Голова закружилась, ладони взмокли.

Стоп!

Я подавила истерику и включила холодный разум. Скорее всего, я свернула не туда. Начну-ка я пусть сначала. И я вернулась.

Медленно, внимательно, не позволяя себе раскиснуть, пошла по улице, рассматривая все повороты. Шла, но всё никак не могла понять, какой же мой.

Спросить у кого-то дорогу? Прохожие здесь были нечастыми, но проблему я вдела в другом — как объяснить, куда мне нужно попасть? Скажу — рыночная площадь, но поймут ли меня? И пойму ли я, если мне объяснят?

А если спрошу у кого-нибудь не того? А если во мне узнают ту, кем на самом деле являюсь?

Улица расширялась, но совсем не потому, что приближалась к площади — здания становились всё ниже и всё меньше походили на жильё. Может, ещё раз вернуться обратно? Пока не поздно?

Ну почему я вечно попадаю в такие дурацкие ситуации?! Ну где оно, доброе и отзывчивое Мироздание, про которое говорила Лариса? То самое Мироздание, которое слышит и всегда помогает?

И вдруг в улочке, мимо которой я проходила, мелькнул белый летящий силуэт с крылышками.

Кусимир? Мой Кусимир?

И я ринулась, не разбирая дороги, следом за мелькнувшим белым пятном. Бежала, задыхаясь, путаясь в длинной новой юбке, саквояж бил по ногам и страшно мешал, но я бежала. Бежала, не стесняясь удивлённых, а иногда и осуждающих взглядов случайных прохожих, не боясь поскользнуться на грязных лужах, пугая птиц и детей.

Кусимир в последнее время редко появлялся в доме. И я очень переживала — где он пропадает, скотина моя лысая? Что с ним? Не болен ли? Не голоден?

И потому бежала за мелькнувшей бело-розовой тенью, отбросив мысли о развитости моего родного мира в противовес тому, где очутилась так неожиданно.

Бежала, и даже не заметила, как выскочила на очень широкую улицу, заполненную телегами и возами. Выскочила и замерла — поток был не сказать, что очень уж плотный, но неожиданный. И все эти телеги выезжали…

Оп-пачки-очки-тапочки!

Я застыла, разглядывая диво дивное, чудо чудное — огромная арка посреди улицы, затянутая такой знакомой радужной плёнкой, такой переливчатой, такой светящейся. Ах, ах! И где же это я её видела? И что же это она мне напоминает?

Из-под арки как раз выкатывалась гружёная телега. Нет, не выкатывалась, вылуплялась! А как иначе назвать внезапное возникновение лошадиной головы прямо в воздухе? И последующее действо, больше похожее на вытягивание головой лошади всего её туловища, а дальше — и телеги? Вот прямо из радужной плёнки!

Я сделала шаг назад и на пару секунд прикрыла глаза. Вспомнился первый вечер, явление Кусимира в чужом доме, следом за которым именно вот такое свечение появилось над столом и радужная плёнка, из которой выпал свиток.

Так это тут не только почта такая, но и транспорт?

Когда я открыла глаза, арка никуда не делась, но была уже пуста. Как бы компенсируя пустоту видимую, над ухом раздался низкий гудок, заполняя собой всё пространство. От неожиданности я вздрогнула. А к радужной плёнке, словно по команде, потянулись телеги, стоявшие до этого у обочины.

С каким-то болезненно-завистливым интересом исследователя я смотрела за их чудесным исчезновением, каждый раз, как впервые, наблюдая за тем, как бедная лошадка сначала оставалась без головы, будто казнённая невидимой гильотиной, потом постепенно оттяпывалось туловище светящейся плёнкой, потом возница на козлах, а после и сам воз пропадал, как отрезанный.

Это… это было волшебно! И это можно было наблюдать вечно.

Но вечно мне не дали: снова прозвучал низкий гудок, я опять вздрогнула, а телеги стали пристраиваться к обочине и останавливаться. Зато новый поток транспорта двинулся уже из-под арки, в мою сторону. Первыми, один за другим, выскочили несколько верховых, и я невольно снова попятилась — каждый пришпоривал коня, выехав на свободный участок дороги. От этого пыль и мелкие камешки летели из-под копыт, а земля под моими ногами сотрясалась им в такт.

Возможно потому, что проскочили они арку быстро, выдавливание из-под невидимой гильотины всадников пронаблюдать не удалось. Зато постепенное явление лошадей, запряжённых в телеги, снова предстало передо мной с подробностями — переливчатая плёнка чуть натягивалась, пропуская медлительных животных, а затем будто выталкивала их.

Так несколько циклов движения от меня и ко мне сменили друг друга, пока я наконец не отвлеклась и не начала соображать.

Первой и самой очевидной, заодно уж и самой неприятной, стала мысль о том, что не такие уж и отсталые тут технологии. Вон какие интересные у них транспортные средства. Нашим учёным такие и не снились.

Второй была мысль о том, что это точно магия, и это круто! И я тоже хочу так уметь! А третьей, наконец, пришла совсем здравая и даже отрезвившая: «А куда делся Кусимир?» И совсем уж последней появилась деловая: «Эти телеги куда-то едут. И куда, если не к центральной, то есть очень даже базарной площади, которая мне так нужна?»

В общем, я упустила Кусимира, но нашла себе других поводырей — двинулась следом за основной массой грузового транспорта, благо, ехал немногим быстрее, чем шла я.

Походу размышляла о том, что магия здесь знатно рулит. Надо же, как придумали — порталы! И ещё организация движения, очередь, звуковые сигналы. Вроде наших светофоров, только не со светом, а со звуком.

В общем, я пришла к выводу, что нормальное у них развитие. Только по другому пути идёт.

Размышления мои прервал уже на подступах к центру Жажа. Улица стала достаточно широкой и здания всё выше и выше поднимались в небо — очень похоже на здания вокруг рыночной площади, и вот из-за одного угла вылетел мой спаситель, схватил меня под локоть и потащил, потащил, потащил.

По улице до площади с пустыми лотками.

Через саму площадь.

По другой улице, потом — по нашей, затащил в дом через боковой ход.

И всё шипел о пустоголовых иноземках, которые по глупости своей ничего не боятся, ничего не знаю и могут подвести под… видимо, тюрьму, если я правильно поняла смысл, тех, кто в белом, и кто не менее безголов, раз спасает разных куриц.

Я кривилась, но в целом благодушия моего эти слова испортить не могли — я чувствовала себя победителем. Более того, мой внутренний исследователь получил пищу для размышлений, и в кои-то веки был доволен. Я даже не знала, что настолько люблю открытия и новые впечатления.

Пусть Жажа ругается. Пусть. А я сегодня победитель! Я — смогла.

Да, меня унижали,