Шрифт:
Закладка:
На Марсе были руины, да, заброшенные каменные города и подземные сети — но считалось, что это дело рук посетившей его инопланетной расы. Они не оставили после себя никаких физических останков. Никаких указаний на то, кем они были. Самым последним руинам было более 30 000 лет. Призраки?
Первые колонисты рассказывали о том, что видели.
Формы, преследующие тени. Согнутые, сгорбленные существа скрывались на хребтах или скользили в безмолвных тенях руин. Но от них не было ни следов, ни свидетельств их пребывания. Они были отвергнуты как продукт чрезмерно активного воображения, вызванного одиночеством нового мира.
Может быть, он видел призрака?
Бродячий, злобный дух пустошей, охотящийся на одиноких и испуганных людей? Отголосок какой-то ранней вырождающейся формы жизни, давно ушедшей в прошлое?
Чемберс открыл глаза.
И увидел, как мимо окна, расположенного прямо напротив него, прошла какая-то фигура. Он был напуган, шокирован, но и разгневан. Он достал оружие и выпустил два патрона в окно. Оно мгновенно разбилось вдребезги. Он уже был на ногах. Он проскользнул в дверь и направился к лестнице. Страх в нем перерос в жажду мести. Он обыскал второй этаж, все эти пустые, пыльные комнаты. Он нашел несколько скелетов, но никаких признаков чего-либо живого.
Он нашел отверстия, которые пробил в коридоре, и больше ничего.
— Где ты? — прошептал он себе под нос.
И тут он услышал звук захлопнувшейся двери в коридоре.
Обливаясь холодным, вонючим потом, он побежал к ней. Дверь была приоткрыта. Он увидел скользящую тень, пересекшую пол, и затем распахнул дверь.
Комната была пуста.
Ему захотелось закричать. Он хотел засунуть ствол в рот. Он хотел погрузиться в засасывающую смоляную яму самого себя и потеряться навсегда.
Телефон, стоявший рядом с кроватью, звонил.
Он протянул руку. Ответил.
— Алло? — вздохнул он.
Он снова услышал этот шум… как шум ветра, смутный и далекий. И что-то ближе, неровное дыхание, словно пыльные легкие втягивали воздух.
— Кто это? — спросил он. — Кто это, черт возьми?
Хихиканье. Пронзительное, жуткое.
— Кто это! — крикнул он.
Тишина.
Прозвучал голос, жестокий и насмешливый голос, произнесенный через полный рот набитый мертвыми листьями:
— Думаю, ты знаешь.
Он бросил телефон и закричал высоким, бездумным воплем. Он выбежал оттуда и снова оказался на улице, где чувствовал, как взгляд, этот злобный и развратный взгляд, ползет по его коже.
И голос. Он знал этот голос.
Это был голос его жены. Это был голос Сары.
Но Сара была мертва.
* * *
Кладбище.
Оно стояло за куполами Нью-Провиденса в небольшой тенистой долине. Почва была каменистой, но рыхлой. Здесь были установлены сотни простых каменных табличек и покосившихся крестов. Многие из них выветрились и стали нечитаемыми из-за сильных марсианских песчаных бурь.
Но Чемберс знал, где находится могила его жены.
Он нашел ее и принялся разгребать мерзлую землю, его волосы теперь были белыми. Его глаза с красными ободками были неподвижны и пристальны, а лицо — не по годам старым. В уголках его губ проскакивал тик.
Время от времени он ощущал движение вокруг себя, но не решался посмотреть. Его внешний динамик улавливал безумные, лилейные звуки. Он знал, что это просто ветер, стонущий в скалах. Но это было похоже на голоса.
Он продолжал копать.
Два фута, три, четыре.
Ему пришлось копать, потому что он знал, что голос по телефону и лицо, смотревшее на него, принадлежали Саре. Злая, развращенная карикатура на его жену.
Он не мог этого объяснить. А может, и не хотел.
Могила становилась все глубже, а куча красного марсианского грунта — все круче. Прямоугольная дыра высасывала тени из мира, собирала их, объединяла их, объединяла их здесь. Казалось, они скользят по земле, как живые существа.
Не останавливайся, сказал он себе.
С грохотом он ударил по крышке ее гроба, и это было похоже на раскат грома по всей земле. Голос в голове снова и снова спрашивал его, что он делает, но он не мог ответить. Он просто не мог ответить. Он разбил лопатой крышку и, когда темнота с шипением сомкнулась вокруг него и поползла по нему, как змеи, он приподнял крышку. Его глаза выпучились из-за пыльного козырька шлема.
Его горло сжалось.
Что-то царапалось в его черепе.
Сара была там, совсем рядом. Так, как ее и похоронили. Сухой холодный климат превратил ее в мумию, кожа стала коричневой и обветренной, глаза запали, губы ссохлись от узких зубов.
Но самым ужасным было то, что ее рот ухмылялся.
А глаза были широкими и пристально смотрели на него.
* * *
Ночь.
Наступила ночь, заговорили ветры, и тени собрались в непроглядной, безумной тишине. Чемберс ждал с оружием в руках, пока темнота смыкалась вокруг него. Все, что он мог видеть, — это жуткое, как у мумии, лицо Сары, этот страшный взгляд ее глаз.
Марс был в ней.
Все инопланетные кошмары, которые порождал и о которых мечтал мертвый мир, воплотились в этом взгляде. Он был холодным, как продуваемые ветром равнины, и ледяным, как глубины чернейшего космоса.
Сара.
Ее серые, увядшие черты, пробивающиеся из ледяной корки могилы.
Чемберс бормотал про себя.
Пытаясь вспомнить молитвы из детства, он жевал нижнюю губу.
Его глаза представляли собой жуткие дыры, выдавленные в лице. Один зрачок был расширен, другой — аккуратная дырочка. Губы были сжаты в плотную серую линию.
Воздух наэлектризовался, и он понял, что сейчас произойдет.
По позвоночнику пробежали мурашки.
Он издал резкий, влажный, стонущий звук.
Раздался стук в дверь. Успокоившись, Чемберс поднес дуло автомата к голове и нажал на спусковой крючок.
Это было все, что ему было нужно.
* * *
Они нашли его неделю спустя.
Двое мужчин в скафандрах, прибывших с материнского корабля. Чума была побеждена на Земле. Лекарство было простым — инъекция. Корабль отправился на поиски выживших, зная, что их не будет. Они обнаружили, что города все еще функционируют, по крайней мере, некоторые из них.
А потом они нашли Чемберса.
— Это тот самый? — спросил молодой лейтенант. — Тот, кому дали лекарство?
Командир ответил:
— Да. Это Чамберс, точно. Я знал его много лет назад.
Все это время он был один… должно быть, это доконало его. Но теперь он покоится с
