предлагает он свой локоть, вежливо наклонившись ко мне.

— Я легко одета, а на улице прохладно, — говорю первое, что приходит в голову, но он не отступает.

С сожалением кривит губы, мол, как он сам не догадался, и развязывает мантию, чтобы набросить ее мне на плечи. Я польщена таким вниманием и в некоторой степени настойчивостью, поэтому просто стою с раскрытым ртом. Не привыкла я к тому, что мужчины могут быть так заботливы! Или я настолько дикая, что доброту принимаю за нечто выдающееся.

Тем временем снаружи уже слышны громкие хлопки, и судя по восторженным возгласам гостей, зрелище действительно фееричное. Что ж…кому что: одним — прилюдная казнь, другим — салют.

— Принцесса Эйра!

За спиной слышу голос Кая и замираю. В это время Старс набрасывает на меня свою мантию, неспешно поправляет ее и только потом обращает внимание на доктора.

Не моргая, перевожу глаза то на одного, то на второго. Из-за напряжения между ними искрит воздух, но мужчины улыбаются, делая вид что рады друг другу.

— Поздравляю с очередным орденом. В твоей хижине скоро не останется места для наград, — язвит Старс.

— Я планирую перебраться в дом побольше. В Самом ближайшем времени, — парирует Кай, явно на что-то намекая. Только пока не понимаю, на что.

— Неуж-то Гея-Мать дождалась своего счастливого часа? Ты передумал? Странно, такие как ты редко меняют свое решение.

— Меняют, если оно того стоит.

Что-о-о? Он решил все же стать ее мужем?

Видимо, этот вопрос написан на моем лице, потому что Кай спешит сделать уточнение.

— Но в отношении предложения королевы я непоколебим.

— И кто же эта счастливица?

— Узнаешь, друг мой, — Кай сжимает плечо Старса, как бы ставя точку на этом разговоре, — а пока мне нужно кое-что обсудить с принцессой.

На поясницу ложится огненная рука, и я невольно поддаюсь. В ушах шумит, и как только оказываемся в тени широкой колоны, Кай, будто огромная птица, обнимает меня своими крыльями, и наши губы соприкасаются.

Дух захватывает от этого нежного поцелуя, и я обмякаю, чувствуя крепкие руки на талии. Жадно набрасываясь на горячие губы, что играют с моими, я убеждаюсь в том, что именно этого мне не хватало все эти дни. А сейчас мне хорошо, а на все остальное плевать.

Пальцы Кая скользят по вырезу и жестко сжимают бедро, будто хотят оставить отметины, говорящие о том, что только он имеет право касаться меня. Очень скоро ладонь оказывается на ягодице и, недовольно рыкнув, подхватывает мою ногу под коленом, впечатывая меня в свой каменный член.

Соблазн в очередной раз поддаться этому безумству слишком велик, но в секунду прозрения я все же осознаю все последствия, которые мне так наглядно продемонстрировали сегодня на площади, и с силой отталкиваю мужчину.

— Ты что себе позволяешь? — нападаю первой, ибо, если он снова заткнет мне рот поцелуем, сил сопротивляться я в себе не найду.

— В очередной раз спасаю твою жизнь!

— Вот как! А я думала планомерно доводишь меня до публичной порки!

Поправляю одежду и особенное внимание уделяю мантии Старса. Это действует, потому что Кай звереет на глазах.

— Я бы не позволил этому случиться! Все под контролем!

— Хм! — задираю нос и разворачиваюсь, чтобы уйти, но Кай не позволяет. Разворачивает к себе, вынуждая смотреть ему в лицо.

— Ты хотя бы знаешь, кто это? — когда он обводит небрежным взглядом мантию Старса, его ноздри трепещут, будто из них вот-вот повалит дым.

— Кто бы он не был, он не позволял себе распускать руки! — снова стряхиваю с себя цепкие пальцы и, широко шагая, выхожу на свет.

Внезапно туфля скользит по отполированному каменному полу, каблук издает глухой хруст, и ноги разъезжаются. Не успеваю испугаться, как Кай подхватывает меня и нервно прижимает к себе.

— Хватит бегать от меня! — недовольно рычит и подхватывает на руки, не оставляя маневра для сопротивления.

Со всех сторон к нам уже бегут служащие, на глазах которых разыгралась сцена с моим падением.

— Найдите новую обувь! Быстро! Семнадцатый размер! — командует Кай, унося меня по лабиринту коридоров. А я недоумеваю, откуда он знает, какой у меня размер обуви?

Посторонние снова рассеиваются, словно и не было никого, и мы опять остаемся одни.

— Нужно осмотреть твою ногу, — ворчит доктор, — так смотришь, будто я тебя в свою спальню несу.

Ничего не отвечаю, только подкатываю глаза.

— Все в порядке у меня с ногой.

— Кто здесь врач?

— Ты, — прикусываю губу.

— Поэтому, позволь мне решать, в порядке ты или нет.

— Если бы… — пытаюсь разразиться гневной тирадой, но меня осекают на полуслове.

— Лучше бы ты язык прикусила… — полушепотом ворчит он, взглядом указывая на стены, и я понимаю, что нас могут подслушивать, — но вывихнутая лодыжка тоже неплохо. Далеко не убежишь.

— М-м-м! — рычу я и бью кулаком в грудь, распираемая злостью, а ему хоть бы что.

Не уверена, к сожалению или к счастью, но мы оказываемся в маленьком уютном кабинете с кушеткой и парой маленьких станций медицинского оборудования. Кай осторожно берет мою ногу, небрежно отбрасывает мантию, и нога обнажается в вырезе верхнего платья.

Он проходится по бедру суровым, осуждающим взглядом и возвращает внимание лодыжке. Его теплые пальцы мягко обхватывают щиколотку, которая выглядит в крупной руке просто игрушечной. В месте, где он касается меня, возникают огненные узелки, от которых еще чуть-чуть и я начну ерзать на месте. Доктор вращает мою стопу, следя за реакцией.

— Мне не больно! — хочу убрать ногу, но Кай крепко держит.

— Ты много выпила, поэтому чувствительность притупилась.

— Откуда ты знаешь, сколько я выпила? Следил за мной?

Кай резко дергает мою ногу, и от щелчка внутри становится тошно. Я хватаю воздух ртом, пока до меня доходит, что у меня и правда был вывих, и Кай только что вправил сустав. А я не почувствовала ни капли боли.

— Покой и никакого алкоголя. Ясно? — игнорирует мои возмущения он, чем приводит в еще большее бешенство.

— Ясно, — бубню под нос, наблюдая за тем, как он достает лед из машины, издающей страшные ревущие звуки, — а более современных средств нет? — пытаюсь уколоть хоть чем-нибудь, но его не пронять. Он прикладывает мешочек со льдом к ноге и делает повязку, в которой моя нога напоминает слоновью.

— Сейчас ты вернешься домой, а завтра я пришлю врача, чтобы осмотрел твою ногу.

Поджимаю губы, потому что мгновенно становится до чертиков обидно. Он пришлет врача! Не сам придет, а врача какого-то пришлет! Доверит меня чужому человеку! Зачем тогда целовал?

— И почему я не удивлена?! — надменный тон Варюшки