Шрифт:
Закладка:
Бородач хохотнул, поглядывая на Олега свысока. Он и крупнее, и нахрапистее, и топор у него.
– Завтра деньги подвезут.
Олег оценил его наглость и предположил недюжинную физическую силу, но интеллект за ним признавать не спешил. Типичный хам, обнаглевший от безнаказанности.
– Завтра уже триста будет!
– Ну, триста так триста…
– Пятьсот!
– Пятьсот будет послезавтра!
– Послезавтра будет… – начал бородач.
– Пятьсот! – отрезал Олег.
Он мог показать на печь с подозрительной на ней надписью, сказать, что здесь убили человека, но распоясавшегося наглеца этим не пробить, а раз так, то и нечего метать бисер…
– Пятьсот косаревичей! – кивнул нахал. – Завтра!
– Завтра!
– А сейчас залог! Машину давай!
– А как же я за деньгами поеду?
– Не знаю!
– И я не знаю!
– Не зли меня мужик! Я ведь и зашибить могу! – Бородач угрожающе повел топором.
– Пятьсот тысяч.
– Пятьсот!
– Сильно задрал, – цокнул языком Олег. – В пять раз.
– А не нравишься ты мне!
– Ты случайно не Леня Грицаев?
– Грицаев, но не случайно!
– А Митя Поспелов чем тебе не нравится? Ты ему цену в два раза задрал!
– Это рынок!.. И Митя не нравится, – кивнул Грицаев.
– Чем?
– Всем!.. Ключи давай!
– А то что? – спросил вдруг незнакомый голос.
В дом входил среднего роста неказистой внешности мужичок с широким носом на узком лице. Жидкие темные волосы с плешью, морщинистый лоб, мешки под глазами, глубокие носогубные складки. И сорока еще нет, а уже состарился, но глаза молодые, взгляд юноши, только-только познавшего вкус жизни. И смело рвущегося ей навстречу. Походка бодрая, пружинистая, чаша жизненной энергии переполнена, с каждым движением она выплескивалась через край.
– И чем тебе Митя не нравился?
Еще до этого вопроса Олег понял, кто перед ним.
– А Митя может идти на хрен! – Поворачиваясь к Поспелову, Леня с силой сжал рукоять топора.
– Леня, что за тон? – Поспелов откинул в сторону руку, будто собирался его обнять.
– Митя, сто лет тебя не видел! Еще бы двести не видеть!
– Двести ты не проживешь… Если за триста не уступишь?.. Это правда, что ты мой дом за шестьсот штук продаешь?
– Тебе за лимон отдам!
– А топор тебе зачем?
Олег сначала взял биту, только затем сказал:
– Леня уже уходит!.. Да, Леня?!
Но Грицаев даже не повернулся к нему.
– Закройся! – рявкнул он.
– Леня не уйдет! Пока нас тут не грохнет, да, Леня? – Поспелов твердо стоял на месте, но был готов двинуться вперед.
– Пока свое не получу! – Леня кивнул и поднял руку с топором.
Если он замахнулся на Поспелова, то уж очень нерешительно. Зато Митя шагнул к нему с убийственной в себе уверенностью. В руке у него появился нож, Грицаев и понять ничего не успел, как лезвие вошло в живот. Он застыл в недоумении, руки разжались, топор упал на пол. Поспелов вдруг оказался у него за спиной, левой рукой сжал голову и полоснул ножом по горлу, от края до края. Кровь брызнула фонтаном, белая печь стала в красную крапинку.
Олег растерялся, но замешательство его длилось недолго. Грицаев еще не упал, а он уже размахнулся. Хотел ударить Поспелова, но тот увернулся, и бита кончиком чиркнула по голове падающего Лени.
Поспелов мог ударить в ответ – ножом, Олег это понял, подался назад, но споткнулся о скамейку и вместе с ней упал на пол. И бита вывалилась из руки. А Поспелов навис над ним, с ножом в руке. С ножом, от которого не существует спасения.
Удар у Поспелова сильный, четкий, и сам по себе он верткий, с потрясающей легкостью оказался за спиной Грицаева. И горло вскрыл ему играючи. Олег понимал, что ему не справиться с этим чудовищем.
– Эй, ты зачем Леню убил? – вроде как благодушно засмеялся Поспелов.
Нож Митя держал в опущенной руке, но до него не дотянуться, ни ударить внезапно, ни наброситься. Зато он мог атаковать наверняка. В любой момент. От этой мысли немели руки, холодели ноги, мысли метались.
– Может, и меня убьешь?
Митя протянул Олегу окровавленный нож, и тот кивнул, превозмогая собственную слабость. Бороться нужно до последнего, и если есть возможность взять в руки оружие, ею нужно пользоваться. Даже если нет ни малейших шансов справиться с монстром.
– Нож в крови, не страшно? – Поспелов качнул головой.
Он то думал, что Олег окончательно подавлен, а он хоть и слабо, но все же был настроен на борьбу. Вдруг ему повезет и он сможет зацепить Поспелова ножом. Убийца решил не рисковать, и отдернул руку с ножом.
– Это ведь ты Леру мою убил! – сказал Олег.
– Да нет, это ты убил свою жену! – мотнул головой Поспелов.
– Не надо с больной головы!..
– Ты убил свою жену! Тем, что не любил ее. Тем, что изменял.
– Изменял?! – вскинулся Олег.
– С Ингой, например.
– Я человек, Инга человек, не тебе, животное, судить людей!
– Инга теперь со мной.
– Я ей не завидую, – скривился Олег.
– Себе позавидуй!.. Я Леню знаю, он мог тебя убить! И голову отрубить… С одного удара вряд ли… Долго рубил бы!.. – Взгляд у Поспелова затуманился, губы тронула шальная улыбка.
Митя смотрел куда-то внутрь себя и видел, как Грицаев рубит голову. Возможно, он представлял себя на его месте. И нездорово возбуждался.
Поспелов ушел в себя, но стоило Олегу шевельнуться, как он снова вперил в него взгляд.
– Я тебе жизнь спас, а ты на меня наезжаешь! Нехорошо! – Поспелов смотрел на него с искренней обидой.
– Леня пустозвон! – мотнул головой Олег. – И ничего бы мне не сделал!
Олег глянул на скамью, за которую держался. Он сидел, скамья лежала, но могла стать преградой на пути преступника, если вдруг Поспелов ринется на него. Скамья тяжелая, надо будет поднатужиться, оторвать ее от пола, сначала закрыться, а потом оттолкнуть от себя, вместе с противником. Нож застрянет в скамье, пока Поспелов будет его вытаскивать, Олег сможет нанести удар… Да, шансы выпутаться из ситуации у него есть, так что не надо отчаиваться.
– Ты просто не знаешь Леню! А я знаю!
Поспелов смотрел на Олега с обидой. Смотрел на него как капризный ребенок на своего ровесника, который отказывался дружить с ним в песочнице. Но плакать этот ребенок не станет, огреет Олега лопаткой и пойдет дальше. А лопатка серьезная, удар смертельный…
– Не сделал мне Леня ничего!
Поспелов нуждался в похвале, но Олег лишал его такого удовольствия.
– А кто на тебя с топором бросался? Я же слышал!
– Ну нашло на мужика, бывает.
– Эй, он бы тебя зарубил! – настаивал Митя.
Олег
