"Тебе нужны мои брюки?" — спрашивает Том.

"Фу, нет. Зачем они мне?"

"О. Так у тебя есть свои?"

"Да".

Он поворачивается, и я вздрагиваю, стараясь оставаться на ногах. Он снова быстро отворачивается.

И тут до меня наконец-то доходит.1

Он имел в виду брюки. А я подумала про… О, Господи, день был длинный.

"Да, мне нужны твои брюки".

Он протягивает их мне, чтобы я взяла. На Томе они выглядели свободными, но он гораздо стройнее меня. Я фигуристая, с широкими бедрами, так что на мне они сидят скорее как джинсы-скинни. Поменявшись костюмами и не чувствуя пока никакого риска залезть друг на друга, мы смело поворачиваемся лицом друг к другу.

Быстро прикрепляя новые парики к нашим головам, мы приступаем к макияжу Тома. Он с ужасом изучает упаковку накладных ресниц. Я опускаюсь рядом с ним на колени, наношу клей на ресницы и жду, пока они станут липкими.

"Закрой глаза", — инструктирую я, прежде чем аккуратно наклеить их. "Держи их закрытыми".

Он сидит так спокойно, что в нем нет ни капли нервозности или токсичной мужественности. Видеть мужчину, настолько уверенного в себе, чертовски приятно.

Нет. С этим покончено.

"Ладно, теперь ты должен быть в порядке".

"Как я выгляжу?"

"Как драг-квин", — говорю я так, будто слова сверкают.

Мы пропустили начало вечера, но выступаем последние, так что мы пробираемся в заднюю часть бара команды и надеемся привлечь как можно меньше внимания. Если кто-то заговорит с нами, все впечатление будет испорчено. Не помогает и то, что Том на несколько дюймов выше меня, но, надеюсь, люди предположат, что речь идет о каблуках, и не будут смотреть вниз на кроссовки на его ногах. Мы должны выглядеть так, будто мы в тех же костюмах, что и раньше, и ничем не отличаемся от других людей в костюмах в баре. Большинство из них, вероятно, даже не догадаются, что мы соревнуемся.

Том обернул вокруг головы большой желтый шелковый платок и надел большие белые солнцезащитные очки, так что он похож на Одри Хепберн во время поездки на кабриолете. Я тоже надела солнцезащитные очки и отстегнула воротник пиджака T-Birds, чтобы как можно лучше скрыть лицо. Так как пиджак слишком велик, он почти полностью облегает меня, что очень удобно, когда нужно скрыть все признаки того, что у меня есть грудь. Тем временем Том набил одолженный у меня бюстгальтер большим количеством носков, готовый бросить их в меня как часть продуманного номера. Мы относимся к этому слишком серьезно, но нам обоим так сильно хочется произвести впечатление на команду, что никто из нас не может сдержаться.

Уборщицы не упускают возможности покрасоваться под песню Cardi B "WAP". Ведра и швабры в комплекте, разумеется. Один из шеф-поваров выносит на сцену портативную плиту и занимается блинным искусством — то, к чему он явно имеет склонность, но не слишком часто получает возможность продемонстрировать. Затем двое сотрудников бара демонстрируют свои навыки миксологии, которые… Скажем так, хорошо, что у нас наготове ведра и швабры.

Когда выступают те самые актеры, мы знаем, что у нас проблемы. Все сходят с ума из-за них. Как будто у них и так мало преимуществ, ведь они профессиональные танцоры, а тут еще и самые откровенные и уверенные болельщицы в зале.

"Черт, ты не шутила", — замечает Том.

Я ничего не говорю; от страха я потеряла дар речи.

Том тянется к моей руке. "Мы справимся".

Когда нас вызывают на сцену и мы проталкиваемся сквозь толпу, все замедляется. Мой пульс отдает в ушах, а горло жжет от ощущения кислоты. Приняв меня за Тома, Дэниел ободряюще хлопает меня по плечу, да так сильно, что чуть не сбивает с ног. Я поднимаюсь и ступаю на доски маленькой сцены, и в ту же секунду моя энергия полностью меняется. Мы занимаем позиции лицом к заднику сцены, и я не могу не улыбнуться. Мы смотрим друг на друга, внезапно готовые показать всем, на что мы способны. Адреналин бурлит во мне, и мне нравится это ощущение.

"Время шоу".

Знаменитый голос Ру Пола начинает наш трек: "Две королевы стоят передо мной…". Том снимает солнечные очки и бросает их в сторону сцены. Люди уже кричат. Они даже не представляют, что их ждет. "Пришло время… для вас… для баттла… для вашей жизни!" Еще через два такта я опускаю воротник и принимаю новую позу.

"Удачи, и не облажайся".

Развлекательная команда не сдерживает своего волнения. Я едва слышу начало музыки, но я репетировала этот момент в своей голове больше раз, чем мне хотелось бы считать. Я уверенно кручусь на месте, чтобы пропеть первую строчку, а музыка становится громче, чтобы конкурировать с шумом. За сияющими огнями трудно что-либо разглядеть, но, шагнув вперед, я замечаю Мэддисон, ее широко раскрытый рот. Предвкушение разоблачения Тома нарастает с каждой секундой

Хорошо, что музыка сейчас такая громкая, потому что крики, которые раздаются, когда Том поворачивается, просто невероятны. Их поддержка подстегивает нас сделать это еще круче. Нет ничего слишком масштабного, чересчур заумного или возмутительного. Это, безусловно, лучшее, что мы когда-либо делали, и я уже знаю, что каким бы ни был результат, я буду в экстазе просто от того, что выступила.

Чем больше мы толкаемся и отталкиваем друг друга, тем больше смеются люди. Я так боялась, что эта идея провалится, но она удалась. Я больше не испытываю страха или тревоги, я жива. Сцена всегда была тем местом, где я чувствовала себя как дома — просто я никогда не могла назвать ее таковой на протяжении долгого времени. А теперь я здесь, и мне не хочется уходить.

Голос Ру Пола завершает выступление: "Шантай, вы оба остаетесь". А затем мы синхронно произносим последнюю фразу.

Зал взрывается. Все свистят, кричат и аплодируют нам, актеры тоже. Приятно видеть, что это соперничество поверхностное. Я не могу не смеяться от облегчения, что все наши труды окупились.

Мы с Томом празднуем вместе, задыхаясь и улыбаясь, впитывая похвалу, прежде чем спуститься с небольшой платформы рука об руку. Команда артистов обнимает нас. Оскар раскидывает руки и заключает нас обоих в медвежьи объятия, а Мэддисон прижимает нас сзади.

"Вы всех сделали!" — кричит она мне в ухо.

Мы расходимся, а Мэддисон уводит Тома.

Оскар сжимает меня так крепко, что мои ноги отрываются от земли.

"Чепмен! Это было невероятно!"

С тех самых пор как я приехала сюда, он был самым громким, и я не могу