Кёно был давним последователем Хатоямы Итир0 в довоенном Сэйю-кай. После отставки в 1951 году он вернулся в политику как противник бюрократического мейнстрима Ёсиды. После объединения двух консервативных партий в ЛДП он занимал посты министра сельского и лесного хозяйства в первом кабинете Хатоямы, генерального директора Агентства экономического планирования в первом кабинете Ниси, министра сельского хозяйства, а затем министра строительства во втором и третьем кабинетах Икэды. Будучи министром строительства в 1964 году, он отвечал за проведение Олимпийских игр в Токио - дебют Японии на послевоенной мировой арене в качестве растущей экономической державы. После смерти Икэды Коно возглавил крупную попытку объединенной партии "Тодзинха" захватить контроль над партией, но потерпел поражение от Сатё Эйсаку и вскоре умер.

Когда Кёно впервые стал министром сельского хозяйства в декабре 1954 года, он решительно вмешался во внутренние кадровые дела министерства. Его инструментом стал бюрократ по имени Ясуда Дзэнъитирё, которого он продвинул на должность начальника секретариата (в министерстве сельского хозяйства это последняя ступень перед вице-министерством и должность, ответственная за все министерские назначения) через головы многих своих подчиненных. Ясуда переводил или понижал в должности сотрудников бюро, которые не поддерживали Кёно. Ясуда охотно участвовал в этих операциях, поскольку надеялся после выхода на пенсию сделать политическую карьеру в качестве протеже Кёно. Он закончил свою бюрократическую службу в качестве начальника Продовольственного агентства Министерства сельского хозяйства (с июля 1961 по январь 1962 года), а затем выставил свою кандидатуру на выборах в нижнюю палату и проиграл их как член фракции Кёно.* Другие министерства указывают на него как на яркий пример бедствий, которые могут постигнуть бюрократа и министерство, если их члены сломают свои ряды и позволят политику использовать одного из них в своих собственных целях.

Часто говорят, что сельское хозяйство - первое министерство, которое было "политизировано" ЛДП, поскольку ЛДП зависела от голосов фермеров. Однако министерства сельского хозяйства редко бывают "неполитизированными" в какой-либо стране. По крайней мере, еще одно министерство в Японии - образования - всегда находилось под жестким контролем ЛДП из-за идеологической борьбы партии с профсоюзом учителей, в котором доминируют коммунисты; в министерстве образования никогда не было даже притворной независимости бюрократии. Что касается МИТИ, то за годы, прошедшие с момента его создания в 1949 году, премьер-министры и министры пытались получить контроль над ним и использовать его в политических целях. Бюрократы МИТИ оказывали непримиримое сопротивление этим попыткам, часто ссылаясь на негативный пример Кёно и сельского хозяйства. Мы подробно проанализируем некоторые из этих дел МИТИ далее в этой книге, поскольку они часто влияли на основную промышленную политику министерства.

Некоторые партийные министры-политики, даже активисты, были хорошо приняты в МФТИ благодаря их эффективности в достижении целей в парламенте: Танака Какуэй, Накасонэ Ясухиро и Комото Тосио - тому примеры. Однако даже при хороших отношениях бюрократы помнят об опасности коррупции при работе с политиками, не принадлежащими к бюрократическим партиям (в послевоенной Японии против бывших политиков-бюрократов выдвигались обвинения в коррупции, но обычно их удавалось предъявить только в случае с политиками "тодзинха"). Если министр попытается назначить заместителя министра (по обычаю, уходящий заместитель министра MITI сам назначает своего преемника) или иным образом изменить внутренние нормы бюрократической жизни, военные действия неизбежны. Известны случаи, когда чиновники МИТИ отменяли министерские конференции или объявляли их частными собраниями, когда парламентские вице-министры настаивали на их посещении. С точки зрения МИТИ, идеальным министром был Сиина Эцусабуро (1898-1979), старый бюрократ от торговли и промышленности, который не хотел вмешиваться в дела министерств, но при этом был влиятельным политиком ЛДП и эффективным дебатером в парламенте (в японском контексте это означает политика, который может говорить вежливо и долго, не говоря ничего по существу - искусство, которым овладел Сиина). В целом довоенные министры имели большее влияние на свои министерства, чем послевоенные, и это изменение вновь отражает рост власти бюрократии в послевоенную эпоху.

Хотя в японской политической системе отношения между бюрократами и политиками не отличаются особой деликатностью, основная часть жизни бюрократии сосредоточена внутри самого министерства, и там неформальные нормы и их случайное нарушение порождают настоящие страсти. Ландау и Стаут напоминают нам, что "бюрократии - это сплав искусственно созданных и естественно развитых систем. Помимо формальных свойств, для них характерны группы интересов, личные сети, отношения "патрон-клиент", брокеры и производные коалиции". Эти неформальные связи поддерживают "культуру" организации, помогают ей эффективно функционировать, внушая лояльность, облегчая проблемы коммуникации, социализируя новичков, генерируя новые идеи в столкновении ценностей и так далее. На протяжении всей этой книги 1 мы будем иметь дело с выдуманными свойствами МИТИ - прежде всего со знаменитыми отраслевыми вертикальными бюро, которые были его формальной организацией с 1939 по 1973 год, - но именно неформальные практики и традиции дают жизнь организации и делают ее формальную организацию интересной.

Кусаянаги Дайдзё утверждает, что все человеческие отношения в японском обществе основаны на четырех видах "фракций" (тнтсу дз: keihnfsu (семейные и брачные клики), kiJödobatsu (кланы, или люди из одной местности), gnkuhatsu (школьные и университетские одноклассники), и zaihofsu ("фракции, основанные на деньгах", неопределенное использование термина, которое не следует путать с его конкретной ссылкой на семейно-доминирующие промышленные империи, или zaibatsu, довоенной Японии)." Все они встречаются в бюрократии, но первые две имеют незначительное значение и могут быть быстро устранены.

Доказательства кейбацу можно найти в MITI. Вот несколько примеров: Хатояма Мичио, в прошлом физик в Институте промышленных технологий MITI, а после выхода на пенсию возглавивший технический отдел Sony, женат на второй дочери бывшего премьер-министра Хатоямы Ичиро. Жена Такасимы Сэцуо, который ушел в отставку из МФТИ в 1969 году после работы заместителем министра Агентства экономического планирования, является дочь Курода Нагамичи, бывшего императорского камергера. А Масуда Минору, генеральный директор Агентства природных ресурсов и энергии M1TI в 1975 году, стал племянником по браку Нагано Сигэо, бывшего президента Fuji Steel и одного из великих промышленных лидеров послевоенной Японии. Можно привести множество других примеров.

До войны в состав Министерства торговли и промышленности входили такие высокопоставленные фигуры, как барон Итё Бункити, незаконнорожденный сын олигарха Мэйдзи Итё Хиробуми, ставший покровителем Ёсино Синдзи, одной из двух-трех самых значимых фигур в истории МИТИ. Кидо Коити, дворянин по происхождению, до войны служил в Министерстве торговли и промышленности, а в военное время стал лордом-хранителем Тайного моря1. Сиина Эцусабурё был племянником Гото Симпэя, главного администратора Тайваня в эпоху Мэйдзи, президента Южно-Маньчжурской железной дороги и строителя То1'ё после землетрясения 1923 года.

Такие связи и возможные