— Что именно? — уточнил премьер-министр, проявляя при этом невероятную выдержку.

— Всё! — практически перейдя на визг, ответила королева. — Мне непонятно всё!

Виктория Вторая схватила документ, пробежалась по нему недовольным гневным взглядом, смяла и швырнула на стол перед Эджертоном.

— Здесь написано, что Россия выставила нам ультиматум! — Её Величество уже просто кричала, наплевав на все правила хорошего тона. — Россия! Нам! Ультиматум! Вот это потрудитесь объяснить!

— Вам объяснить значение слова ультиматум? — холодно спросил Эджертон.

— Что⁈ Да как Вы… — у королевы от негодования отнялся дар речи.

— Я пытаюсь выяснить, что именно Вам следует объяснить, Ваше Величество, — спокойно сказал герцог. — Значение слова ультиматум? Или что-то другое?

— Да как Вы смеете так со мной разговаривать⁈ — взвизгнула королева, придя наконец в себя. — Вы забываетесь, милорд!

— Я лишь пытаюсь выяснить, что именно Вам непонятно, — холодно, но всё ещё вежливо спросил премьер-министр. — И я буду признателен, если Вы немного сбавите накал эмоций, Ваше Величество.

— Мне непонятно, как мы до этого докатились, — произнесла королева, немного смягчив тон. — Как дошло до того, что какие-то полуазиатские варвары смеют выдвигать ультиматумы Британской империи? Почему они вообще ещё в состоянии что-то кому-то выдвигать? Где обещанное Вами блестящее завершение Большой игры? Где разгром России? Где всё, что Вы мне обещали? Где⁈

Эджертон набрал полные лёгкие воздуха и не спеша, его выпустил — ему было очень трудно сдерживать себя, но он старался. Отчасти потому, что чувствовал за собой вину за случившееся. Но поведение королевы его невероятно раздражало, и держаться с каждой секундой было всё труднее и труднее. Внутри высокоуровневого мага уже и в прямом, и в переносном смысле пылало пламя. Но тем не менее он всё ещё держался.

— Мы допустили ряд просчётов, Ваше Величество, — произнёс премьер-министр. — Это моя вина, и я не снимаю с себя за это ответственности. Но мы всё исправим, мы обязательно всё исправим. Что касается ультиматума…

— Вы не снимаете с себя ответственности? — перебила премьера королева. — И всё?

— А что ты ещё от меня хочешь? — рявкнул Эджертон, у которого всё же перегорели все внутренние предохранители. — Что ты мне тычешь этой бумажкой?

Герцог со злостью посмотрел на лежащий на столе скомканный документ, и тот тут же вспыхнул и превратился в небольшую горстку пепла.

— Я с самого твоего детства обеспечиваю безопасность как твою личную, так и твоей империи! Или ты думаешь, что могущество Британии держится на уважении к малоодарённой ряженой кукле, сидящей на троне? Нет! Оно держится на страхе! На страхе предо мной и моими магами! Моя уникальная сила и моё могущество — гарантия твоего правления! И все это понимают, кроме тебя!

— Но… — удивлённо и немного испуганно произнесла королева, указывая рукой на то место, где лежала бумага.

— Что но⁈ — гаркнул Эджертон и ударил кулаком по горстке пепла. — Как ты вообще смеешь меня в чём-то упрекать?

Пылающий кулак обладателя Великого артефакта прошёл сквозь столешницу, как раскалённый клинок сквозь масло, оставив после себя огромную дыру с обугленными краями. Королева на это лишь заморгала. При этом испуганной она не выглядела — больше удивлённой.

— Неужели непонятно, что я делаю всё, что могу? — со злостью произнёс Эджертон. — Русские, безусловно, дикари, но это сообразительные, коварные и сильные дикари! И, как назло, у них сейчас на удивление хитрый и умный лидер. Да ещё этот выскочка — внук Белозерской собрал в одних руках два Великих артефакта. Вы думаете, победить такого противника легко?

Виктория Вторая что-то хотела на это ответить, но благоразумно передумала в последний момент. Эджертон же вновь набрал полные лёгкие воздуха, медленно выдохнул и уже совершенно другим тоном произнёс:

— На сегодня разговор окончен, Ваше Величество. Как только будут хорошие новости, я Вам сразу же доложу.

Премьер-министр резко развернулся и покинул кабинет, а королева посмотрела на дыру в столе и тяжело вздохнула.

Глава 2

— Вы утверждаете, что видели принца Карима в юрте принца Алихана в ночь убийства кагана Абылая? — спросил у меня судья.

— Да, ваша честь, я его там видел, — ответил я.

— И что он делал?

— Он вошёл в юрту, буквально пару минут о чём-то разговаривал с двумя мужчинами, которые ранее пытались поймать принца Алихана. После разговора с этими мужчинами принц Карим убил их.

— Каким образом он это сделал?

— Он воткнул каждому нож в область сердца, а после этого, когда они упали на пол, добил их летальным заклятием — каменными кольями.

Мы с Милой уже третий день давали показания в суде, и меня это уже начало напрягать. С с самого начала было ясно, что Кариму не удастся избежать наказания — я прекрасно помнил планы Даны насчёт убийцы её мужа, поэтому такой затяжной суд меня удивил. Нет, я не ожидал, что всё решится за полчаса, но что всё настолько затянется, я тоже не предполагал.

И больше всего раздражало, что я третий день отвечал на одни и те же вопросы, лишь по-разному сформулированные. Да ещё и через переводчика, что сильно затягивало процесс. В первый день я отвечал на вопросы судьи и прокурора, во второй — на вопросы адвоката Карима, на третий — опять судьи. Я уже несколько раз в подробностях рассказал всё, что произошло в ту ночь во дворце кагана и, в частности, в юрте Алихана.

А Миле досталось ещё больше моего. Мало того, что она отвечала на вопросы, связанные с переворотом, ей задавали ещё кучу вопросов как бывшей телохранительнице Абылая. Но деваться было некуда — мы обещали помочь. Одно радовало — Дана разрешила поставить портальный маяк в одной из комнат дворца кагана и оставить Тойво его охранять. Поэтому нам не пришлось торчать все три дня в Туркестане. Мы прибывали порталом каждый раз за час до начала суда, а сразу же после того, как нас отпускали, отправлялись домой.

Большим плюсом было ещё то, что свидетель не был обязать сидеть в зале суда всё заседание. Мы приезжали к положенному времени, немного ждали, затем нас по очереди вызывали в зал заседания, мы отвечали на вопросы, после чего были свободны. Ехали во дворец кагана и