Заказав кофе, они сели за столик, и разговор резко перешел на Топси.

–Ее нельзя было оставлять на произвол судьбы. Не в таком состоянии. Никогда. Отвратительно, скажу я вам. А ее дочери плевать.

–Келли-Энн рассказала мне, как много вы для нее делали,– дипломатично сказала Лиз.

–А она рассказала, как подозревала меня в краже денег и натравила на меня полицию?– Паула с коронным возмущением выпятила грудь и плечи; этот жест был прекрасно знаком Лиз.

–Нет.

–Полиция нагрянула чуть ли не на следующий день: сбанковского счета миссис Джой сняли четыреста фунтов стерлингов, не знаю ли я, мол, что-нибудь об этом? «Нет,– говорю я.– И более того, прежде чем вы покинете этот дом, я хочу, чтобы вы обыскали мою сумочку и мои карманы; вообще-то вам лучше обыскать все вокруг, а пока вы это делаете, я расскажу, какие деньги и где вы найдете: банку из-под варенья, где лежат двадцать пенсов на рак, вот так-то». Это заставило их замолчать.

–То есть пропали какие-то деньги?

–Сняли с ее карты, ага.

–Но разве сама Топси не могла этого сделать? Она же не отдавала себе отчет.

–Ей пришлось бы сильно постараться,– мрачно улыбнулась Паула.– Денежки-то сняли после ее смерти, в воскресенье утром, как они сказали. И сняли их в этом банкомате, на улице.

Лиз перевела взгляд на банкомат напротив залитой дождем парковки, словно ожидая увидеть там зловещую фигуру в красно-черной полосатой майке и черной маске, терпеливо стоящую в очереди. Она снова посмотрела на Паулу.

–Они выяснили, кто их снял?

Паула снова фыркнула.

–Оказалось, никакого преступления-то и не было; это миледи Келли-Энн перепутала карточки. Жаль, что она не поняла этого до того, как ко мне в дверь постучала полиция. И подумать только: слиняла в Алгарве, оставив бедняжку одну-одинешеньку. Но это было для нее в порядке вещей.

Лиз издала нейтральный звук.

–Я бы сама навестила миссис Джой, да только наш Рокки выступал в Клиторпсе, и я присматривала за Ческой и Рубеном. Я сказала: «Келли-Энн, меня не будет в эти выходные – я сижу с внуками». Но, как пить дать, у нее в одно ухо влетело, а в другое вылетело. Как обычно. И вот в воскресенье утром мне звонит Келли-Энн, в ужасном состоянии. Никак не может разбудить мать. Буря эмоций.– Она мрачно покачала головой.– Если б только она сказала, что уезжает в Алгарве, я бы что-нибудь придумала; конечно, я бы что-нибудь придумала.

–Как я поняла, она собралась в последнюю минуту.

Паула издала фирменный неодобрительный звук, нечто среднее между фырканьем и сопением.

–Сколько времени нужно на один телефонный звонок?

–Возможно, она не хотела вас беспокоить.

–Что-то раньше это никогда ее не останавливало.– Это выражение лица Паулы было слишком хорошо знакомо Лиз (тот ужасный раз, когда Пэт дернуло посыпать бумажные фигурки блестками!).

–Забота о матери наверняка отнимала у нее столько сил,– сказала Лиз.

В ответ снова раздалось фырканье, еще более выразительное и злобное.

Отсутствие присмотра… перепутанные таблетки… все это вырисовывалось в трагическую, но цельную картину.

–Келли-Энн, наверное, было очень тяжело,– заметила она.

–Я вам кое-что скажу, Лиз.– Тон Паулы был мрачным, она разглаживала фольгу с таким видом, будто точила лезвие.– Мадам Келли-Энн и знать ничего не желала, когда дело касалось матери. Я буквально заставляла ее признать проблему. «Келли-Энн,– говорила я,– меня беспокоит ваша мама. С моей было так же, я знаю, как это развивается».

–Такое трудно признать.

–Можно отмахнуться, да только дело это не решит.– Паула никогда не отличалась умением выслушивать чужие аргументы.– Я говорила ей: «Келли-Энн, послушайте мой совет, обратитесь к доктору». И ничего.

–Но ведь в конце концов она так и сделала?

–Только после того, как у них увели все деньги. Вот тогда-то она поняла, что ей пора поднять свой большой зад и что-то сделать.

–Это так ужасно,– вздохнула Лиз.– Деньги исчезли так просто.

–В первый раз я разговаривала с тем мерзавцем. Конечно, откуда мне было это знать? «Здравствуйте, это миссис Джой?– говорит он с таким приятным шотландским акцентом.– Я звоню из отдела по борьбе с мошенничеством банка “Роял Йорк”». Ну я и пошла за ней, да только он уже трубку повесил. Странное дело. Я тогда Рокки и сказала: «Не нравится мне это». А Уэйн из «Рыцарей» сказал, что это похоже на какие-то махинации, и Рокки почитал про такое в интернете. И вот звоню я, значит, мадам Келли-Энн, и что слышу в ответ?– Она выдержала паузу, но Лиз промолчала. Паула обожала риторические вопросы.– «Если это важно, они перезвонят».

Паула покачала головой с видом человека, чьи мрачные пророчества были проигнорированы.

–Ну, перезвонили они. Да еще как. И вот я снова говорю Келли-Энн: «Вашей маме тут перезвонили из банка и велели перевести куда-то деньги, и все это мне очень не нравится, скажу я вам». И знаете, сколько она выжидала? Три дня.– Три пальца с ярким оранжевым лаком постучали по пластиковой столешнице.– Ну, разумеется, к тому времени было уже поздно.

–Это, наверное, так ужасно.

–Для мадам Келли-Энн само собой. Не думаю, что миссис Джой, бедняжка, поняла, что случилось. Я прихожу – а там царит бедлам: Келли-Энн гудит и булькает, а эта ее бестолковая подружка что-то там вещает. Просто кошмар. А тут еще бедолажка миссис Джой ни о чем не догадывается. «Что происходит, Паула?»– спрашивает она. «Какой-то бардак,– говорю я.– Пойдемте лучше телеигру с вами посмотрим».– Паула перевела взгляд на кофе.– Скажу вам честно, Лиз, как это ни ужасно, но так лучше для нее. Через это очень трудно проходить, а если твоим родным и близким наплевать, то и подавно.– Женщина вздохнула.– Она так мирно выглядела в своем любимом кресле.

В ее голосе не осталось ни следа едкости, но появилась хорошо знакомая Лиз дрожь. Она положила ладонь поверх руки Паулы, и они молча почтили память Топси в кафе «Оазис покупателя».

–То есть вы думаете, все дело в перепутанных таблетках?– в конце концов спросила Лиз.

–Ну а в чем же еще,– откликнулась Паула, доставая из рукава салфетку. Лиз показалось или в ее голосе прорезалась язвительная нотка?– Она была в таком состоянии, что это неудивительно.– Она засунула салфетку обратно.– Это был лишь вопрос времени. В конце концов, дошло же дело до пожарной сигнализации.

–Пожарной сигнализации?

–В ту субботу, когда все и случилось. Я позвонила миссис Джой, когда вернулась от Рокки,– понятия не имела, что Келли-Энн была в отъезде,– и сигнализация пищала на заднем плане. Я говорю: «Что происходит? Что-то горит?»

–Но ведь никаких следов возгорания не было?– уточнила Лиз. Келли-Энн уж точно бы упомянула о пожаре.

–Она куда-то нажала, и все прекратилось. Но я о чем говорю-то: раз сигнализация сработала, значит, она что-то сожгла. Так что если б не таблетки, так что-то другое бы.– Она посмотрела в окно на залитую дождем автостоянку; на ее глазах снова выступили слезы. Лиз сжала руку Паулы. На душе стало легче – очень грустно, но определенно легче. Паула согласилась с тем, что Топси путала таблетки, ее ничего не настораживало. А что до той фразы, которую услышала Тельма… Что ж, больным людям не всегда можно доверять. Мать Дерека как-то настаивала, будто Вал Дуникан[17] гостил у них на выходных. Лиз взяла ключи от машины – пора ехать.