Все бесчисленные чемоданы Антонины были вскрыты и из них щедро выпучивалось утрамбованное ранее содержимое. Было страшноватое ощущение, словно оттуда кто-то пытается выбраться и поднимает собой гору шмоток, среди которых были и зимние… Вещей было так много, что поверить в то, что они все помещались в стоящих на полу чемоданах, было практически невозможно.

Часть вещей была перекопана, и крутую гору подушек венчала шуба, а на горном хребте из полотенец и простынь красовался эпических размеров красный бюстгальтер с ажурными кружевами.

Общее ощущение от комнаты напоминало поле боя или место, где случился какой-то природный катаклизм…

– Тёть, а что это вы тут делали? – осторожненько уточнила Людмила, воспользовавшись тем, что тётка на секунду замолчала, чтобы перевести дух.

– Я? Я делала? Это… это… – Антонина хотела было обвинить в кошмарном бардаке мерзкого чёрного пса, но он стоял в коридоре за Мишкой, а дверь в комнату была закрыта… – Я поняла! Это наделали твои помойные кошки!

Она втянула в комнату Людмилу, внучку и Мишку, захлопнув дверь перед носом Тима, и потрясла перед ними толстым указательным пальцем.

– Я их сейчас найду! Из комнаты никто не выбегал, а значит, они тут! Я их найду, и, если они мне что-то испортили, тебе, Людка, придётся мне всё, ВСЁ возмещать в тройном размере! Поняла? А то засужу за порчу имущества!

Она не стала тратить время на разглядывание Людкиной физиономии, а проворно распахнула дверцы шкафа: никого. Заглянула под диван – никого. Антонина зашла даже так далеко, что залезла на диван и с него осмотрела верх шкафа.

– Я не понял, а что вы ищете? – уточнил Мишка

– Ты что, совсем болван? – рыкнула тётка. – Кошек ваших ищу!

– Так чего их искать? Они у меня в комнате спят на диване, – Людмила, торопясь на вопли тётки, машинально заметила идиллическую картину, краем сознания удивившись, что кошек не разбудило подобное звуковое безобразие…

– Не верю! – Антонина рванула к двери комнаты, в два шага достигла цели и уставилась на кота и кошку, сонно сощурившихся на неё.

Картина «мы тут спим, вы что, не видите, что ли?» была срежиссирована лапой мастера и смотрелась абсолютно натурально, если, конечно, не учитывать полную её неправдоподобность!

Но повадки кошек и котов для Антонины были тайной за семью печатями, а Людмила и Мишка переглянулись и разумно промолчали.

– Тогда кто же… воры? – Антонина мгновенно просчитала, что история с вызовом её на показ квартиры могла быть уловкой злоумышленников и ринулась обратно – проверять ценности.

– Шуба, соболья шапка, кольца, броши… – бормотала она, закрывая собой вместилище ценностей от чужих глаз. – Деньги. Всё на месте! Да и потом, я ж приходила и здесь была – всё было в порядке.

За её спиной Мишка и Людмила понимающе переглянулись, а Кира прерывисто вздохнула и покраснела. Стыдно ей было, пусть и не за себя, но стыдно…

– Тогда как это, а? Дверь была закрыта! Коты двери открывать и закрывать за собой не умеют! Тогда кто?

Мишка вовремя зажал себе рот и сумел сдержаться: его разбирал смех. Он-то насмотрелся, как филигранно Фёдор открывает почти любые двери. Исключение составляли замки и круглые ручки, которые кот никак не мог повернуть.

«Я не удивлюсь, если он и закрывать научился! – решил Мишка. – Только вот этой крокодилице я говорить про это не буду. Интересно, до чего она додумается?»

Людмиле, судя по всему, это тоже было интересно, только вот до следующего шага бесценной тётушки она никогда бы не додумалась.

Антонина Ивановна топала по комнате, разъярённо размахивая руками, и вдруг одна из створок платяного шкафа приоткрылась, протяжно скрипнув.

Тётка застыла и медленно повернула голову на звук.

Багровый румянец гнева медленно покидал её щёки, сменяясь интересной бледностью.

– Скрип! – она помахала рукой перед лицом. – Скрип-скрип…

– Да, дверца поскрипывает. Смазать надо, – сказала Людмила, пытаясь понять: а сейчас-то что так смутило её родственницу? Ну, понятно же, что она тут топочет, как слониха, вот от сотрясения дверца и открылась.

Всё-таки молчание – золото! Если бы Людмила успела высказать эту версию, Антонина, возможно, и подуспокоилась бы… А так тётушка додумалась до всего сама.

– Я всё поняла! У тебя дома нечисто! – Антонина обвиняюще ткнула пальцем в хозяйку дома. – Как ты посмела меня принимать, если у тебя тут непонятно что летает, скрипит и воет! А ещё светится и топает! Я пришла до вас, так едва ноги унесла. А оно рассердилось, что меня не поймало, и испортило мне всё тут! – Антонина уверенно кивнула головой. – Точно! Всё так и было!

Людмилино молчание стало вынужденным: просто слов не было. Мишка, заткнув рот уже обеими руками, давился смехом за спиной бабули. Кира поражённо уставилась на Антонину Ивановну, надеясь, что она так шутит, а Антонина, любившая на досуге почитать чего-нибудь про страшненькое и таинствененькое, вдруг сорвалась с места, где застыла в патетической позе обвинителя, и рванула утрамбовывать вещи обратно по чемоданам.

– Да что б я тут хоть на час задержалась! Да ни за что! Ноги моей больше тут не будет! Поеду в гостиницу и там буду жить как нормальный человек!

– А я как же? – пискнула Кира.

Антонина, крепко сжимавшая в руках шубу, привезённую с уверенностью в том, что она найдёт нужную квартиру и сразу же разместит там часть имущества, застолбив лучшую комнату, резко развернулась к внучке.

В данный момент времени Кира в глазах бабушки воплощала в себе официальную причину её приезда в эту «нехорошую» квартиру, поэтому ответ был совершенно логичен, по крайней мере, с точки зрения Антонины Ивановны:

– А ты… Ты тут оставайся! Колено её ещё лечить… Вот пусть Людка и лечит!

Фёдор успокаивающе мурлыкнул Мауре:

– Ну, вот, видишь, а ты переживала, что зря ту штуку достала… Ну, похожую на два кошачьих гамачка, которую эта тётка себе спереди цепляет! Она отлично вписалась!

– Да выглядела она странно, словно её мыши ели-ели… вся в мелких прорехах и дырках. Вот я и решила: может, она посмотрит и зашьёт? Чего дырявистое с собой возить? – Маурино восприятие кружевного бюстгальтера несколько отличалось от общепринятого человеческого. – А ты хорошо шкурки приволок на подушки! Они там красиво смотрелись!

Фёдор, пока затаскивал шубу на подушечный Эверест, аж умаялся, но результатом законно гордился, поэтому снова прижмурил глаза, на этот раз от удовольствия, и замурлыкал, слушая дробный топот Антонины Ивановны, подволакивающей собственный багаж ко входной двери.

– Незваными, но желанными в гости ходят лишь кошки, короли и счастье! – вспомнил он фразу, услышанную от своего котоучителя. – А эта дама точно не оно!

Глава 11. Нянька для близнецов

Людмила поставила машину в дачный гараж и устало откинулась на спинку сидения: вчерашний день со свадьбой сына казался уже таким далёким, словно с его момента прошёл