К сожалению, безэмоциональное лицо Иклиса меня лишь настораживало. Мог ли он расстроиться из-за того, насколько я жалкая, или из-за того, что мое подавленное состояние показалось ему слишком нехарактерным обычной мне?

— Почему вы стоите… — попытался что-то сказать Иклис, а потом передумал. — Из-за меня кто-то опять вас донимает?

— Это….- я заколебалась на мгновение, не понимая, о чем он на самом деле пытался меня спросить

Иклис сжал кулаки. Его настойчивый вопрос повис в воздухе.

Я чувствовала, как между нами нарастает напряжение, и изо всех сил постаралась ответить ему уверенно. Глубоко вздохнув, я сообщила:

— С тех пор этого больше не происходило.

— …..

Иклис слегка нахмурился, как будто был недоволен моим ответом.

— Дело не в этом. Я хочу спросить, почему вы стоите перед ней в одиночестве.

'Что?'

Когда он задал мне свой простой вопрос, я немного удивилась тому, как долго он возился с формулировкой.

"Кто-то опять вас донимает?" и "Почему вы стоите перед ней в одиночестве". Это то, что он имел в виду все это время?

Сначала мне это показалось довольно неожиданным, но внезапно я поняла, какое жалкое зрелище ему, должно быть, пришлось увидеть.

Я, плачущая в темноте одна, закрыв лицо руками. Стоявшая перед птицей в клетке в парадном платье и быстро вернувшаяся с банкета.

Теперь всё обретало смысл.

'Может ли он сочувствовать мне?' — подумала я, пытаясь представить, как должна была выглядеть эта сцена

Интересно, сжалось ли у него сердце, когда он пришел к выводу, что мое жалкое состояние было виной этих ублюдков.

Я почувствовала некоторое облегчение, поскольку на самом деле это была довольно неплохая реакция для главного героя.

Внезапное осознание также помогло мне успокоиться, и я смогла дать более расслабленный ответ:

— Я устала, — просто заявила я, — и остановилась, чтобы полюбоваться этой птицей, потому что не могла не восхититься ее красотой.

Пусть это было довольно неубедительное оправдание, я надеялась, что его будет достаточно, чтобы удержать Иклиса от дальнейших действий.

Я посмотрела на него, ожидая ответа, однако Иклис просто безучастно стоял. Хотя я попыталась прочитать что-то его лицу, надеясь выяснить, о чем он думает, это было бесполезно. Я ничего не могла разглядеть в этих пустых глазах.

— Госпожа, вы сейчас счастливы?

— Что?

— По сравнению с тем, что было до того, как вы пришли в герцогство, — пояснил Иклис, — сейчас вы счастливее?

Я моргнула при его словах.

Его странный вопрос оставил меня в растерянности.

— Ваша жизнь стала хуже после приезда в герцогство? — не отставал он.

Я бросила на него странный взгляд, прежде чем ответить:

— Нет, — я отвела глаза, — мне просто…

Иклис покачал головой:

— Это не может быть правдой, госпожа.

— Тогда зачем ты спрашиваешь?

— Я просто хочу понять, что чувствует госпожа.

Он вновь заговорил с этим непонятным взором, и я, в связи с неспособностью понять истинный смысл его слов, постаралась удовлетворить его любопытство, не показывая своего растущего волнения:

— Посмотрим… — начала я, обдумывая свои слова.

'Счастлива ли я?'

Не знаю. Когда оказалась здесь, я была скорее несчастна, чем счастлива, однако моя забота о выживании пересилила потребность в счастье.

Пока я вижу выход отсюда, эта далеко не радужная жизнь для меня — незначительная неприятность.

Я прожила жизнь взаперти, но выбралась и больше не позволю себе снова оказаться в ловушке.

Я заставила себя улыбнуться.

— Не знаю, — пожала я плечами, — я никогда не задумывалась об этом. А как тебе кажется?

Мне было довольно любопытно, о чем думает Иклис.

Иклис и бровью не повел, словно ожидал этого вопроса:

— Иногда кажется, что с вами все в порядке, тем не менее, думаю, вы более несчастны, чем кто-либо другой.

— Правда? — задала я риторический вопрос, услышав его довольно нормальный ответ.

— А иногда, — в его глазах клубилась тьма, — вы выглядите так, будто собираетесь куда-то исчезнуть.

Я напряглась, как только последнее слово сорвалось с его уст.

'Он заметил, что я собираюсь сбежать?'

Похоже, он намного внимательнее, чем я предполагала.

На лице Иклиса по-прежнему не отражалось ничего, что могло бы раскрыть его истинные намерения.

Я начала сомневаться в его искренности.

Мое сердце пропустило удар, и я сразу же поспешила отвести от себя подозрения:

— Тебе показалось, Иклис. Как я могу тебя бросить?

— …..

Поскольку он ничего не ответил на мою попытку успокоить его, я поспешно добавила:

— У меня все нормально. Я просто немного устала. Так что не волнуйся слишком сильно, — подчеркнула я, что со мной все хорошо, ведь мне нужно быть уверенной, что у него не будет никаких сомнений, пока я не сбегу.

Иклис моргнул, его длинные ресницы затрепетали в лунном свете.

— Уходите отсюда вместе со мной, госпожа.

Мне потребовалась секунда, чтобы осознать, что он только что сказал. Его слова были для меня буквально как пощечина. Как мерзкий звон будильника, вынуждающий открыть сонные глаза.

— Что, — недоверчиво переспросила я, — Что ты сказал?

— Сбегите со мной.

— Иклис, ты… — попыталась я образумить его.

— Я знаю рабов, которые планируют сбежать в другую страну.

— …..

— Мы рассчитываем склонить на свою сторону людей из Дельмана, работающих в порту, и с их помощью перебраться в другое место. Мы затеряемся среди них, так что…

— …..

— Давайте вместе покинем эту Империю, госпожа.

Это было просто нелепо. Он действительно говорит всё это мне, дворянке и его хозяйке.

Я онемела, когда вспомнила, как сама выделила ему свободное время.

Мне казалось, что он всего лишь помогает своим землякам, которым повезло меньше, чем ему, но я даже не предполагала, что у него хватит смелости спланировать нечто столь возмутительное.

Тревога, которая охватывала меня каждый раз, когда я слышала о его позднем возвращении, оказалась не напрасной.

— Ты тоже собирался сбежать, Иклис? — спросила я, используя его имя специально, чтобы вернуть его в реальный мир.

Я стиснула зубы и взглянула на молчаливого заговорщика, чувствуя себя преданной.

— Ты солгал мне, — наклонилась я к нему. — Ты планировал сбежать в другую страну за моей спиной?

Глаза Иклиса широко раскрылись, сводя на нет всю его внушительность.

— Нет, госпожа, — сразу стал отрицать он. — Это не так, я никогда не думал этого делать.

— Тогда зачем ты рассказал мне это, Иклис?

Я холодно смотрела на него, пока во мне закипал гнев.

Разве он не знает, в каком положении находится?

— Простите, я ввел себя в заблуждение и решил, что это именно то, что хочет сделать госпожа.

Его слова ошеломили меня.

То, что он сделал такое предположение, основываясь лишь на моем поведении, было абсурдно. Но от его слов