Зои встретилась взглядом с большими карими глазами мужчины, затем оглянулась на Рико и его команду.

Она сказала:

— Я пойду при одном условии. Я хочу, чтобы этого человека за мной официально признали тем, кто меня выдал. Его зовут Рико Хиерра. Я хочу, чтобы он получил вознаграждение.

— Без проблем.

— В смысле, пять миллионов.

— Считайте, сделано. Пойдёмте.

Рико хотел было возразить, но она уже вышла. Андре проводил её до элегантного чёрного седана, открыл дверь к пассажирскому креслу, и она запрыгнула на кожаное сидение, которое тут же комфортно устроило низ её спины и задницу, будто она оказалась в чаше с желе. Без каких-либо касаний, её сиденье приподнялось вверх и вперёд на несколько сантиметров. Включились лампочки на приборной панели, а навигационный интерфейс на лобовом стекле перед ней засветился жёлтым цветом, указывая им дорогу. Зои нервно обернулась: через зеркало заднего вида она заметила приближающиеся фары. Фургон вооруженных фрилансеров, называющих себя Лигой Крутизны приближался, чтобы получить награду, которая подстегнет их карьеру.

Андре взглянул на них и сказал:

— Не против, если мы сначала от них оторвемся?

— Думаю... нет.

— Держитесь, — Андре поднял кружку кофе с панели и сделал глоток, после чего заговорил с машиной. — Бентли, оторвись от этих парней.

Бентли намного лучше справлялся с погонями, чем полумертвая Тойота Зои. Седан помчался по грунтовой дороге за поваленным зданием. Они проезжали по кочкам, гравию и различному мусору, но не чувствовали толчков или даже звуков внутри машины. Скользящий в пространстве, изолированный от мира пузырь роскоши. Один из психов позади них вылез из фургона и начал стрелять из автомата, выплевывая крошечные блестящие в лунном свете гильзы. Зои взвизгнула, в то время как Андре просто вздохнул и продолжил пить кофе. Очередь патронов оставила паутинку трещин на заднем стекле. Все повреждения заживали сами собой прямо на глазах Зои: сначала круглые трещины оставили белые следы, а затем и вовсе исчезли. Бентли выехал на параллельную парку улицу и ворвался в поток машин, объезжая такси, скутеры и цветастые фургоны.

Андре принюхался и сказал:

— Что это за запах? Это от кота?

— У него проблемы с кожей.

— С виду вы вроде в порядке, но я всё равно должен спросить. Вы в порядке? — она покивала и Андре продолжил. — Ладно, я всё прекрасно понимаю, но мне кажется, что вы немного неправильно восприняли то, что произошло в поезде. Уилл — лучший переговорщик, которого я знаю, и вы должны понять, что для успешных переговоров ему нужно было втереться в доверие к этому ублюдку.

— Ага. Прямо как вам втереться в доверие ко мне прямо сейчас.

Бентли гладко вошёл в поворот на полной скорости, его задние колеса заскользили, но вскоре вернулись к прежней траектории, запуская машину дальше по прямой. Андре тут же пришлось перестать пить кофе.

Фургон, следовавший за ними, попытался сделать то же самое, но перевернулся и влетел в витрину магазина. Зои расстроилась, что его не разнесло с эффектным взрывом, как это бывало в старых фильмах, но это было одной из особенностей электрических машин. Андре обернулся, довольный исходом погони, затем снова уселся в кресло и почесал напоминающую Воппер голову.

Он сказал:

— Я всё это к тому, что всей этой фигни на поезде вообще не должно было произойти. Мы отправили за вами машину, как мы и говорили вам по телефону. С лимузином не вышло, но мы отправили хороший седан. Не настолько хороший, как этот, но он был всё равно лучше, чем поезд. Машина приехала, но вас там не было.

Она пожала плечами.

— Я не знала, могу ли я вам доверять. До сих пор не знаю. Решила добраться сама.

— Думаю, мне не нужно объяснять, почему мы этого не хотели. Сейчас это довольно очевидно, да?

— Потому что вы предложили каждому жестокому уёбку в Америке огромную кучу денег за мою голову?

— Что ж, в нашу защиту скажу лишь то, что на тот момент, когда слухи о хранилище ушли в народ, на вас сразу объявили награду, мы же просто пытались перебить их цену. Но мы говорили правду. Город сейчас самое безопасное для вас место. Вы сами видели, что у плохих ребят есть машины и карты, а в доме вашего отца замки намного лучше, чем в вашем трейлере.

— Почему бы просто меня не втягивать? Почему этот человек не может оставить меня в покое?

— Единственный, кто может ответить на этот вопрос, больше не с нами. И его смерть создала настоящий хаос. Даже больше, чем вы думаете. И если в судный день Всевышнего, вы захотите найти вашего папу и хорошенько ему врезать, я подержу его за руки, чтобы он не дёргался.

— Так что там в его хранилище? Все его деньги?

— Богатеи на самом деле не хранят рядом с собой реальную кучу денег. Особенно такие, как ваш отец. У него были акции, облигации, различные товары и куча земли, уходящей за горизонт. Плюс оффшорные счета, дочерние компании и Бог знает что еще. В смысле, серьёзно только Бог и знает. А в хранилище у него... что-то другое. Это всё, что я могу сказать.

— Значит, что-то криминальное.

— Вы реально не в курсе, чем ваш папочка занимался, да? Он был весьма знаменитым мужиком.

— Я избегала любое его упоминание как чуму.

— Ну, он был не так плох, как вы думаете. По большей части просто владел землёй. Застав начало строительства Табула Раса, приобрел много высоток в центре города, половину казино, все строительные площадки на востоке, а мы сейчас говорим о земле, цена которой подскакивает в два раза каждые полгода. И всё законно. Он был типа Багси Сигелом[2] Табула Раса.

— Не знаю, кто это, но не пытайтесь оправдать Артура Ливингстона. Я знаю, что он связан с проституцией. Так он познакомился с моей мамой. Знаю, что он избегал следствия, потому что свидетели