Шрифт:
Закладка:
— Входи, — сказала Паула.
Кабина оказалась двухместной. Девушка заняла одно сиденье, подождала, пока Чаинг устроится рядом, и лишь затем приказала юз-дублю сделать фюзеляж прозрачным. Когда они поднялись в воздух и понеслись на северо-восток, Чаинг схватился за кресло.
— Так все дома внизу — пустые? — спросил мужчина в легком замешательстве, когда они проносились над крышами.
— К счастью для тебя и твоих людей, — ответила Паула. — Я помню, как после войны Звездных Странников нам пришлось строить целые города на новых планетах, чтобы расселить население двадцати трех погибших миров. На десятилетие Содружество обанкротилось. И жилье было самым простым. А вы сможете выбрать себе лучшие дома на Земле.
— Не хочу показаться неблагодарным, — сказал Чаинг. — Просто не думаю, что кто-то захочет жить со мной по соседству.
— Ты удивишься, — отозвалась Паула, когда они пересекли границу города.
Внизу было темно и почти ничего не видно. Землю в сельской местности на планете сознательно возвращали в прежнее естественное состояние. Города и селения ветшали и разрушались, постепенно зарастая, оставались лишь «исторические памятники» и разбросанные частные дома. Леса наконец-то вернули свои первоначальные владения, животные активно размножились, появились даже давно вымершие виды — благодаря современному процессу секвенирования ретро-ДНК. Земля стала планетой-парком и постепенно исцелялась от ущерба, причиненного экологии развитием промышленности и сельского хозяйства.
— А этот человек, к которому мы летим, — сказал Чаинг. — Ты все ему рассказала обо мне?
— Да.
— И он все равно согласился помочь?
— Ты не такой уж уникальный, капитан.
— Не называй меня капитаном. НПБ больше не существует.
— Как хочешь.
— А что это за человек?
— Тот, кому гораздо сложнее адаптироваться в Содружестве, чем тебе. Уверена, он сам тебе обо всем расскажет.
— В этом-то и проблема. Многие из ваших граждан вызвались помочь нам. Миллионы, практически по одному на каждого из нас, и они все из разных миров Содружества. Такой уровень доброты… Я не привык.
— Я знаю. С культурным шоком порой нелегко справиться. Но доверься мне и познакомься с ним.
— Конечно. Но… Мне просто любопытно, почему мы не телепортировались сразу в то место. Я думал, на Земле можно телепортироваться куда угодно.
— Почти. Но люди, если хотят, могут пребывать в уединении. У них есть множество причин — политических, личных. АНС не приводит к дискриминации, а наоборот, дает возможности.
Через пять минут антигравитационная капсула подлетела к скромной долине шириной лишь в пару километров. Она лежала на западе, по центру ее пересекала маленькая речушка. Густой лес рос на склонах окружающих гор, обнаженные сейчас лиственные деревья и сосны сверкали бледным золотом, когда восходящее солнце отражалось от льда и снега, лежавшего на ветвях. Между деревьями и рекой стояло несколько древних домов. Из-за сугробов на крышах разглядеть их было почти невозможно в тусклом утреннем свете, озарившем землю. Только дымные столбы поднимались из труб.
Паула опустила капсулу на широкое плато, которое отделяли от домов высокие деревья. Она быстро застегнула зимнее пальто с меховой подкладкой и вышла на густую траву. В неподвижный воздух поднимались белые облачка от ее дыхания; здесь было на несколько градусов холоднее, чем в Тулузе. Узкая тропинка вела от плато вниз по склону к домам.
— Сюда, — сказала девушка Чаингу и пошла вперед. Спустя мгновение он последовал за ней.
На небольшом возвышении у реки стояла мельница. Каменные стены ее не нуждались в стабилизирующем поле, хотя было заметно, что их отремонтировали в прошлом веке.
Паула подошла к большой деревянной двери и громко постучала. Пришлось подождать, изнутри доносились разные звуки: голоса, звон кухонной посуды. Затем железную задвижку отодвинули, и дверь открылась. На изъеденных временем ступенях стоял Эдеард в малиновой рубахе. Он гостеприимно улыбнулся.
— Следователь Мио, давненько не виделись.
— Да уж. Как дела?
— Вообще-то очень хорошо. А вы, верно, Чаинг?
— Да. Спасибо, что согласились встретиться.
— Без проблем. Входите. Мы как раз собирались завтракать.
На первом этаже имелась лишь одна большая комната со старомодными стульями, диванами, столами и комодами. Здесь не было ни плайпластика, ни малметалла, хотя Чаинг заметил голографический проектор на комоде — потребовалось несколько секунд, чтобы опознать его в старой конфигурации. На кухне в дальнем конце комнаты красовалась большая железная печь, за решетчатой дверцей уютно тлели угольки. В доме пахло свежевыпеченным хлебом.
Паула глубоко вдохнула. Этот запах возвращал ее в детство, когда мама почти всю еду готовила сама.
Салрана стояла у кухонного стола и наполняла медный чайник водой, поставив его в фаянсовую белую раковину. Она улыбнулась Пауле.
— Следователь, чаю хотите или кофе?
— Чаю, пожалуйста. С молоком, но без сахара.
— А вам, Чаинг?
— Э-э-э, то же самое, спасибо.
Салрана поставила чайник на конфорку.
— Как Бурлал? — спросила Паула, когда все сели за длинный стол, стоявший посередине комнаты.
— Практикуется, — с мученическим видом ответил Эдеард и ткнул пальцем в потолок.
— Практикуется?
— Через восемь месяцев станет подростком. Он спит.
— А, ясно. Ну да, только-только рассвело.
— Здесь все поднимаются на рассвете, особенно зимой, — сказала Салрана. — Мы стараемся максимально использовать дневной свет.
— Конечно. А как Иниго?
— Они с Корри-Лин в порядке, — отозвался Эдеард. — Живут по соседству, если хотите, я их позову.
— Может быть, в другой раз.
Чайник засвистел. Салрана сняла его с конфорки и налила кипящую воду в заварник. Затем обогнула плиту. Паула подняла брови.
— Поздравляю.
— Спасибо, — сказала женщина, положив руку на округлившийся живот. — Осталось всего два с половиной месяца. Малышка появится весной.
— Это замечательно.
— Прекрасное место, чтобы растить детей, — твердо сказала Салрана. — Когда они станут старше, то сами смогут принять решение, к какой культуре хотят принадлежать. А пока пусть воспитываются в мирном и добром сообществе. Лучше всего начинать жизнь с такими ценностями.
— Как на Эшвелле? — спросила Паула.
— Да, — согласилась Салрана. — Именно как на Эшвелле. Или, насколько возможно, в Содружестве. Плюс нас тут никто не тревожит. Я не хочу, чтобы наши дети выросли выродками ради Унисферы и Гея-сферы. Они не будут видеть сны о жизни.
— С этим покончено, — сказал Эдеард. — Особенно сейчас. — Он посмотрел на Чаинга долгим взглядом. — Дальше у реки есть пара пустых домов, немного покосившиеся, но… Можете пожить с нами, пока мы один из них не отремонтируем. Такие проекты люди здесь воспринимают с энтузиазмом. Много времени не потребуется.
— Только из-за чудес технологий Содружества, — с сарказмом произнес Чаинг, — можно и попробовать.
— Постепенно, шаг за шагом, — сказал Эдеард. — Если захотите, сможете вернуться в Содружество. Вам будет легко измениться. Никто никогда
