— Сколько сто́ят Ваши услуги? — внезапно сменил я тему разговора.

— Зависит от сложности задачи, — неопределённо ответил тот. — Если Вас интересует один человек, то достаточно цинка семёрки, если речь о группе или более сложной операции, тогда нужно смотреть по факту. На крупных операциях так же взымается плата продовольствием за каждого нашего бойца в размере ста килограмм. Все цены обсуждаются и, возможно, в скором будущем мы перейдём на стандартную систему оплаты — деньгами. Но современные реалии, сами понимаете.

— Я хочу заказать своих братьев, — не моргнув глазом, заявил я. — Эти твари хотели убить меня, такое уже простить не получится. И есть ещё один человек… одна: Золотова. Надеюсь, Вы понимаете, о ком речь?

— Да, прекрасно понимаю, — кивнул тот. — Но, к сожалению, вынужден отказать. В данный момент последний заказ неосуществим, ввиду недостатка ресурсов, ну а брать плату за покойников не в моих принципах.

— Понятно, — отвёл я взгляд в сторону. — Туда им и дорога.

— Не буду спорить, крайне неприятные личности, — согласился собеседник. — Так что Вы решили, Глеб Николаевич?

— Вы получите свою оплату, — кивнул я. — Скорее всего, пополам: часть боеприпасом, часть продовольствием.

— Это приемлимо, — снова согласился тот.

— Но в данный момент ситуация в городе непростая, как Вы наверняка уже знаете, мы находимся в осаде…

— Боюсь, Ваши сведения устарели, — усмехнулся человек. — В Ваше отсутствие руководители приняли непростое, но верное решение. Так что, поздравляю Вас с новыми соседями.

— Убью, — сквозь зубы процедил я и едва сдержал энергию, которая чуть было не вырвалась наружу.

Я сжал кулаки до хруста в суставах, пространство вокруг слегка исказило, будто круги по воде пробежали, но никаких других последствий не произошло. Однако собеседник напрягся и даже руку на пистолет положил.

— Вам это вряд ли поможет, — кивнул я подбородком в сторону оружия.

— Ваши братья тоже так думали, — спокойно ответил тот. — Но всё зависит от скорости реакции. Если я окажусь быстрее, то Вы не успеете сформировать область защиты.

— Вот как? — приподнял брови я.

— Я могу продемонстрировать, — пожал плечами человек и прежде чем я дал своё согласие, молниеносным движением прижал нож к моему горлу.

Я даже успел почувствовать остроту клинка, на долю секунды, но всё же. Только после этого защита отработала как надо и лезвие ножа, зажатое в руке убийцы, отошло в сторону.

Человек вернулся на место и вновь принял расслабленную позу, а затем протянул мне салфетку.

— У Вас кровь, — совершенно спокойным голосом объяснил он собственный жест.

— Спа… сибо, — в два этапа вымолвил я.

Сердце бешено колотилось, будто собиралось покинуть грудную клетку. Так близко к смерти я не был уже очень давно. Как бы это ни выглядело, но сейчас я крайне благодарен собеседнику за уро́к. Всего одним движением он указал мне на слабое место. Конечно, при этом пострадало моё самолюбие, слетело немного спеси. Но также я понимал, что профессионала подобного уровня ещё нужно поискать, однако впредь всё же не стоит терять бдительности.

— Как тебя найти? — промокнув кровь, спросил я.

— Я оставлю в твоём городе человека, — ответил он. — Понадобятся мои услуги, просто пусти слух, что ищешь Филина.

— У меня к тебе ещё один вопрос, — посмотрел я прямо в глаза убийце. — Что будет, если меня захотят заказать из Лона?

— Скорее всего, тебя похоронят, — спокойно ответил он. — Но всё зависит от множества факторов и моих личных интересов. На данный момент я отвечу отказом.

— А можно узнать причину?

— Да всё просто, — кивнул тот. — Я не желаю жить под землёй и заинтересован в развитии внешнего мира. Как, впрочем, и ты.

— Хоть намекни, кто просил помочь мне?

— Глеб Николаевич, Вы просите меня переступить через принципы, — второй раз за время беседы холодно улыбнулся он. — Завтра утром Вас отвезут домой. Надеюсь, не нужно объяснять, что будет, если машины вернутся пустыми?

— Вы сами сказали, что я человек слова, — ответил я. — И раз уж мы договорились, отпустите моих людей.

— Вас к ним проводят, — кивнул Филин и опять, словно по сигналу, в шатёр вошёл человек, что приносил еду и чай.

Глава 9

Но ведь я прав! Или…

Весь вечер я боролся с искушением. Было огромное желание заказать Филину Хизмэя, но каждый раз я убеждал себя этого не делать. Лёгкое решение — не значит верное. Чаще всего в жизни получается с точностью до наоборот и чем более тернистый путь, тем больше в итоге шансов на успех. Хотя исключений тоже хватает.

Однако я понимал: смерть одного ничего не изменит, на его место придут другие и, возможно, хуже, чем предыдущий. Такое тоже частое явление и предугадать подобное, выяснить наверняка — попросту невозможно.

Разговор с Филином дал некое представление о раскладе сил, и на данный момент всё сделалось ещё более туманным. Кто этот загадочный союзник? Вряд ли сама Золотова — её амбиции нацелены на весь мир, до меня ей попросту нет дела. Я вообще подозреваю, что всерьёз, как противника, она меня не воспринимает, иначе давным-давно попыталась бы уничтожить.

С другой стороны, её логика мне вполне понятна. Я делаю всю работу по объединению и устройству жизни на поверхности, а она отжимает кусок за куском уже готового к употреблению общества. Да, у меня остаётся часть власти, но такими темпами её Хизмэи скоро начнут утверждать права на престол. Точно так же происходило во времена расцвета Папства.

Но, либо в её окружении нарисовался кто-то недовольный, несогласный с решениями, или у меня действительно есть некий покровитель. Тот факт, что он прекрасно осведомлён о расположении подземных объектов, уже кое о чём говорит. Выходит, он сам живёт в Лоне и, скорее всего, является не последним человеком, иначе как объяснить столь щедрую плату наёмникам?

Всё это крутилось в голове, пока я прогуливался среди стойбища. Назвать это место по-другому язык не поворачивался. В центре расположились большие шатры, и в данных реалиях они вряд ли обозначали знатность их обитателей. Хотя, возможно, они принадлежали командующему составу, ведь наверняка не самостоятельно Филин управляет всей этой толпой. Вертикаль власти придумана ещё с появлением первого общества и пока за всю историю существования человечества не удалось придумать ничего лучше.

Ближе к окраине лагерь становился всё ниже, пока не окончился одноместными крохотными юртами. Люди вокруг тоже изменились. Если в центре они одевались относительно неплохо, то здесь, похоже, довольствовались обносками. Некоторые даже на ногах вместо обуви носили какое-то тряпьё.

Язык, на котором общался лагерь, был мне незнаком. Нет, головой я понимал, что это казахский, вот только не мог разобрать ни слова. Знакомый язык тоже присутствовал, но он чаще носил приказной характер, хотя надо признать — не всегда.

Я засмотрелся на небольшую отару овец и баранов, размышляя о том, чем же их кормят, и не заметил, как наступил на человека в тряпье. Мы оба отскочили одновременно, и я было собирался извиниться, но тот меня опередил.

— Простите, господин, — рухнул он на колени и едва лицом в землю не вжался.

В ответ я буркнул что-то неопределённое и поспешил удалиться. Его странное, непривычное поведение сбило с толку и заставило чувствовать себя некомфортно. Ведь в данной ситуации виновен я, а человек готов был ноги целовать, лишь бы вымолить прощение.

Однако выходит, что расовая принадлежность никаким образом не влияет на положение в обществе. Здесь оно зависит от чего-то другого, скорее всего, профпригодности.