Шрифт:
Закладка:
— Мы перворожжднглхррр… — подал голос послушник Раоноса, я этого ждал — метки господина не оставляли для него выбора, и тот захлебнулся, кровью брызнуло вокруг. Сработал на сверхскоростях «Разящим». Он отделил голову от плеч не хуже собрата. Подхватив ее за волосы когтистой рукой, я неспешно вернулся на свое место.
Красным капало на каменные плиты пола из обрубка шеи, а поток из тела заливал все вокруг. Присутствующие смотрели завороженно.
— Я сказал молчать, следующий вопль и проведу над подавшим голос ритуал «Недостойные Дети Гераны». По всем правилам, а затем в назидание еще с двумя любыми из вас, на мой произвольный выбор, — затихли, вот сейчас настоящей аурой страха повеяло от гостей, а то до этого только высокомерие, зато от охранителей почувствовал полное одобрение, от Императора злую радость, но замешанную на горечи предстоящих объяснений, — Видите, почтенные, — посмотрел я в глаза голове, подняв ее перед собой, — Тысячелетия прожили в нашей культурной среде, а их варварские повадки проявляются до сих пор. Выпукло проступают. Перебивают все хорошие манеры, начатые прививаться нашими предками. Однако… — я поднял указательный палец, — Все на так страшно и запущенно, как выглядит на первый взгляд. Просто пока Исмельен не повстречал достойных учителей. Вчера он молчаливо согласился со мной, что человек — это звучит гордо. И тогда я у него спросил: хочешь быть похожим на людей? Он испугался своей мечты, которая, казалось, недостижима, стыдливо опустил глаза… Да, тогда тишина стала мне ответом, но именно она рассказала больше, чем тысячи слов. В его глазах читалось страстное желание. Поэтому я ему и сказал, напутствуя мудро: «так учись!». Не так ли было, эрлглэрд Рональд?
— Все так, — герцогу очень не понравилось, что я вплел его в свои расклады, грозящие определиться четко со стороной.
Лавировали, лавировали, да не вылавировали.
— Однако не те наставники попались на пути Исмельена, вложили плохое в его не очень светлую голову, удобрили щедро мрочьим навозом его мысли, замешали все густо на помоях из портового борделя. Наша же задача, не убивать, но вразумлять, наставлять и… и пытаться помочь разумным. Некоторым, вот как этому, — я повернул голову, чтобы она посмотрела на Совет, — Уже не поможешь. Послушник Кровавого, посмевший явиться сюда. А попав в его сети, еще никто не уходил. Замечу, почитатели Раоноса вряд ли себя будут чувствовать хорошо, когда я нахожусь рядом. Этот проклятый божок объявил меня своим кровником, поэтому я в своем праве. Что же до Исмельена… Думаю, наш прогрессивный правитель только посмеялся в душе от этого «требую». Представляете, вылез склизкий слизень из клоаки и заговорил человечьих голосом, потребовал, такого в цирк надо, — все заулыбались, делегация боялась дышать, учитывая тело продолжавшее биться в конвульсиях и голову у меня в руках, — Любой путь познания начинается с наказания за содеянное, затем следует корректировка курса и его исправление. И как говорили наши предки, хорошая порка никому еще не шла во вред, только на пользу. Комиссия, кто и сколько считает необходимо дать плетей Исмельену? Предлагаю от десяти до пятнадцати, можно, конечно, выбрать и отсечение головы недостойного, но все же это, думаю, лишнее. Голосуйте! — заюлили трое Истинных, один зло пыхтел, они пытались остальных переубедить, рассказать про «недопустимость» и плохой педагогический эффект насилия, а я, поставив голову на стол, чтобы она смотрела на гостей, явил штандарт, напоминая о долге и чем все может обернуться. Хранители не дремали, а взвешивали поступки аристо. Сошлись на десяти после недолгих прений.
— Итак, Исмельен ле Туанри из Великого Дома Золотого лотоса Нирга, ты признан виновным. Наказание от присяжных — десять плетей прилюдно. И, как обративший внимание на вопиющее преступление, я могу от себя еще добавить столько же. Однако несмотря на некую маску злодея, которую любят рисовать мне, я не столь суров, как уважаемая комиссия, которая могла бы обойтись с тобой не столь жестоко, ограничившись вирой для Дома, — расширенные Кодексы, похоже, здесь особо никто знал, — Хотя и полностью одобряю данные методы. И понимаю всю мудрость этого решения. Ибо путь к становлению человеком труден и тернист. Испытания же закаляют не только плоть, но и дух, деньги не позволяют прочувствовать и ощутить всю полноту и тяготы жизни, как и не дарят мудрости и ума. Так вот, повторюсь, наша цель не в причинение тебе боли ради нее самой, но прививание правильных устремлений и манер, тем более ты стремишься к настоящему. Верно ли я говорю, почтенные? — каких только эмоций от комиссии не прилетело, четверо тоже с опаской покивали, Император хоть и оставался невозмутимым, но в душе веселился, представить, что эльф мечтает стать человеком, это все равно, как на Земле, разумный мечтал бы превратиться даже не в обезьяну, а в свинью. Конечно, девиации имелись, но за рамки статистической погрешности не выходили, — Как вчера сказал, великий герцог, ты похож на человека, и только поэтому тогда я стал говорить с тобой, наставлять на путь истинный. Эрлглэрд, все верно? Я нигде не солгал?
— Не солгал, — Рональду еще больше не понравилось обращение к нему в таком щекотливом вопросе.
А нечего так остроухих расслаблять, совсем страх потеряли. Гости.
— И скажу так. Исмельен, возрадуйся! Совсем уже близко исполнение твоей мечты, видимо, сами боги тебя привели ко мне вновь, пусть и тернистыми путями. Я помню, что для сведущих, в твоих глазах читалось страшное желание стать пусть не аристо — нами не становятся, нами рождаются, но хотя бы достойным хуманом… и мы из тебя его сделаем! — сурово заявил я. Эльфы беззвучно хапали воздух ртом, а двое аристо из их сопровождения вытаращили глаза, впрочем, не менее изумленными выглядели все, Оллиэн не смог сдержать стон от смешка, тут же зажав плотно себе рот ладонью, затем его плечи начали содрогаться, а он как-то сдавленно пищать. Условно-дружественные главы держались из последних сил,
