Шрифт:
Закладка:
Но все это меня нисколько не интересовало, я понимал только одно: он не уезжает!.. И через несколько недель или немногим больше для всех начнется прежняя жизнь – и в Эроне, и в замке!.. А ту жизнь вы знали хорошо!.. И я тоже!.. Стены этой комнаты могут многое рассказать… Вы бы разлюбили меня, Фанни, а я вас любил всегда!..
Вздохнув, он ненадолго умолк… Но Фанни по-прежнему безмолвствовала.
– «Так, значит, мы больше не едем в Париж?» – резко спросил я Андре, с трудом сдерживая закипавшую во мне ярость. «Да нет же, едем! Едем!» – ответил он мне. – Все остается без изменений… Мы едем в Париж, я заезжаю к себе в квартиру на улице Асса, забираю кое-какие бумаги, и ты отвозишь меня на вокзал Орсе, где я беру билет до Бордо. Мы прощаемся у всех на глазах. Я сажусь в поезд. Ты садишься к себе в машину, едешь на вокзал Аустерлиц и там ждешь меня – все просто». – «Все просто, – заметил я, – но как же сундук?» – «Точно, сундук!.. Черт, о сундуке я не подумал! Послушай, под брезентом сундука не видно, а в такое раннее утро носильщики вряд ли бросятся к автомобилю, желая поднести багаж… Кроме того, я быстро сяду в поезд, словно у меня нет иных вещей, кроме сумки в руках!..» – «Как хочешь», – ответил я. – «Впрочем, сундук не имеет никакого значения, – добавил он, – главное, чтобы все считали, что я уехал!.. Так что первое время я не стану показываться…»
Он ненадолго погрузился в размышления, затем заговорил со мной о заводских делах, но я его больше не слушал… Мы приехали в Париж и сделали все так, как он распланировал. Расставшись на перроне вокзала Орсе, я отправился ждать его на вокзал Аустерлиц. Я ни о чем не думал. Действовал механически. Совершенно отупел.
Он не заставил себя долго ждать. Сел рядом со мной, и с первыми предрассветными лучами мы поехали обратно. Он велел мне сделать большой крюк, и мы поехали по лесу. Я должен был высадить его неподалеку от Рис-Оранжис. С каждой минутой меня охватывал ужас… Я был совершенно растерян… Все думал, как по возвращении сообщу вам о его решении. Я видел вас… слышал… предугадывал, что вы скажете… знал, что если бы не маленький Жако, вы бы уже давно уехали… А Андре продолжал говорить о делах, рассказывал о поступивших накануне заказах, о распоряжениях, которые следовало отправить в филиалы в провинции… Я снова стал служащим. О том, чтобы поставить меня во главе завода, больше и речи не шло… Наконец он сказал мне: «Сохраните вашу квартиру в Эроне… Думаю, в конце концов все уладится… зря я так сильно разволновался!»
В общем, все мои надежды рушились… Я вел машину на головокружительной скорости, словно надеялся на несчастный случай, который положил бы всему конец.
Неожиданно во мне вспыхнула жуткая ненависть к этому человеку, не подозревавшему о том отчаянии, в которое ввергли меня его сомнения…
«Ты что, хочешь нашей смерти?!» – внезапно воскликнул он, наконец ощутив бешеный бег автомобиля, и, заметив на дороге упавшее дерево, он вцепился мне в руку. Чтобы избежать столкновения, я резко выкрутил руль. Нас сильно занесло; машина не перевернулась, но в этот момент у нас лопнула шина.
Он выругался; нам пришлось спешно приниматься за работу. Когда я поднялся, Андре все еще стоял на четвереньках на дороге и рассматривал лопнувшее колесо. У меня же в руках был тяжелый баллонный ключ, который используют при смене колес.
Что произошло во мне?.. Я подумал о вас… Я не собирался убивать этого человека… во всяком случае, еще секунду назад я об этом не думал… Но что-то на меня нашло. Я ударил его в висок, нанес ему страшный удар.
Вы слышите? В висок!.. Теперь вы можете представить, какой ужас охватил меня, когда в тот вечер я услышал рассказ безумной Марты о ране на виске у ее призрака!.. Ране, что все пять лет кровоточит!.. Однако именно это меня и успокоило, и я хладнокровно подумал, что во всех вымышленных историях, во всех народных сказках и, разумеется, в воображении этой несчастной у убитых, являющихся с того света, рана обычно бывает на виске!.. Чаще всего у призраков именно на висках раны, и эти раны кровоточат долгие годы… а сами призраки с громыханием волочат за собой цепи… Эта Марта, эта глупая Марта, надеюсь, она никогда не узнает, как сильно она заставила содрогнуться мое сердце!.. А потом история про автомобиль!.. Я вам только что все поведал!.. Теперь, Фанни, вы простите меня за то, что я нарушил целостность сервиза из богемского стекла? Я решил, что она меня подозревает! Что именно для меня рассказывает свою историю, и, признаюсь, я принял решение, у меня хватило смелости поделиться своим мнением с доктором… который успокоил меня… Марта убеждена, что Андре убил ее муж!.. Разумеется, мне стало легче! Но, между нами говоря, я бы предпочел, чтобы она вообще об убийстве не думала! Ибо это ужасно, слышите, Фанни, ужасно… все время слышать об убийстве человека, которого сам же и убил! А ведь я не могу назвать себя трусом!.. Я совсем не трус, и вы это сейчас поймете!.. Я убил своего брата… видел, как тело его лежало на дороге возле моих ног. Из раны текла кровь, я был в ужасе от того, что сделал.
Но дело было сделано! И надо его было довести до конца! Вы не раз могли убедиться, что я человек решительный. У меня хватило смелости, без каких-либо эмоций, приложив ухо к груди, убедиться, что брат мертв.
Но что мне было делать с трупом?.. Куда его везти?.. Поначалу я оттащил его в придорожные кусты – если бы кто-то проезжал мимо, то его бы не заметили. Мне надо было поторопиться!.. Я решил отвезти его к Сене и, привязав тяжелый груз, чтобы тело не всплыло, бросить в воду…
Собираясь осуществить свой план, я туго перевязал лоб мертвеца платком, чтобы перестала течь кровь, и натянул ему на голову шляпу. В целом из раздробленного черепа вытекло совсем немного крови, но сами понимаете: я же боялся запачкать автомобиль!
Потом я потащил его к машине. Куда его деть?.. Внезапно, словно вспыхнувшая искра, у меня мелькнула мысль о сундуке.
В машине лежал сундук, который, понятное дело, должен был исчезнуть вместе со своим владельцем. Ну хорошо! Значит, надо уложить труп в сундук,
