они по-прежнему отсчитывали минуты уходящего времени, но я не замечала их бега, а потом просто закрыла глаза. Мне было страшно, но я не призналась бы в этом даже самой себе.
Анжей доставил нас в аэропорт, и холодный воздух снова запутался в моих волосах, окончательно лишив меня призрачного чувства, что все это происходит не со мною. Новые документы, новое имя и спокойная уверенность милорда уничтожили последние остатки хладнокровия и надежды. Милорд пробыл в моем мире слишком долго и стал еще опаснее, и я вдруг подумала о своей семье, а затем похолодела от одной только мысли о том, что он видел ее и, возможно, наблюдал, принимая решения, о которых я могу лишь догадываться. Не знаю, что он прочел на моем лице, но он спросил меня, о чем я думаю, и я ответила. Надо отдать ему должное, он не стал подвергать меня пытке незнания или делать вид, что его это задевает:
— Если тебя беспокоит твоя семья, то напрасно, Лиина. Она не нужна мне, но я не могу позволить тебе проститься с нею или с кем-то еще. — Его слова, произнесенные негромко, заставили меня встряхнуться. Я знала милорда и знала очень хорошо, чтобы сразу поверить ему. И я благодарно кивнула в ответ.
Беспрепятственно пройдя регистрацию, и усевшись, наконец, в кресло самолета, я окончательно убедилась в том, что милорд находится на Земле не один день. Он вел себя так, словно родился в моем мире и прожил в нем всю свою жизнь. Шансы на бегство уменьшились до нуля, мои родные будут сходить с ума от неведения, а я даже не могу попрощаться с ними. Почему именно это беспокоило меня больше всего?
Брошенная на соседнее кресло шуба сиротливо лежала, съежившись в бесформенный комок, и я показалась самой себе такой же бесформенной и безвольной грудой костей и мышц, утопающей в кресле. Милорд направился в кабину пилота, а Анжей не сводил с меня своих глаз. Наверное, по-прежнему искренне считает себя моим Хранителем. Я вздохнула и закрыла глаза, откинувшись на спинку кресла. Интересно, о чем он думает после того, как… Мои мысли прервал его голос:
— Он здесь почти четыре земных года. Почувствовал, что вы живы, и все это время искал встречи с вами. Я тоже хотел увидеть вас, даже зная, как вы ненавидите меня.
Я посмотрела на него и прислушалась к собственным чувствам, не отрывая взгляда от его лица. Ничего не почувствовала — ни боли, ни сожаления, ни былой привязанности.
— Во мне нет ненависти, сэр Нэй Ан Жи. Только усталость и желание не видеть и не слышать вас и милорда. Самое неосуществимое из всех моих желаний!
Снова закрыв глаза, я на мгновение пожалела о своей несдержанности. К тому же я никогда не называла Анжея так официально, разве что в день нашей самой первой встречи. Мы слишком часто обращались друг к другу на «ты» и наши отношения были более, чем доверительные. Анжей был предан мне, как мой Хранитель, отвечающий за мою жизнь и безопасность. Но данную ответственность он также нес перед милордом и это исключало безусловное доверие между нами. Сейчас его честь не принадлежала ни мне, ни ему, что окончательно поставило точку в наших отношениях, но, выразив нежелание видеть его, я была нечестна перед собой. Я была напугана, но одновременно рада, что не осталась наедине с милордом — лицом к лицу со своим ужасом и тем, кто его породил. Несмотря ни на что, в этом самолете Анжей был единственным человеком, кто сочувствовал мне и не желал моей смерти.
С другой стороны, мой мир развивался по иным законам, и в нем не осталось места принцам, королям и драконам. Анжею не стоило ожидать
