Настойчивость эльфа заставила Элмерика побледнеть и сжать кулаки. Краем глаза он заметил, как подобрался, будто бы для прыжка, Мартин, а Джерри начал привставать. Мастер Патрик был самым суровым из наставников. Бард даже Каллахана боялся меньше. Но часто бывает так, что именно строгим учителям достаётся любовь учеников. Не сразу, конечно. Сперва их ненавидят за язвительность и извечные придирки, а потом вдруг оказывается, что вредный старикан уже прочно занял место в твоём сердце, и ты готов вступиться за него, даже если для этого придётся потягаться с могущественным эльфом.

— Она неправильно срослась, — скрипнув зубами, пояснил мастер Патрик. — Я никогда не смогу ходить без трости. И танцевать тоже не смогу.

Он едва уловимо качнул головой, делая знак Мартину: мол, не надо, не лезь. А Фиахна улыбнулся, перехватив этот взгляд, и щёлкнул в воздухе пальцами.

— Иди и танцуй. Теперь всё правильно.

— Шутки шутить изволишь?

Мастер Патрик, нахмурившись, глянул исподлобья. Но всё-таки поднатужился и встал. Недоверие на его лице сменилось недоумением. Он убрал руку, которой опирался о стол. Перенёс вес на больную ногу. Сделал шаг. Другой. Третий… Мартин смотрел на брата, затаив дыхание.

— Ох! Стало быть, попляшем ещё! — мастер Патрик вдруг лихо подпрыгнул на месте и галантно протянул Келликейт сухую ладонь с длинными, как у скрипача, пальцами: — Позволите, милая леди?

Разумеется, та пошла.

А зазевавшегося Элмерика вытащила в круг злющая, как оса, Розмари.

— Не делай такое лицо-та! Улыбайся, ну! А он пущай смотрит-та, изменщик!

— Роз, тебе не кажется, что…

— Не кажется! — девушка рассмеялась в голос, кружась так, что её юбка хлестала Элмерика по коленям.

Белокурые волосы рассыпались по плечам, голубые глаза сияли, на запястьях звенели друг о друга тонкие обережные браслеты. Розмари была сейчас очень красива и, кажется, немножечко пьяна. А Фиахна и впрямь побледнел.

— Сегодня что, день исполнения желаний? — Джерри вертел меж ладоней свой вновь опустевший кубок. — А можно мне тоже загадать?

Эльф недобро улыбнулся ему.

— Хочешь ещё чудес? Тогда сыграй со мной в фидхелл. Выиграешь — и я исполню всё, что пожелаешь. Проиграешь — и я наложу на тебя гейс.

Джерри вздохнул.

— Условие было бы ничего. Вот только я совсем не умею играть в фидхелл.

— Ты можешь выставить поединщика вместо себя, — Фиахна не смотрел на него, он всё ещё пожирал взглядом Розмари. — Но учти: желание я исполню твоё. А мой гейс в случае проигрыша достанется тому, кто играл. Ну что, найдутся ли смельчаки?

— Я бы сыграл.

— И я!

Мартин и Шон отозвались почти одновременно.

— Знать, хорошее у тебя желание, раз сколько заступников выискалось, — в голосе Фиахны прозвучало уважение.

— Или хорошие друзья, — Джерри счастливо улыбался.

Элмерику подумалось, что тому уже и никакого желания не нужно: вон как сияет.

Музыка заиграла быстрее. Бард провернул Розмари под рукой и чуть не налетел на мастера Патрика и Келликейт. Старик отплясывал, будто скинул лет сорок, и да, Мартин не соврал: его брат был действительно хорошим танцором. Значит, не только книжки в юности читал.

Вот такой праздник Элмерику был по душе. Возможно, он все-таки ошибался насчёт Фиахны. Эх, жаль, что нельзя было пригласить Ллиун. Ей бы тоже наверняка понравилось…

Тем временем эльф выбрал себе в противники Мартина, заявив, что на таких условиях с родственниками не играет, и они принялись расставлять фигурки воинов — чёрные и белые.

— Ты будешь атаковать, а я защищаться. Я король, попробуй меня сместить, — доску для фидхелла, которую Фиахна достал, покопавшись в зарослях плюща, обрамляли выжженные узоры; сперва Элмерик подумал, что это обычная вязь, но потом понял, что это тела змей, переплетённые причудливым образом.

— Не смотри туда-та! — прошипела Розмари. — Танцуй со мной!

— Роз, я уже устал! — бард и правда тяжело дышал.

— Даже мастер Патрик ещё не выдохся-та, а ты… слабак!

Элмерик прокрутил её под рукой, едва не запутавшись в длинном рукаве.

— У тебя что, новое платье?

Помнится, прежде Розмари не носила ничего подобного — оно и понятно: кому охота влезть длинным рукавом в муку или в начинку для пирога?

— А ты только сейчас заметил-та? Ну ва-аще! Так-та оно старое. Я к нему только рукава новые приделала. Ладно, иди уже, смотри свой фидхелл. Я найду, с кем ещё потанцевать-та.

Тем временем за столом уже разыгралось нешуточное сражение. Мартин атаковал с четырёх сторон, Фиахна защищался, но положение его было незавидным. Ход партии ещё не раз мог измениться, но сейчас Элмерик бы поставил на то, что белый король — вырезанный из кости эльфийский всадник, чем-то неуловимо напоминающий самого Фиахну, — не удержит холм и падёт.

Рыцарь Сентября то и дело рвался подсказать, но в последний момент спохватывался и закрывал рот. Сперва Элмерик думал, что тот болеет за отца, но оказалось, что за Мартина. Джерри в происходящем вообще ничего не понимал, но смотрел, затаив дыхание. Барду было интересно: что же он загадает? Ну, если Мартин, конечно, выиграет.

Вскоре ситуация на поле переменилась. Фиахна сиял, переставляя белых воинов, перед ним высилась кучка «убитых» чёрных, Мартин всё дольше думал перед каждым ходом, а костяной король неумолимо приближался к краю доски.

В этот момент Элмерик почувствовал, как воздух пришёл в движение. Так уже бывало: бардическое искусство сделало его более чувствительным к чужой магии. Ничего особенного: просто в зале кто-то колдует. Магии тут и без того было предостаточно. Наверное, Фиахна подновлял свои иллюзии, только и всего.

И вот белый король достиг угловой клетки. Раздосадованный Мартин ударил по столу кулаком. Фиахна, вскочив, испустил победный вопль, а Джерри одновременно с ним разочарованно выругался.

Рыцарь Сентября хлопнул Мартина по плечу:

— Ну, мужайся, Март.

— Да