Шрифт:
Закладка:
Огромный белесый червь, с пугающее-похожей на человеческую головой, впился в Ильмаха и потащил его в темноту подвала. Дикий крик человека смешался с жутким верещанием монстра. Ильмах бился, словно выловленная рыба, но чудовище обхватило его руками, раздирая плоть когтистыми пальцами. Пятясь, Этли на что-то наступил. Под его ногой оказалась трость лже-Кнотиса, с окованным железом острием и тяжелым набалдашником.
Подхватив ее, Этли в два прыжка настиг чудовище и с силой вонзил острие трости в голову червя. Трость пробила плоть и вонзившись в землю хрустнула, оставив в руках Аскеля кусок дерева с металлическим шаром. Он отскочил назад.
Червь зашипел, выпустив жертву. Ильмах, весь в крови, с обезумевшими от боли, ужаса и отвращения глазами, пополз от монстра. Он захрипел, обращаясь к Этли:
- Помоги мне, ради Триединого, помоги!
Этли встал над ним.
- Ты мне чужой, - процедил он, и улыбнувшись кривой неприятной улыбкой, добавил. - Только мешаешь.
Металлические шар опустился на голов Ильмаха. Потом еще раз, и еще, раскалывая череп, превращая лицо в кровавое месиво. Закончив, Этли поднялся и посмотрел на червя. Тот умирал неохотно. Извиваясь всем телом, скручиваясь в кольца, тварь боролась за жизнь. Растягивалась, словно хвост пытался уползти, бросив голову. Руками он безуспешно царапал свою же плоть, стараясь вытащить обломок трости. Шипение и верещание сопровождало это тошнотворное действие.
Этли замутило. Но он не смел уйти, не убедившись в смерти чудовища. Наконец оно затихло, вытянувшись во всю длину. Этли взял лампаду и двинулся в ту сторону, куда направлялись девушки.
***
Сестер он обнаружил в конце подвала. Гердальда безуспешно пыталась открыть заколоченное окошко, а Мирана скулила, сжавшись в углу. Сейчас они сидели за столом. Несколько свечей освещали комнату, ту самую, где они ужинали вчера. Серое утро пробивалось сквозь щели заколоченных ставень.
- Что же мне делать? - спрашивала Гердальда, сжимая дымящуюся кружку травяного чая. - В подвале два трупа, да еще это чудовище.
- Обратитесь к властям, - отхлебнув горячего напитка посоветовал Этли. - Думаю, вердикт будет ясен - чудовище забралось в дом, а ваш дядя храбро вступил с ним в схватку.
- Как он мог, - девушка неожиданно всхлипнула. - Он ведь наш отец.
- Простите, дева Гердальда, но Ильмах Иртимай был разбойником, убийцей и подонком. Он не знал сострадания и родственных уз. Скорее всего, после разгрома его банды, он долго бродил по свету, в том числе и с бродячими актерами. У него в комнате целая гримерка. Устав от нищеты, он придумал рисковый план, как разбогатеть одним махом. Кнотис был богат, и требовалось всего лишь убить брата и занять его место.
- Но как он убил его? Ведь мы уже жили в доме и услышали бы звуки борьбы или обнаружить следы убийства.
- Я не знаю. Он мог отравить его, ведь недаром ваш дядя так долго болел. А затем, выбрав момент, когда вас с сестрой не было дома, закопал труп в подвале.
- Но нельзя выдавать себя за другого, - тихо произнесла Мирана. - Ведь рано или поздно это обнаружиться.
- Да, - поддержала ее Гердальда. - Грим скроет мелкие различия на лице, можно копировать манеру поведения и речи, но личная подпись, ее просто так не скопируешь. Отношения с арендаторами и юристами, они бы заметили, что с Кнотисом не все в порядке.
- Поэтому, Ильмах и отменил свадьбы, а понимая, что рано или поздно будет разоблачен он решил убить вас.
- Но на что он рассчитывал?
Этли пожал плечами:
- Уехать. Оставить управлять домом и землей доверенное лицо и жить припеваючи на вырученные с аренды деньги. Все это, конечно, мои домыслы, но картина складывается именно такая.
- Наверное, вы правы, но как так быстро тело дяди разложилось до костей? И при чем здесь вы, Этли?
- Когда вчера ваш дядя, точнее Ильмах, нанимал меня, он обмолвился, что у него была любовница-ведьма. Скорее всего он бросил ее, а она нашла его и решила отомстить, подсунув вам какую-то хищную тварь из далекой Кафрии. Червь обнаружил тело Кнотиса и обглодал его. Ильмах, что-то знал об этом черве, поэтому раздобыл заклинание, нейтрализующее ваше.
Гердальда покраснела и опустила взгляд:
- Ну а вы, Этли, как вы оказались замешаны в наши проблемы?
- Ильмах решил использовать червя в вашем убийстве. Снял запоры с вашей комнаты, заколотил окна. Не знаю, как действовало его заклинание, но червь должен был напасть на вас. А я ему нужен был, чтобы убить чудовище, и стать виновником ваших смертей.
- Как это?
- Ильмаха устраивал любой расклад. Убью ли я червя или червь меня. Или монстр убьет вас. Он понимал, что я не сдамся без боя. А он просто добил бы выжившего, ну и убил бы вас, если бы вы еще были живы. А утром объявил бы, что в дом проник безумец и протащил странную иноземную зверюгу. Кто бы усомнился в словах уважаемого горожанина? Да и труп грабителя со зверским лицом в наличии.
- Этли, - Гердальда взяла его руку в свои ладони. - Вы не представляете, как мы благодарны вам.
Ее серые глаза заглянули в его. Серьезный взгляд потеплел, губы приоткрылась. Но Этли увидел перед собой совсем другое. Такие же серые глаза, в окружении пышных ресниц, манящие, сулящие невиданное, с проблеском безумия. Нежный шепот: «Мы получили то, о чем другие даже не мечтают».
И непонимание, боль в этих глазах. Жизнь угасала в вожделенном взоре, а его ладони стали скользкими от крови.
"Каждый кто запал тебе в душу, погибнет от рук и дел твоих".
Он вырвал руку из ладоней Гердальды, поднялся и улыбнувшись, самым неприятным тоном, на какой был способен, произнёс:
- Конечно, ваша благодарность бесценна, дева Гердальда, но ваш дядюшка, точнее папенька, обещал мне две кроны за мёртвую тварь. Червя я убил, могу ли я получить плату или все договоры теперь недействительны?
Глаза девушки расширились, на лице отразилось непонимание, изумление, а затем злость и презрение. Она встала. Ее глаза метали молнии. Молча она повернулась и вышла.
Мирана удивленно смотрела на Этли.
