что я, злодей какой, что ли? — Фиахна вскинулся, поймав тяжёлый взгляд Шона. — Не обижу я твоего человека. Сегодня же праздник! Пускай и гейс будет тоже праздничным. Не отказываться от предложенной выпивки с нынешней ночи и до самого Бельтайна! Пусть тебе тоже будет весело, смертный друг моего бессмертного сына!

— Да, пожалуй, за такой короткий срок я не успею окончательно спиться. Если только некоторые шутки ради не начнут усердствовать, — усмехнулся Мартин, но Элмерик разглядел в его взгляде тень тревоги.

Рыцарь Сентября тоже выглядел обеспокоенным.

— Отец, я надеюсь, к нам в ближайшее время не собирается погостить королева Медб?

Фиахна потёр переносицу.

— Вроде нет, а что?… А-а-а! — до него вдруг дошло. — Её старый трюк с чашей? Ерунда! Она сюда не собирается. А если и соберётся, то предупредит заранее. Она обещала. Ох, и тяжело бывает с женщинами… Особенно когда они королевы. А ведь Медб — даже не худшая из них.

— Ты имеешь в виду тётушку Оону?

Голос рыцаря Сентября потеплел, напряжённые плечи расслабились. Кажется, даже Мартин не злился из-за проигрыша. Один Джерри до сих пор кусал губы так, что на нижней выступила капля крови.

— Как хорошо, что на ней женился Финварра, а не я! — Фиахна подставил Шону кубок, чтобы тот наполнил его. — Но, вообще-то, я имел в виду Калэх.

Рука Шона дрогнула, и несколько капель вина пролились на стол. Он хотел что-то сказать, но Джерри успел встрять раньше:

— Уже не первый раз слышу это имя. Кто такая эта Калэх?

— Королева Зимы, — рыцарь Сентября вздохнул. — Только не вздумайте даже упоминать её имя при Каллахане! Это может плохо кончиться.

— А они что, ничего не знают? — Фиахна недовольно нахмурился. — Думаю, стоит им рассказать. Многие беды в этом мире вершатся от незнания, по случайности или недосмотру.

Он сделал знак рукой — и музыка прекратилась, дриады исчезли.

Шон, на мгновение задумавшись, кивнул.

— Может, ты и прав, отец. Мы часто скрываем важные вещи, чтобы оградить близких от опасного знания. И это выходит нам боком.

Взгляд эльфа остановился на Розмари. Та как раз наполнила кубок родниковой водой и жадно осушила его до дна, а потом ещё и умыла разгоряченное после танцев лицо.

— Прекрасная Роз, ты сядешь рядом со мной, чтобы лучше слышать историю?

— Не-а, мне-та и отсюда всё прекрасно слышно! — девушка присела на камни у источника.

Фиахна, помрачнев, скрипнул зубами.

— Ладно, — он положил руки на стол ладонями вниз и слегка подался вперёд, — Тогда слушайте. А Шон подскажет, если я что-то упущу.

История о королевах времён года, рассказанная Фиахной и Шоном

В стародавние времена, когда наш мир был юн и королевства эльфов ещё не разделились на Благие и Неблагие, жили в волшебном краю четыре девы. Все они были прекрасны ликом и статью, и ни одна не походила на другую. Их имена слышал и повторял каждый лесной зверь, каждый ручей или куст в лесу: Кериллейт, Медб, Оона и Калэх — вот как их звали. Говорят, сама Прародительница вручила им четыре короны и дала ключи от врат весны, лета, осени и зимы. И не было никаких земель у них во владении, ибо власть их была неизмеримо больше.

Однажды на пиру у Прародительницы, где присутствовали все четыре девы, появился Ритерх-хитрец — спутник всех ссор. И сказал он:

— Ах, как красивы зима, весна, лето и осень! Радуется сердце! Но не могу понять: кто же из них прекраснее?

Так упало первое зерно раздора в благодатную почву. Прежде не мерялись девы ни красотой, ни силой, а теперь крепко призадумались.

А ещё сказал Ритерх:

— Странно мне, что щедрая Прародительница не даровала королевам времён года землю во владение. Ведь даже какая-нибудь королева Мшистых Зарослей или захудалый король Рябинового Ручья имеют свои угодья. Ах, я бы мечтал попасть в земли Вечной Весны, чтобы полюбоваться цветущими садами! Или зайти в королевство Вечной Осени, где золото листьев блестит ярче всех сокровищ света…

Так упало второе зерно раздора, ибо каждой из королев захотелось обустроить мир на свой лад.

А Ритерх, улыбнувшись, снова возвысил голос:

— Если четырёх королев избрала Прародительница своею волей, то хотел бы я знать, где же их короли? Не должно ли нам выбрать достойных мужей под стать таким жёнам?

Так упало и проросло третье зерно раздора. Многие герои тут же захотели попытать счастья и стали просить Прародительницу назначить им испытания. А довольный Ритерх ушёл, потирая руки.

Напрасно Прародительница пыталась успокоить эльфов — те не желали слушать. На долгие годы не стало меж ними мира, а сезоны года сменяли друг друга в беспорядке: летом, бывало, шёл снег, зимой наступала оттепель, осенью цвели деревья, а весной желтели едва распустившиеся листья.

И вот первое зерно раздора принесло плоды.

Два воина, влюблённые в Кериллейт, сошлись в поединке не на жизнь, а на смерть. Королева Весны пыталась их остановить, но тщетно. Два меча пронзили плоть одновременно, и оба они пали к её ногам бездыханными. Заплакала тогда Кериллейт — ведь и тот, и другой были одинаково дороги её сердцу, и не хотела она выбирать между ними. Бросила Кериллейт свою корону из веток цветущей сливы наземь. Напрасно утешала ее Прародительница: в тот год весна так и не наступила. А когда отгорели костры Бельтайна, Кериллейт взяла белую ладью, оттолкнулась веслом от берега и уплыла в Мир-под-волной, чтобы предаваться там скорби.

Прародительница же сказала так:

— Не будет отныне другой королевы Весны, ибо её и быть не может.

А после добавила:

— Чтобы пресечь распри, я изберу королей времён года. Но не из ныне живущих, нет. Пусть этот титул носят те, кто ещё не родился. Вы узрите на них мою метку при