— Сюрприз! — объявил я Миле, когда мы подошли к входу в кафе. — Сейчас ты попробуешь самое вкусное мороженое в Петербурге!

— Но как ты узнал? — удивлённо спросила моя девушка.

— Что ты хочешь мороженое?

— Что это моё любимое кафе.

— Вообще-то, это моё любимое кафе, — сказал я. — И я давно обещал тебя сюда привести — ещё когда мы в Кутузовке учились.

— Ты шутишь?

— Да с чего бы мне шутить? Я же тебе рассказывал про это кафе. Родители часто водили сюда меня с братом и сестрой, когда я был маленьким.

— Нет, ты точно шутишь, таких совпадений не бывает. Но как ты узнал?

На это я ничего отвечать не стал, а молча открыл дверь и жестом пригласил Милу войти.

— Если всё так, как ты говоришь, то это просто удивительно, — произнесла Мила, усаживаясь за столик. — И ещё удивительно, что мы ни разу здесь не встретились.

— Ну в детстве, может, и встречались, — заметил я. — А после этого у нас просто не было такой возможности. Хотя я не исключаю варианта, что ты меня сейчас разыгрываешь и на самом деле не была в этом кафе ни разу.

— Тебе рассказать по памяти меню? — предложила Мила.

— Ладно, верю, — ответил я и улыбнулся.

К этому времени подошёл официант, чтобы принять заказ.

— Мне, будьте добры, кофе с молоком и фисташковое мороженое! — сказал я ему.

— А мне тоже кофе и клубничное! — добавила Мила.

— И всё? — уточнил официант.

— Пока да, — ответил я.

Официант ушёл, а Мила всплеснула руками и произнесла:

— Всё равно как-то не верится в такое совпадение. Ты мне рассказывал про своё любимое кафе и обещал в него пригласить и угостить мороженым, я тебе рассказывала про своё любимое, а на деле это оказалось одно и то же кафе.

— Ну это же хорошо, — сказал я. — Нам не придётся спорить на предмет: в каком заведении Санкт-Петербурга лучшее мороженое.

— Это факт! — согласилась Мила. — И лучшее среди лучших — клубничное!

— Фисташковое! — возразил я.

— Клубничное! — стояла на своём моя девушка. — И вообще, не спорь со мной! Я старше!

— Но я умнее! — парировал я.

— Что? — возмутилась Мила. — Да на такую наглость я даже и не знаю, как реагировать.

— Просто прими как факт, — посоветовал я и рассмеялся.

Мила не выдержала и тоже расхохоталась. А пока мы смеялись, пришёл официант и принёс мороженое и кофе. Поставив это всё на стол, он пожелал нам приятного аппетита и удалился.

Сделав пару глотков ароматного горячего напитка, я взял ложечку и принялся за мороженое. Оно было восхитительным, впрочем, как и всегда.

— Фисташковое мороженое — это маркер, по которому можно определить уровень кафе или джелатерии, — сказал я. — Подавляющее большинство производителей кладут в него мерзкий зелёный краситель и ароматизатор. А настоящее фисташковое мороженое не должно быть вырвиглазно-зелёным, его натуральный цвет — зеленовато-серый, тот самый фисташковый. И пахнуть оно должно исключительно жареными фисташками! И вкус! Если ты хоть раз ел настоящее фисташковое мороженое, то ты полюбишь этот вкус и запомнишь его навсегда. Ну, разумеется, если ты знаешь толк в мороженом.

— Ешь молча, если не хочешь получить ложкой по лбу! — сурово произнесла Мила, но в конце не удержалась и улыбнулась.

— Я просто подумал, вдруг ты не в курсе, — сказал я и умолк, потому как получить ложкой по лбу в мои планы никак не входило.

Когда мы доели мороженое и допили кофе, Мила спросила:

— И какие дальше планы? Ещё сюрпризы будут или на сегодня всё?

— Ну не знаю, насколько это для тебя будет сюрпризом, но кое-что я приготовил, — ответил я, улыбнувшись, и взял Милу за руку.

* * *

Весна в Санкт-Петербурге. Что может быть прекраснее?

Конец мая — те самые дни, когда солнце становится частым гостем в лазурном петербургском небе, а воздух Северной столицы прогревается настолько, что уже хочется снять свитер и остаться в рубашке, но всё же не настолько, чтобы это сделать.

По рекам и каналам города уже вовсю катают туристов на небольших катерках, а те кормят хлебом уточек и чаек, фотографируют дворцы да пытаются попасть монеткой в знаменитого Чижика-пыжика.

Уже совсем скоро в город придут знаменитые белые ночи, и Невский проспект окончательно оккупируют многочисленные уличные музыканты и торговцы сувенирами и мороженым.

В один из таких погожих весенних дней вдоль канала Грибоедова прогуливалась обычная петербургская семья. Впереди под ручку шли отец и мать, а за ними двое отпрысков: мальчик примерно десяти лет и девочка лет пяти. Они прогуливались не спеша, наслаждаясь лёгким ветерком и сладковатым запахом сирени.

В этом году сирень перед Казанским собором цвела столь пышно, что её запах доходил не только до набережной канала Грибоедова; его можно было почувствовать даже на противоположной стороне Невского — у дома Зингера.

— Смотрите! Смотрите! — неожиданно закричала девчушка и указала на окно расположенного на набережной кафе. — Что там происходит?

— Не надо показывать пальцем, Сонечка! — строго сказала ей мать. — Это молодой человек делает девушке предложение.

За большим окном в уютном кафе сидела очаровательная девушка, прямо перед ней, преклонив колено, стоял парень и надевал красавице на безымянный палец правой руки кольцо. Девушка смущённо улыбалась, а когда парень закончил с кольцом, она бросилась ему на шею и поцеловала его.

— Похоже, она согласна, — заметил мальчик.

— Похоже на то, — сказала мать, всплеснула руками и добавила: — Как же это мило!

— Эх, молодость, — вздохнув, пробурчал отец, глядя на парня и девушку за стеклом. — В чём-то я им завидую. Ни забот тебе никаких, ни проблем. Ничего ещё в жизни не видели, ничего не испытали, ничего не знают. Всё у них ещё впереди.

А мать улыбнулась и произнесла:

— Какая прекрасная пара. Пусть они будут счастливы!

Санкт-Петербург, 19 августа, 2024 г.