Вот текст «люциферианской литании», чертовой мессы. Ведет мессу гроссмейстер или гроссмейстерина, он или она подают возгласы, которые поддерживаются присутствующими. Начинается с обращений к Люциферу, аттестуемому как бог высших небес, царь Вселенной, Высочайший из высших, светоч божественный и т. д. Обращаются к нему с молением «оказать помощь против Адоная» и, мало того, воздействовать на своих подчиненных демонов (77 классов «чиновников» высшей иерархии), чтоб они работали в том же направлении. По этому поводу хор участников литании возглашает славу «демонам, добрым гениям, составляющим иерархию Царства Огня». Многократно повторяется: «Слава семидесяти семи! Аллилуйя!» Потом начинаются уже персональные обращения к отдельным демонам. «Баал-Зебуб, вице-король неба, — возглашает гроссмейстер, — генералиссимус армий Доброго Бога, верховный первокнязь, ты, страх архангела Михаила и всех ангелов!» Хор подхватывает: «Баал-Зебуб, воюй за нас!» Такие же обращения следуют к Астароту, Астарте, Молоху, Гермесу, Ариелю, Левиафану, Бегемоту и десяткам других демонов, носящих самые причудливые имена, вроде Оробаса, Гамигина, Каакринолааса, Фурфура… И каждый титулуется в соответствии с его значением в дьявольской иерархии, преимущественно военной: один — «командующий армиями центра», другой — «…правого крыла», достоинство третьего определяется по числу легионов, которыми он командует, — в подчинении, например, у Хаагенти состоит 33 легиона, у Загама только 30, а Бахус-Леонард повелевает 300 легионами. В отношении отдельных из дьявольских военачальников указывается, против каких ангелов истинного бога они сражаются: Астарот — страх Гавриила и Марии Магдалины (видимо, она сделала в царствии небесном неплохую карьеру — стала ангелом), Молох — против Рафаила, апостолов Петра и Павла и еще против Доминика, основателя ордена доминиканцев. В общем, ко всем несется моление: борись за нас против Адоная и ангелов его. В заключение — ряд возгласов, которыми собравшиеся под командой гроссмейстера изъявляют свою веру в то, что «Люцифер среди нас», все легионы демонов за нас, ангелы (они именуются древнееврейским словом «малеахим») будут побеждены и уничтожены, царство Адоная придет к концу, сам он будет навсегда скован Люцифером и, в общем, — «Слава Люциферу, доброму богу!», «Слава семидесяти семи!», «Свят, свят, свят, высочайший из высочайших» и «Люциферу наша вечная любовь!».

Рассказав обо всем этом, выдуманном им самим, ритуале богохульства, Марджиотта для перестраховки тут же выставляет напоказ свое вновь обретенное христианское благочестие:

— Мы, христиане, можем в ответ на это только возгласить: «Слава Отцу, Слава Сыну, Слава Духу Святому!»

Комментарий Жаннеты к «документам» Марджиотты гласил:

— Ну что ж, Габриэль, получается, что истинная вера — дело вкуса. Одному нравится бог по имени Адонай, он же Иегова, другому Люцифер, третьему Сатана. А о вкусах зачем спорить?! Называй как угодно!

— По-своему ты, конечно, права, — ответил Таксиль. — Но о многом забываешь.

— Ну, напомни.

— Поклоняться пресвятой троице и, в частности, господу нашему Иисусу Христу значит повиноваться единоспасающей католической церкви и ее непогрешимому плаве папе Льву XIII, посещать мессу, причащаться и исповедоваться у католического священника, а не у кого-нибудь еще, платить деньги именно католической церкви, и не какой-либо другой. И если этот самый Непогрешимый скажет, что надо голосовать на выборах за ту партию, а не за другую, значит, так тому и быть. Ну, а если назвать своего бога Сатаной, то ты уж из числа подданных папы выпадаешь.

— Так разве же в названии дело?

— Вот именно. Это одна из бессмыслиц религии. Назови, пожалуйста, бога Адонаем, Аллахом, Вицлипуцли, Люцифером, Иеговой, Христом — что от этого изменится? Но в каждом названии символизируется лагерь людей, у которых свои интересы — власть, деньги, почетное или, наоборот, незначительное место под солнцем. Так что, когда мы с Марджиоттой говорим церкви о тех, которые поклоняются не Христу, а Люциферу, мы втыкаем ей шпильку в самое чувствительное место.

— А неужели попы верят во все то вранье, что вы им преподносите?

— Ну, — засмеялся Таксиль, — это сложный вопрос. Важно, — уклонился он от темы, — что мы с Марджиоттой и Хаксом уверовали в то, во что полагается веровать порядочному католику…

15

Марджиотта уверовал. А как же Диана Воган? Она все еще колеблется. Хотя общественное мнение уже подготовлено к тому, что вот-вот Диана должна обратиться к истинной вере и оставить свои масонские убеждения и связи, но надо еще потянуть, еще усилить напряжение, подогреть интерес публики. И Диана оказывается в одном лагере с Марджиоттой в их оппозиции к Лемми и представляемому им Сатане, но она остается в лагере поклонников Люцифера, следовательно, не порывает связь с масонами чарльстонской иерархии. Однако уже в заключительной части второй книги Марджиотты есть сведения о том, что Диана успешно движется по пути благочестивого прозрения.

Она деятельно участвует в кампании против Лемми и других сатанистов. Марджиотта изображает шумную историю склоки между разными лагерями масонства — против сатанизма выступают с позиций люциферианства оставшиеся «независимыми» итальянские масоны и некий лондонский Федеральный независимый палладистский комитет; перечисляются люди, причастные к полностью вымышленной Марджиоттой антисатанинской борьбе под знаменем люциферианства, причем одни из имен — подлинные, другие — вымышленные. Происходят якобы дискуссии, многолюдные и оживленные, на доктринальные и тактические темы, — в Лондоне и Александрии, в Милане и Марселе, — словом, идет мышиная возня мирового масштаба. Наконец, антилеммисты организуют в Лондоне в 1895 году конвент «Возрожденного и освобожденного палладизма» и начинают издавать свой печатный орган «Возрожденный и освобожденный палладиум». Душой издания и его «директором» является Диана Воган, а так как ее не существует, то все за нее делает Таксиль с его помощниками Марджиоттой и Хаксом.

Все, что предшествует сему, — мыльные пузыри, а журнал — реальное дело, факт, он печатается и выходит в свет. Первый номер датирован 21 марта 1895 года, второй — 20 апреля того же года. Они заполнены все той же глубокомысленной палладистской белибердой, изготовленной в мастерской Таксиля. Первый номер подписан именами семи демонов, «духов огня»: Баэль, Баал-Зебуб (Вельзевул), Волак, Андроалфус, Асмодей (любовник Дианы), Бюн и Левиафан. Во втором номере фигурируют другие деятели адского царства под такими же причудливыми именами. Первый номер дает программную статью, в которой излагаются основные вероисповедные установки «возрожденного палладизма»: Адонай-Иегова — это злой бог, Люцифер — добрый бог, все зло во Вселенной от первого, все добро — от второго. Между ними идет непрестанная борьба. Воинство Адоная — двуполые ангелы, среди которых выделяется своей силой и зловредностью дева Мария, на стороне Люцифера — однополые бесы. Иисус стоял одно время на правильном пути и был в стане Люцифера, но потом предал его и на горе