— Несколько часов назад он спас жизнь мне, — ответил я и, попрощавшись со всеми, направился к выходу.

— Ваше сиятельство! — крикнул мне в спину кто-то из лекарей. — Ваш артефакт!

— Это не мой артефакт, — ответил я, обернувшись, и, поймав на себе удивлённые взгляды, добавил: — Это артефакт Александра Петровича.

Едва я сел в машину, Мила первым же делом задала самый напрашивающийся вопрос:

— Ну что, как там Александр Петрович?

— Будет жить, — ответил я. — Всё нормально.

— Вот прям нормально?

— Я бы даже сказал, хорошо. Просто ему несколько дней надо пролежать в кровати и полностью восстановиться.

— Ну а мы что будем делать? — спросила Мила, запустив двигатель и хитро улыбнувшись. — Куда мне ехать?

— Да вот думаю, в ресторан тебя пригласить, чтобы победу отметить, или домой ужин закажем? — ответил я.

— С шампанским?

— С шампанским.

— В бассейн?

— В бассейн.

— Это похоже на план! — сказала Мила и, выехав за ворота, утопила педаль газа в пол так, что меня аж прижало к сидению.

* * *

Утром я прибыл домой пораньше, чтобы успеть к завтраку с бабушкой. Впрочем, она сама, как мне сообщили дежурные в башне, вернулась в замок буквально за полчаса до меня. В обеденный зал мы с ней вошли вместе. Поздоровались, пожелали друг другу приятного аппетита и уселись за стол.

— Значит, ты отдал Кохинур Романову? — неожиданно спросила бабушка ещё до того, как нам подали завтрак.

— Да, — ответил я. — Он принадлежит ему по праву. Или Вы считаете, что я поступил неверно?

— Это серьёзный поступок взрослого человека. Ты добыл этот Великий артефакт — тебе им и распоряжаться.

— Мы добыли его вместе с Александром Петровичем. Если бы он не заблокировал в себе силу Кохинура, я не смог бы одолеть Эджертона. И, соответственно, ничего бы я не добыл. Я бы вообще не выжил.

— Звучит разумно, — согласилась бабушка. — Но лишь бы ты потом не жалел о своём поступке: о том, что пожертвовал Великим артефактом.

— Не думаю, что я когда-либо пожалею, что спас жизнь Александру Петровичу. А сделать это, не передав ему Кохинур, было невозможно. Но в любом случае, я считаю, что ничем не пожертвовал. Я лишь отдал Александру Петровичу то, что принадлежит ему по праву.

Княгиня Белозерская улыбнулась, немного помолчала и сказала:

— Несмотря на столь юный возраст, ты совершаешь очень мудрые поступки. Я горжусь тобой, мой мальчик!

— Мне приятно это слышать.

Бабушка снова улыбнулась, но в этот раз как-то странно: словно не мне, а каким-то своим мыслям. После этого она долго молчала, а когда нам принесли завтрак, она к нему даже не притронулась. Я тоже не спешил начинать трапезу.

Мы просидели так минут десять: бабушка молчала, смотрела в потолок и думала о своём, а я смотрел на неё и пытался понять, что же происходит. В конце концов княгиня Белозерская перевела взгляд с потолка на меня и произнесла:

— Я прожила долгую жизнь. Правильнее даже будет сказать: несколько жизней. Прошла путь от наивной девочки Кати до влиятельной княгини Белозерской. Я помню этот мир совсем другим — без магии и деления на людей, эльфов и орков; помню, как его почти поработил «Большой брат», мечтавший превратить нас всех в участников безумной игры; я внесла немалый вклад в то, чтобы избавить человечество от этого кошмара. Я помню, как вернулась магия, и я была одним из первых эльфов на Земле; я долго строила этот замок на месте забытого и заброшенного источника карелов; я собрала нашу большую семью. Я сохранила меч мастера и передала его самому достойному из всех, кого знала; и как показала практика, я не ошиблась. Я сделала много хороших дел, но и ошибок совершила немало. И это неудивительно: за такую долгую и непростую жизнь невозможно не ошибаться. Но это всё уже в прошлом.

Бабушка замолчала, как-то совсем уж грустно улыбнулась и повела рукой, показывая на стены обеденного зала.

— Теперь у этого замка есть новый хозяин, — продолжила она. — А у нашей большой семьи — молодой сильный глава рода. Я сделала всё, что могла; всё, что была должна. И иногда мне кажется, что даже немного больше. А теперь пришло время покинуть вас и уйти туда, где меня уже заждались.

— Но… — я растерялся и не знал, что сказать, такого разговора за завтраком я уж точно не ожидал.

— Не переживай, мой мальчик. Ты справишься и без меня. Да, ты молод и во многих делах неопытен, но ты умный, сильный и главное — у тебя доброе сердце. К тому же рядом с тобой будет Ристо. А мне уже сто двадцать лет, и я невероятно устала. И я не должна тебе мешать. Дальше ты должен идти сам.

— Да как Вы можете мне помешать? — воскликнул я. — И вообще, сто двадцать лет не возраст! Вам ещё жить да жить!

Лицо бабушки после моих слов вытянулось — такой удивлённой я её ещё ни разу не видел.

— Рома, ты сдурел? — искренне спросила она и, покачав головой, добавила: — Я, вообще-то, хотела тебе сказать, что в Потсдам переезжаю.

Глава 26

Эпилог к 10-му тому

Пожалуй, такого количества гостей императорский дворец в Потсдаме не видал ещё никогда. На свадьбу Его Императорского Величества Вильгельма Пятого и княгини Белозерской прибыли как подданные императора: руководители всех частей Империи от королей до наместников, так и союзники Вильгельма — в первую очередь по бывшей антибританской коалиции. Гостей было не просто много, их было не счесть.

Разумеется, такое количество приглашённых не мог вместить ни один из залов императорского дворца, поэтому специально для проведения свадебной церемонии на территории резиденции был выстроен огромный торжественный зал. Несмотря на то, что сооружение было временным, сделали его основательно — всё же император женился, и украсили соответствующе поводу. Роскошь и праздник присутствовали в каждом элементе отделки.

Я прибыл в Потсдам ещё рано утром, воспользовавшись тем, что Тойво специально открыл для нашей семьи портал в одной из комнат императорского дворца. Вместе со мной прибыли Дьяниш, Ристо с женой и ещё три десятка эльфов, а также мама с Андреем и Машей, Волошины почти в полном составе и