и получал жалованье… – большое получал он жалованье, но, несомненно, по заслугам своим, потому как блюда подавали воистину изумительные. Также «Искра» содержала в себе два биллиардных зала, с идеальным сукном на столах и «профессиональными» киями, и, что было на то время делом почти исключительным, удовлетворяла самым изысканным и прихотливым вкусам площадкой с двумя дорожками для игры в боулинг.

Принимала «Искра» в обыкновенные дни под своим кровом всех. И странно, сермяжная правда гласит, что вот, мол, «со свиным рылом в калашный ряд…» – ничего подобного. По опыту «Искры» и вообще славного того периода Кузиновского благоденствия, можем мы смело заключить, что доброкачественное веяние, в сопряжении с повсеместной возможностью, самое это слово «рыло», как непотребный агноним, из употребления общественных масс напрочь исключает; остаются только «лица», подпитывающиеся и насыщающиеся благообразием со всех сторон. И любо дорого потом посмотреть, как заслуженный и почтенный работник 6-го добычного участка Павел Павлович Петров, в свой законный выходной, выдерживая осанку, в сопровождении супруги своей, объемистой Тамары Тимофеевны, преисполненный чувством собственного достоинства, степенно и важно преподносит гардеробщику сначала женино затем и свое пальто. Залюбуешься после, с какой галантностью предлагает он своей спутнице, для поддержки, согнутую в локте руку, с какой осторожностью, с каким вниманием, с одним и то лишь мимолетным замечанием «пошевеливаться», как препроводит ее вверх по ступенькам, как свободно и уверенно он открывает перед нею двери в ресторан. Подивимся мы и Тамаре Тимофеевне, откуда только взялись повадки? И пальтишко она с себя не стащит по старой привычке, а стоит и ждет, пока то за нее муж выполнит и так элегантно при этом свои пышные плечики подставляет. И под ручку-то она не забудет прильнуть; по лестнице передвигается не спеша, потому, никак на каблуках не приноровится. Зато уж в ресторанную залу входит – выездная барыня! А там!.. И направо и налево она подарит свою приветливую улыбку (благо в городе у нас, по крайней мере, в лицо почти каждый каждого узнает), коль заприметит милую кумушку, так не заголосит издалека, а только аккуратно помашет той ручкой, – почеломкаться время после будет. Павел Павлович тоже хорош. Разумеется при галстуке. Одною головой чинно кланяется. Вот и начальник участка здесь.

–Леонид Прокопьевич.

–А, Пал Палыч! По какому случаю?..

Начальник только-только осушил третью рюмку, в настроении, встает из-за стола, предлагает уважаемому своему служащему руку, рекомендует сотрапезникам своим Пал Палыча, как на все руки мастера и вообще как настоящего мужика, похвалы которой нет выше в наших краях для мужчины. Пал Палыч, умеренно польщенный, также и в свою очередь представляет Тамару Тимофеевну, как мать четверых его детей (общество начальника рукоплещет; Тамара Тимофеевна в приличном смущении) старший из которых (ведется речь о детях) старший из которых, – вот он, Роман, чрез два столика, сидит со своею женою, с его, Пал Палыча, невесткой, – ровно двадцать три года тому назад осчастливил отца, появившись на свет. «По этому самому счастливому случаю и собрались, так сказать, по-семейному», – прибавляет Пал Палыч. Начальника любопытство удовлетворено. Пал Палыч, по цивилизованному, не задерживаясь излишне, спешит удалиться.

«Но время быстроходная река», – позаимствуем выражение уже хорошо нам знакомого Пряникова, об отношениях которого со славно известной «Искрой» речь еще предстоит, – и река, к сожалению, свойств не только созидательных, но и разрушительных. Она насыщает она и губит, то выходя из берегов, то изменяя свой путь; и вот пришли вы с семьей на «ваше» место, в первомайский день, по приятной привычке, глядите – где прошлым годом зеленела удобная для пикника лужайка, теперь болотисто, порос камыш.

Еще говорят, в самом названии судьба корабля. Вспомним бедственные приключения «Беды» и ее капитана Врунгеля. Ссылаясь на эту теорию, не будем же и мы удивляться, что золотая пора «Искры» прошла мигом.

На государственной ярмарке, что годов десять тому была повсеместной, было сбыто и Предприятие и стало оно не Кузиновским, а Д-м. И экономика, оставаясь «втуне» пошла «в обход», и ослепли фонари на столбах в Кузино и заморожены были все реконструкции, и на калориферы в зимние месяцы увеличился спрос на иногороднем рынке, где, впрочем, до сих пор еще не стих восторженный шепот о новых автомобилях нового директора Предприятия и шокирующих выступлениях начальника 3-го участка Предприятия в казино. Но не говорится больше об «Искре».

И что мы видим.

В связи с омоложением состава на стремительно прогрессирующем Предприятии, разом с порохом в пороховницах и со всем своим многолетним бесценным опытом, выпроваживается на пенсию Петров Пал Палыч. Располагая избытком досуга и непроработанной энергией, встречается он с сыном своим Романом, выпровоженным из Предприятия за то, что, как-то, возвращаясь со смены, исключительно по рассеянности, перепутав с ремнем, умудрился он медным кабелем подпоясаться (эпизод распространенный, до которого прежний владетель – Государство было и менее внимательно и, коль что, куда снисходительнее). Встреча эта происходит у крыльца «Искры» в день рождения Романа с целью почтить традиции, разве только исключительно компанией мужской. После родственных бурных приветствий и коротенького перекура решают они пройти вовнутрь.

Своего степенства Пал Палыч, с выходом на пенсию, разумеется, не растерял, а только приобрел, с годами, в этом компоненте, и уж, конечно, сумел бы подняться на крыльцо «Искры», по меньшей мере, сановником, как в былое время, если бы отошедшая от раствора плитка, предательски скрывающая всю шаткость своего положения, будучи как раз под Пал Палыча ногою, не вздумала освоить оголенное пространство по соседству, откуда другая плитка, предварительно пополам треснув, еще в прошлом году навсегда съехала. Пал Палыч к такому повороту событий, откровенно говоря, не готовился, и собирался уже катиться со ступенек кубарем, но был подхвачен подоспевшим вовремя сыном. На этом бы происшествие и закончилось и, разумеется, не имело бы достаточных оснований быть теперь упомянутым, если бы сановитый Пал Палыч, в избытке свободного времени, не умерял бы энергию, налегая на вареники и, если бы сын его, располагая не меньшим досугом, по крайней мере, не располагал бы холостяцким положением. Но так как Роман, второй год уже как (со времени эпизода с кабелем) был в разводе и в гости к родителям, на вареники, заходил редко, то и удержать ему габаритного своего отца, так, чтобы не попятиться, не достало крепости. Сзади же, как нарочно, пространство оказалось уже занятым. (Время было как раз то, когда идут один за другим в «Искру» посетители). Результатом всех этих следствий, стало неприятное столкновение, по итогу которого, то, что миновало Пал Палыча, нашло бальзаковского возраста даму, а именно: падение. Усугубили ситуацию сразу два значительных