— Пока ещё свободно ездить можно, — согласился я. — Скоро будут тачку тормозить по наводке.

Проехали до района Сувениров, Латыпов вздохнул и вышел рядом с троллейбусной остановкой, захватив портфель.

— Подарок забыл, — я тронул корзинку.

— Потом, — он замахал руками. — Это другому. Потом заедешь и…

— Давай в больницу, — сказал я Женьке, закрывая дверь. — Заберём Ремезова и будем думать, как всё устроить.

Ремезов уже был готов, ждал нас на выходе из больницы. Злющий как чёрт, небритый, тощий, едва стоял на костылях, но действовать он был готов прямо сейчас.

— Я их придушу, — пообещал он. — И Шелехова, сучёнка, и Нижегородцева, мразину. Всё использую, до всех дотянусь, но они у меня ещё своё получат!

— Не горячись, Серёга, нам трезво мыслить нужно. Меня тоже обложили.

— Да я наслышан. И что, Шелехов тебе предложение сделал, от которого нельзя отказаться? — он с трудом залез в салон.

— Своего рода. Так что думаем, какие варианты у нас есть…

— А это чего? — Ремезов показал на корзинку, стоящую между нам.

— Латыпов оставил, у него мысли есть какие-то. Сейчас к нему поедем.

— Понял. А пока… там мои сейчас следят за Шелеховым, слушают его в ресторане. Мужики молодцы, но в любой момент их могут оттуда…

Едким, противным монофоническим звуком запищал его телефон. Ремезов ответил, потом просто слушал, когда с ним говорили. Вызов сбросился, а Ремезов молчал, так и держа телефон у уха.

— Что случилось? — спросил я.

— Их отключили, велели оттуда убираться. Но перед этим они слышали, как Шелехов говорил с Латыповым по мобиле, что он едет к ним на такси. Что он меня сдаст с потрохами, если они помогут отправиться в Швейцарию на лечение. Чтобы Латыпов меня сдал? Представляешь?

Женя хмыкнул и покачал головой, показывая, что не доверял Латыпову ни на грамм. А вот мне это показалось странным.

Я пододвинул к себе корзинку и поднял одеяло. Лежащая под ним чёрная кошка укоризненно на меня посмотрела одним глазом, вытянулась и снова уснула. А мы смотрели на неё…

* * *

Новозаводск, Центральный рынок, кафе Альгамбра

— Я видел Эдика, — сказал Виктор Крюков, садясь за стол к Мишане.

— Как? — дремавший Миша поднял голову. Перед ним стояли три пустые бутылки пива, но взгляд у него трезвый. — Там же санитара выперли, который…

— Есть у меня на них выход.

— И как старик? — Мишаня взял сигаретную пачку, но она была пустой, и он её смял.

— Плох, — Виктор покачал головой. — Я знаю, что он хороший актёр и умеет притворяться. Но в этот раз… Он решил, что я — это ты…

Мишаня уставился на него, о чём-то думая.

— Слушай, — Виктор наклонился ближе. — Я Эдику по гроб жизни обязан, а он не хочет, чтобы его дело развалилось, пока он там. Поэтому помогу чем смогу. Ты договорился с нашими, да, но Череп никак не угомонится. Он связался с чеченами, с Исой. Тут и ты пострадаешь, и мы все тоже. Вот я пришёл к Эдику предложить помощь, а он дал номер, сказал, что там разберутся.

— И чей номер?

— Понятия не имею. Не звонил. Но раз он меня с тобой спутал, то тебе и звонить.

— Пф, — недоверчиво хмыкнул Мишаня, но поднялся и позвал Виктора за собой в кабинет администратора.

Там на столе стоял кнопочный телефон. Номер, записанный на бумажке, московский, но с этого телефона был выход на межгород. Мишаня, зажав трубку между головой и плечом, начал нажимать на цифры, а потом вспомнил про громкую связь и включил. Раздавались медленные гудки.

— Мне чё-то кажется, — проговорил Мишаня и зевнул. — Что ты меня…

— Алло, — ответили с той стороны. — Слушаю, говорите.

— Алё, — от неожиданности сказал Мишаня. — Кто это?

— Откуда у вас этот номер? — в голосе послышалось раздражение. — Больше сюда…

— Подождите, — влез Виктор. — Ваш номер мне дал Эдуард Волгин… Эдик. Он шлёт пожелания здоровья и просит напомнить об обещании.

— Вы его сын?

Виктор откашлялся. Он не знал, что у Эдика есть сын. Ворам в законе запрещалось иметь семью, но многие это правило игнорировали, проживали с сожительницами или открыто демонстрировали своих детей, особенно в последние годы.

— Нет, я его хороший знакомый, — сказал Виктор. — Эдик сейчас взаперти, под следствием, но сказал, что вы поможете нам в городе…

— Помогу, — уверенно ответил собеседник. — Что у вас стряслось?

* * *

Окраины Новозаводска, через несколько минут

Студент шумно вздохнул. Шрам на голове пульсировал от боли, будто там снова открылась рана. А те люди напротив — именно те, которых он тогда видел на войне. Сейчас они тоже готовы к бою.

В правом кармане куртки у Студента лежал пистолет, в левом граната. Он не испугался их тогда, не испугается и сейчас.

Время поджимало, и пора уже было выходить для разговора. Но у седого, их главного, не вовремя зазвонил телефон. Главный взял трубку, послушал… и приоткрыл рот от удивления, потом заругался на чеченском и бросил телефон помощнику.

Студент вышел вперёд, седой тоже, иногда оборачиваясь. Чеченцы с удивлением переглядывались между собой.

— Я Иса, — представился чечен.

— Ваня Студент.

— Будем знакомы, Ваня Студент. Хотел поговорить с тобой, как мужчина с мужчиной, — с лёгким акцентом говорил Иса. — Обсудить вопросы, кто главный в этом городе, кто каким бизнесом занимается, кто с кем работать хочет. Но я не знал, что у вас есть такие знакомства.

— У меня много знакомых, — Студент расставил ноги на ширине плеч, заранее прикидывая, что в случае замеса схватит Ису и прикроется им от пуль.

— Таких знакомых много не бывает. Друзья моих друзей — мои друзья. Произошло недопонимание, Иван. Поэтому мы уходим. Но если захочешь сотрудничать, всегда будем рады услышать. Приятно было поговорить с настоящим мужчиной.

Он протянул визитную карточку, на которой было нарисовано здание и надпись крупным шрифтом: Терекстройинвестбанк, после этого вернулся в машину. Ваня пошёл к своим, смяв карточку и выбросив её в грязь.

—