— Это же созвездие Кассиопеи! — воскликнула она, — Мы с тобой смотрели на него, когда лежали на крыше… вооооон того здания!

Натали указала на высокое строение, круглое, блестящее зеленым светом. Повернув голову, я заметил как она держит меня за руку, обхватив мою ладонь своей. Видимо, такова человеческая природа, искать что-то в физическом контакте. Но это не моя природа.

— Почему люди такие невежественные? — спросил я, высвобождая руку.

Натали уставилась на меня, её глаза были полны вопросов.

— Т, ты… — заикнулась она, — Сейчас!

Натали внезапно сделала жест рукой, и ее лицо пронзил страх. Она бегала глазами туда сюда, стоя на месте и быстро что-то поняла сама для себя. Секунду её сердце колотилось в ожидании и… она отошла в сторону.

Она нажала себе на висок, и мужской голос ворвался в тишину.

Некто кричал на Натали за то, что она уничтожила 25 робокопов, что одна абсолютно безнадежна, и что от нее одни проблемы. Жестокость его слов была великолепной, и мне даже немного понравились его речевые обороты.

— Ты только и умеешь, что портить! — послышалась гневная боль в его голосе.

Натали хотела возразить, защитить себя, но слова останавливались на пол пути, тормозя в ее горле. Она собиралсь что-то сказать, отстоять свою точку зрения, но он перебил её, не дав договорить.

— Но, я…

Натали стояла там, в молчании, краснея и не препятствуя тому, кто оскорбляет ее. Слова мужчины сгустились вокруг, как настоящий мрак. Её руки тряслись в судороге, и она на секунду подняла взгляд ко мне. Глаза не были мокрыми — даже в такой ситуации она не расплакалась.

Она точно человек?

— Ты худшее, что есть в моей жизни! — и тут он бросил трубку.

— Это… — прошептала она, дотронувшись до своей шеи, — Это всего лишь слова.

Девушка некоторое время просто смотрела вникуда, заострив всё свое внимание на одной точке в пространстве, после чего подняла голову. Она поправила волосы, вновь натянула на свое лицо добрую улыбку, и подошла обратно ко мне.

— На чем мы остановились? — спросила она.

— Почему ты, смертная, позволяешь кому-то так с собой разговаривать?

Натали, замерев, словно вкопанная, старалась скрыть своё изумление.

— Смертная…? Ты что… всё слышал?

Я подтверждающе кивнул.

— Ну, он мой отец. — проговорила Натали, её глаза бегали, — Он имеет на это право.

— А напомни мне… что это такое, отец?

Она вскинула брови, словно я задал ей наитупейший вопрос.

— Ты это серьезно?

— Вполне. — вновь поднял я взгляд на бескрайние звезды.

Как вообще увидеть это созвездие?

— Отец… ну, это твой отец. — изумленно начала Натали, — Это тот, благодаря кому ты здесь, живой и дышишь. Тот, кто учил тебя жизни, кто оберегал тебя, воспитывал тебя. Тот, кто… кто любит тебя. И потому заботится о тебе… ну, мой конечно, иногда проявляет свою заботу своеобразным образом, я понимаю. Но я знаю, что он любит меня, несмотря… на все эти злые слова. И однажды, я точно знаю — он будет мной гордиться!

— Получается, мой старший… это мой отец?

Натали нахмурилась.

— Ты че дурак?

— А…? — оторвавшись от созерцания небосвода, повернул я голову.

— Ты… ты, у тебя же нет отца, и братьев старших нет. — неуверенно произнесла девушка, — Ты рассказывал мне, еще тогда. Что, когда ты еще был маленьким, он поймал пулю после того, как в очередной раз напился в каком-то баре.

— Ты про отца… — указал я ладонью себе на лицо, — Этого смертного?

— А, да, ты же головой поехал. — потерянно забегала глазами девушка, — Точно.

Я мягко улыбнулся.

Эта женская особь такая глупая и интересная.

— Мой старший… то есть, отец по вашему, по смертному… — начал я, — Нашёл меня совсем маленьким в пустых и сухих лесах Нирваны.

Натали крепко сжала руки на груди, словно защищаясь от надвигающихся откровений. Её глаза сияли как звёзды, почти вибрируя от любопытства узнать немного больше.

— Он стал моим оплотом. Моим стражем. Он был как гигантская гора, защищавшая меня от всего. Он тренировал меня, формировал меня. С его помощью я стал тем, кем являюсь сейчас. Он научил меня видеть мир так, каким видел он. Поэтому даже сейчас, будучи здесь, я чувствую его рядом. Его идея всегда со мной.

Натали покачала головой, её губы исказились в некоем подобии улыбки.

— Это звучит довольно… — тихо произнесла она, прикусив нижнюю губу, — Ну, вполне себе реалистично и не так уж и плохо…

— Он никогда не говорил со мной так, как твой.

Натали на мгновение потеряла дар речи.

Девушка пыталась что-то сказать, но ее рот просто открывался и закрывался, не находя слов для нужной реакции. Человеческие эмоции такие сложные, понятия не имею, о чем там она сейчас думает. Но, тем не менее, я ухмыльнулся, чувствуя над ней свое превосходство.

Я усмехнулся.

Не думал, что люди могут быть столь забавными.

— Так почему твой отец позволяет себе говорить с тобой подобным образом?

Натали собрала в клубок свои эмоции — я не трогал ее, но ее внутренний мир сейчас был в ужасном хаосе; беспокойство, отчаяние и болезненные воспоминания обрушивались на неё. Даже я это видел. Её глаза не краснели, и не становились мокрыми, как у других людей. Она скользила взглядом вдоль ночного вида, пытаясь найти в его огоньках хоть какое-то утешение.

— Брат как-то рассказывал мне… — начала она, её рука касалась шеи, как будто пытаясь прикоснуться к старой ране. Её голос был тихим, будто она боялась, что слова снова ее ранят, — Он говорил, что отец когда-то был не таким…

Краем глаза я наблюдал за ней.

Измученное лицо Натали меняло одно выражение на другое с невероятной скоростью. Её движения судорожно заставляли ее подрагивать, а взгляд терялся и никак не мог ни за что зацепиться. Она нервно потирала свои ладони.

— Он стал таким, после того как я родилась… — её шепот был едва слышим, — Стал таким, потому что я отняла у него её. Когда я пришла в этот мир, она ушла. Поэтому он тогда велел так поступить с тобой. Мне очень, очень, просто безумно жаль что так