— Без комментариев. Конфиденциальная служебная информация. За официальными разъяснениями обратитесь в отдел по связям со СМИ.

Хэнк оглянулся на Коннора, который стоял рядом и никуда не двигался, зато активно шевелил ушами и водил мордой. Шерсть у него под глазами была тёмной и мокрой, и влажные дорожки от активно вытекающего омывателя оптики бежали вниз.

— Хэнк, — позвал он. — Я ничего не вижу!

— Что?! Как так?

— Вспышка очень близко к глазам. Зрительная функция временно выведена из строя, — проскулил медведь и часто заморгал. — На восстановление и калибровку уйдёт около трёх часов. Ох, как неприятно то!

— Ох ты ж! Час от часу не легче! — застонал Хэнк. — Идём потихоньку отсюда.

Он положил ладонь на медвежью холку, и они двинулись к дверям, словно голливудские звёзды на красной дорожке под продолжающиеся вспышки фотокамер.

— Ну, и кто из вас додумался пользоваться вспышкой так близко?! — очень сердито поинтересовался Хэнк и развернулся у самых дверей к шумящим журналистам. — Нанесение телесных повреждений офицеру полиции при исполнении, даже не умышленное…

Представители прессы хоть и были досадно бестактны, однако всегда отличались хорошей сообразительностью. Стоило лишь понять, что вспышка в упор, рождавшая бесчисленное множество фотографий ошеломленных лиц, могла повредить оптический модуль зоодроида, как толпа мгновенно рассосалась. Никто не хотел материально компенсировать возможный ремонт. Одно дело надоедать своим присутствием, и совсем другое отвечать за необдуманные последствия.

В помещении Коннор стал различать размытые очертания предметов, но фокус всё равно не наводился, а диагностика выдавала ошибку работы зрительных сенсоров и возможную причину. Хэнк завел его в офис, попросил подождать и поспешил в комнату отдыха за салфетками.

— У-уу, — промычал Коннор и принялся яростно тереть лапой морду.

Омыватель только потёк сильнее, его капли гладко скатывались по насквозь мокрой шерсти и шлепались на пол. Вспомогательные системы были непреклонны в том, что в оптический модуль набилась пыль и надо её оттуда как можно скорей удалить. Коннору казалось, что где-то в конструкции медвежьего черепа спрятаны как минимум литровые резервуары. Иначе этот непрекращающийся поток объяснить было невозможно. Если текущий омыватель закончится, то чего доброго системы решат переподключиться к очистительной системе для вновь установленной мобильной лаборатории. Слезы повышенной едкости были бы совершенно не к месту.

Рид, заметивший у дверей в отдел нехарактерное скопление людей, тоже решил поинтересоваться, что за бесплатное представление дает Хэнк и его кукольный театр. Его ждала неожиданная картина.

— Ты что … —  скептически уставился на Коннора Рид, — типа, плачешь?

— Нет. Не совсем, — возразил Коннор и смахнул очередную порцию влаги с носа. — Я страдаю от неисправности оптических блоков.

Тут жидкость залилась ему в нос, и хеморецепторы поспешно отключились, лишив его ещё одного органа чувств. Админ-права не особо то помогали, когда дело доходило до вегетативных функций корпуса, и прекратить искусственные слезы всё не получалось. Система буквально засыпала его повторяющимися уведомлениями о микроповреждении оптики.

— Ну просто невероятно! — бурчал где-то рядом Рид, оценивая натёкшую на пол жидкость. — Ты нас утопишь!

— Ничего не могу поделать, — огрызнулся Коннор и крепко зажмурился в надежде, что хоть так это неловкое действо прекратится.

Запасы омывателя похоже, наконец, иссякли, и видеть без водной пелены стало куда проще. Тут вернулся Хэнк с целой коробкой салфеток, и совместными усилиями и снятием скина морда вновь стала сухой. Но свет от ламп продолжал слепить, и принудительное сужение диафрагмы мало помогло в решении проблемы. Коннору пришлось сощуриться, и теперь он выглядел глубоко несчастным в своей подслеповатости медведем.

Коллинз, наблюдавший все это представление от начала и до конца, сочувственно вздохнул и полез в нижний ящик стола. Раздался душераздирающий скрип деформированных полозьев. Из ящика он извлек ярко оранжевый футляр в черных силуэтах пальм и щелкнул замочком. В футляре оказались немного странноватые солнцезащитные очки. Раза в полтора больше обычных с гибкими дужками, принимающими любую форму. Человек в таких становился похож на смешную мультяшную стрекозу.

— Давно хотел их использовать, да все случая не было. Знаешь, наша детройтская погода и пятьдесят оттенков сырости и серости не располагают. Вот, держи, — Коллинз аккуратно водрузил солнцезащитные очки с зеркальными линзами на щурящуюся медвежью морду.

Мост даже близко не сел на переносицу, а тонкие дужки запутались в черной шерсти. Будь на очках классические дужки, они бы не дотянулись до высоко посаженных круглых ушей. Но с небольшим усилием проволоку удалось разогнуть так, чтобы очки зафиксировались на морде.

— Спасибо, — вздохнул Коннор и осторожно приоткрыл глаза.

Поляризация и погружение окружающего мира в затемненные серые тона была настоящим блаженством.

Медведь в очках и с бантом это гораздо интереснее, чем просто медведь или медведь только с бантом. Так что, если хотите привлечь всеобщее внимание, приходите куда-либо в компании с медведем именно в такой комплектации.

— Андерсон! Коннор! Ко мне в кабинет! — раздался по офису громогласный голос шефа, усиленный саунд-системой оповещения.

И что на этот раз сулило свидание с начальством, было не очень ясно. Коннор покосолапил в кабинет босса под взглядами сотрудников отдела, и Хэнк затворил за ними дверь.

— Я переговорил с начальником отдела СК-9, — сообщил Фаулер. — Они очень удивились тому, откуда вдруг взялся детектив-медведь. Но в итоге обещали временно взять Коннора под своё крыло. И пока всё не утрясётся, он будет числиться их сотрудником. И им хорошо, и нам… спокойнее. А тебе, — добавил капитан, глядя на медвежью морду, половину которой скрывали огромные стрекозьи очки, и героически стараясь не улыбаться, — сейчас нужно подойти к начальнику отдела — отметиться, познакомиться. Ну, и может им помощь какая нужна. В общем, сориентируешься по обстановке, не мне тебя дипломатии учить.

— Хорошо, — кивнул медведь и когтем поправил сползшие очки за мост.

Жест, без сомнения, получился бы в духе полицейских фильмов, будь Коннор в прежнем своем корпусе.

9.

В отделе СК-9 царил идеальный порядок. И эту больнично-лабораторную чистоту наводили два андроида-уборщика WG700 и WM400. Оба не были девиантами: капитан на свой страх и риск не стала сдавать их в лагерь утилизации, как сделали большинство полицейских отделений города, получив распоряжение сверху. Этих андроидов никто не тревожил и не травмировал, ситуаций, вынуждавших их делать сложный выбор или испытать сильные эмоции, не возникало, так что они пребывали в блаженном состоянии вечной нирваны.

Когда-то это здание было отведёно для содержания собак, как у Хэнка или у их братии — натуральных. Но с тридцать шестого года их начали заменять искусственными, и