колье, — сказала Анна, стараясь, чтобы ее голос звучал уверенно, как у победителя. — Теперь, Серкан, у меня есть реальное доказательство, что вы — такая же фальшивка, как и ваши драгоценности. Вот.

Выслушав тираду Анны, турок потрогал подбородок, словно проверяя, не пора ли побриться, затем промолвил:

— Ну, поздравляю. Это все?

— Нет, — ответила Иванушкина уже не так решительно. — Я могу отдать его на экспертизу, и она подтвердит мои слова.

Судя по всему, угроза не возымела на Серкана должного воздействия.

— Да пожалуйста, — фыркнул он. — А я могу показать документ, который нам выдали перед выставкой, и он свидетельствует, что в коллекции все экземпляры — подлинники. А значит, украденное у меня колье, скорее всего, подменили в ломбарде. Или это вы сами сделали? Вот это поворот, да?

Анна не нашлась с ответом. Пока она лихорадочно соображала, что еще у нее осталось из козырей, Серкан произнес:

— Слушайте, Анна. Хватит за мной гоняться с этой ерундой. Придумайте себе другое занятие, вы не кажетесь глупой девушкой.

Он кивнул Алексею:

— Проводи леди к выходу.

Телохранитель шагнул к Анне, аккуратно взяв ее за локоть:

— Не усугубляй положение, — шепнул он. — Ничего личного, Аня.

— Я все понимаю, — так же тихо ответила она. — Как Дина? У вас все хорошо?

Лицо телохранителя посветлело:

— Сегодня вечером встреча. Спасибо тебе большое.

Вздохнув, Иванушкина направилась к выходу.

Не удержавшись, она обернулась у самой двери и крикнула Серкану:

— У вас будут проблемы!

— Жду не дождусь, — с усмешкой бросил турок.

Анна уже заходила в лифт, когда зазвонил ее телефон. На экране пульсировало: «Василий мент».

— Аня? — послышался в трубке голос полицейского. — Это Василий Мартьянов.

— Да, я узнала, здравствуйте. Что-то случилось?

— Вас подставили.

— Не поняла, — протянула Анна. — Как это?

— Ваша начальница и этот турок. Они подстроили ограбление, чтобы получить страховку.

— Ой… Вы не шутите?

— Какие тут шутки! Но вы не переживайте, мы разберемся. Если они с вас деньги начнут трясти — шлите их лесом.

— Обязательно.

Когда лифт опустился на первый этаж, Анна уже знала, что делать. К счастью, в Питере было еще много ломбардов…

* * *

— Эпическое заведение, — сказал Синицын, с любопытством оглядывая рюмочную. — А что, мне здесь нравится. Может, как-нибудь заглянем сюда после работы?

— Договорились, — усмехнулся Василий. — А вон и бармен. Если нам повезет, он вспомнит Иванушкину.

— Я больше чем уверен, что вспомнит. Такую колоритную деваху невозможно забыть.

Красные «корочки», которые сунули полицейские под нос бармену, заставили его сильно понервничать. И лишь когда он понял, по какому поводу правоохранительные органы заинтересовались его скромным заведением, он с облегчением выдохнул.

— Эта девушка была здесь три дня назад, — сообщил Василий, выложив на стойку фотографию Анны. Бармену хватило короткого взгляда, чтобы утвердительно кивнуть.

— Да, заходила такая, — с готовностью сказал он. — Я еще удивился, что она в таком нарядном платье пришла… Как будто с какой-то гламурной вечеринки. Она водку еще пила — два шота по пятьдесят, если не ошибаюсь. Выбор напитка характеризует, согласитесь.

Андрей скептически хмыкнул.

— И как же ее это характеризует? — прищурился он.

— Ну… Как девушку сильную, но при этом скрытную, — вывернулся бармен. — Короче, себе на уме.

— В каком она была состоянии, когда пришла? — задал вопрос Василий. — Плакала? Ее ведь сильно избили.

Задумавшись, бармен пожевал губами, его толстые пальцы теребили пуговицу на клетчатой рубашке.

— Да нет, — наконец сказал он. — Изначально она вроде целая была… А потом в туалет пошла и вернулась оттуда уже с расквашенным лицом. Сказала, мол, о держатель полотенец ударилась. На самом деле их правда неудачно повесили — когда с унитаза встаешь, можно задеть…

Василий и Андрей обменялись выразительными взглядами.

— Мы зайдем в туалет, — решил Мартьянов. — Проведем, так сказать, следственный эксперимент.

— Да пожалуйста, — согласился бармен, окончательно сбитый с толку.

Уже был поздний вечер, когда напарники, не торопясь, шли по набережной.

— Итак, что показал наш эксперимент, — медленно, с расстановкой проговорил Василий. — Он показал, что травмы, которые получила Иванушкина, можно было получить только в том случае, если бы она специально долбанулась лицом об этот несчастный держатель. Или об раковину.

— Погоди, мне кто-то звонит, — сказал Синицын, доставая телефон. — Да, слушаю. Что?!

Казалось, целую минуту он молчал, пунцовый от возмущения, затем сказал «отбой» и посмотрел на Василия:

— Эта засранка снова отнесла колье в ломбард.

Василий помрачнел.

— Знаешь, после этого сортира с держателем полотенец я что-то подобное ожидал услышать. Только не так быстро, — добавил он. — Получается, они втроем договорились страховую компанию на бабки развести… Да уж. А на первый взгляд — нормальная девчонка, я ее реально пожалел!

— Ну что нам теперь делать? — спросил Синицын. — На беседу Иванушкину вызывать? Пусть расскажет, как сама себя избила и зачем второй раз колье заложила?

— Почему бы и нет. Выслушаем, что она напоет в этот раз.

— Эти мошенницы к тебе прям липнут, дружище, — сказал Андрей, подмигнув Василию. — Словно чувствуют, что ты к ним слабость питаешь.

— Заткнись, а? — устало отозвался тот. — Надо их с турком вдвоем к нам вызвать. Посмотрим, как они будут выкручиваться.

* * *

На следующий день ближе к обеду у входа в районный отдел внутренних дел остановился черный «Майбах». Судя по всему, иномарка недавно побывала в автомойке, так как она сверкала свежим глянцем. На фоне полицейских автомобилей машина Серкана выглядела драгоценным камнем, волею случая оказавшимся среди обломков кирпичей.

Алексей заглушил двигатель, искоса поглядывая на шефа, который в этот момент разговаривал по телефону со Смирновым.

— Валерий Валерьевич, я уже говорил, что не хочу в другом месте! — сказал Серкан, и было видно, что он прилагал неимоверные усилия, чтобы не сорваться на крик. — Если это только вопрос денег, я готов заплатить больше. Да хоть в три раза! Мне нужен Петергоф! Да, я уже слышал про Ковалевич! Склероз не входит в число моих недостатков!

Положив телефон в карман пиджака из хлопка, он с шумом выпустил воздух сквозь идеально ровные зубы.

— Ты вроде собирался Ковалевич на ужин позвать, — осторожно напомнил Алексей.

— Я и позвал, — раздраженно ответил Серкан. — Она сказала, что, возможно, через три месяца у нее свободный час для меня и найдется.

— Стерва, — резюмировал охранник.

Турок издал короткий смешок:

— Надо же. Единственная женщина в Петербурге, которая меня игнорирует.

— Может, все-таки другое место?

— Это вопрос принципа, — отрезал Серкан. — Кстати. Как думаешь, зачем меня в полицию вызвали?

Алексей пожал плечами.

— Хотят лично извиниться? — предположил он. — Все-таки ты султан…

— Какие люди, — пробормотал Серкан, видя, как к зданию полиции неторопливо шествует Анна. Заметив в иномарке мужчин, она приветливо помахала