– Ого… это от него?

– От него. Сто процентов – опять накозлил где-то, – беспечно отозвалась подруга, потягивая кефир с таким видом, словно это было дорогое шампанское. – Мы же расстались перед моим отъездом.

– Да?! – ахнула Лена и даже отложила вилку. – Почему?

– По кочану, – отрезала Юлька. – Козел потому что. Нет, я это давно знала, никаких иллюзий на его счет у меня не было. Я ему нужна – как же он фильм доснимет, но козлиное нутро пересиливает. Ни одной юбки не пропускает, а я такое терпеть не подписывалась даже за главную роль.

– И… что же теперь?

– А что теперь? Ничего. Доснимем, озвучим, премьеру отведем – работа же. Но его ноги больше в моей квартире не будет.

– Юлька… он ведь тебе может карьеру сломать.

– Ну, если ради карьеры мне нужно терпеть этого блудливого козла – мне такая карьера вообще не сдалась, – совершенно спокойно и твердо ответила Воронкова. – Я не собираюсь ничего терпеть, прощать и закрывать глаза. Пусть найдет себе молодую дуру – их вокруг него вертится достаточно. И вообще… не все, над чем роятся насекомые, на деле оказывается медом. Бывает и наоборот.

Лена не нашлась что сказать. В сочувствии подруга совершенно очевидно не нуждалась – очень уж спокойно говорила о расставании, складывалось впечатление, что она давно все решила и обдумала.

– Может, ты и права… – Лена со вздохом снова взялась за вилку.

– Лена, конечно, я права, это даже смешно обсуждать. В мире нет ничего такого, ради чего стоит терпеть унижения и измены, я в этом абсолютно уверена.

– Мне бы твою силу воли, – пробормотала Крошина, налегая на картошку.

– Что, бородатый Нарцисс даже не позвонил?

– К счастью, мне сегодня было не до него, – уклонилась Лена, которую эта фраза здорово задела за живое.

Юлька знала ее даже лучше, чем хотелось, и была уверена в том, что после встречи с Никитой все мысли подруги устремятся в его сторону. И если бы не суета сегодняшнего дня, все так бы и случилось, и признавать подобное Лене было неприятно.

– Да, Крошина, ничему-то ты не учишься, – вздохнула Юлька, вставая из-за стола. – Я надеялась, что хоть спустя время ты найдешь в себе силы пережить это, но, вижу, опять ошиблась.

– Юль… давай не надо, а? – взмолилась Лена, отодвигая тарелку. – Мне уже Андрей сегодня… – И осеклась под буравящим ее взглядом подруги.

– Так вот почему он со мной сквозь зубы разговаривал, – констатировала Воронкова. – Опять твой драгоценный Дядюшка Ау.

– Это случайно получилось…

– Ой, все, Ленка, тошно слушать. Убирай посуду, раз уж я готовила, и идем, приляжем. Я что-то набегалась сегодня, а завтра на кладбище собиралась.

– Ты не хочешь, чтобы я с тобой поехала? – огорчилась Лена, собирая тарелки.

– Почему – не хочу?

– Ну, раз среди недели собираешься ехать.

– Мне не принципиально, можем и в выходной. Просто себя надо чем-то занимать, ты же на работе весь день, а мне скучно – Юлька взяла полотенце и принялась вытирать вымытые Леной тарелки и вилки.

– У меня дело сложное, не могу даже отгул взять, – виновато сказала Крошина, прополаскивая губку от пены. – Столько времени вожусь – и ни на сантиметр не продвинулась, чувствую, скоро Шмелев меня вздует.

– Да я ведь понимаю, Ленка. Просто… видимо, я давно не оставалась совсем одна – вот так, чтобы вообще никого, пустая квартира. В экспедиции не уединишься особенно, а тут предоставлена сама себе, мысли всякие… ой, короче, – отмахнулась Юлька, убирая посуду в шкаф. – Идем лучше сценарий новый читать, мне сегодня прислали с курьером.

– И ты молчишь весь вечер?! – возмутилась Лена.

– Ой, подумаешь – событие. Сценарий как сценарий, сериал на восемь серий, детектив. Я, кстати, на роль следователя пробоваться буду, – расхохоталась подруга. – Возьму тебя за основу.

– Не советую, – развеселилась и Лена, – я же размазня, не крутая, не раскрываю дела, едва взглянув на труп, – у вас в кино ведь так это делается?

– Я, дорогая, не сценарист, а актриса, мне вот что режиссер говорит, то я и играю, даже если лично мне происходящее кажется откровенным бредом. Но тут зато смогу аргументированно спорить и ссылаться на реального человека. Погоди, я тебя еще в консультанты протащу, – не переставала хохотать подруга.

– Нет уж! У меня вон три трупа – не до консультаций, самой бы у кого чего спросить.

– Считай, что сейчас ты потеряла возможность попасть в упоительный гадюшник, именуемый кинематографом, – подытожила Юлька, увлекая Лену за собой в комнату, где на журнальном столике лежала толстая папка со сценарием.

Едва Лена открыла утром дверь кабинета, как по внутреннему телефону позвонил дежурный:

– Елена Денисовна, к вам тут человек просится, говорит, что срочно.

– Срочно? А как фамилия?

– Кравчук.

– Пропустите, пожалуйста, я не успела пропуск выписать, ждала его позже.

Через пару минут Кравчук буквально ворвался в кабинет – бледный, всклокоченный, с красными глазами.

– Сергей Семенович, что с вами? – удивилась Лена.

– Еле до утра дожил, честное слово! – выпалил подполковник. – Не представляете, что случилось. У меня украли несколько ножей, в том числе и тот, о котором мы говорили!

– Стоп, погодите, – попросила Лена, слегка обескураженная новостью. – Что значит – украли, у вас ведь сигнализация и все как положено?

– На даче я жил две недели, домой только набегами, в комнату, где коллекцию хранил, даже не заглядывал, а там отдельная сигналка поставлена, я ее и не снимал. А вчера приехал вечером, решил сразу нож приготовить, чтобы с утра к вам, смотрю – а комната не на пульте, там зеленая лампочка светится, а должна – красная. Я полицию вызвал, сам даже заходить не стал. Ребята подъехали, вошли – а там две витрины разбиты и четырех единиц не хватает.

– Погодите, но кто-то ведь снял комнату с пульта, если сигнализация не повреждена?

– В том-то и дело! На пульте охраны не было сигнала тревоги, значит, сняли из квартиры, но как? – Кравчук взялся обеими руками за спинку стула, и Лена заметила, что левая рука его подрагивает.

– Сергей Семенович, вы успокойтесь сейчас, уже ведь все произошло, изменить невозможно, – наливая в стакан воду и протягивая Кравчуку, сказала Лена. – Полиция заявление приняла?

– Да, но… как я могу успокоиться, если моим ножом убили трех человек?

– Мы этого не знаем. Такой нож мог быть у кого угодно.

– Нет! – рявкнул подполковник, испугав Лену. – Нет – я в этом уверен! Этот нож мне подарил приятель-китаец, его изготовили по спецзаказу, потому количество зазубрин на лезвии не такое, как на стандартном ноже! И на ваших снимках это четко видно – количество рваных следов. Это мой нож, понимаете, Елена Денисовна?