Скуратовым. Затем последовал почти полный «перебор» церковных иерархов. В цитированной выше статье при этом признавалось, что «дело Филиппа нельзя сводить к конфликту между ним и Иваном IV». Авторы поясняли:

«Это была борьба сначала великокняжеской, а потом царской власти за включение церкви в государственный аппарат. Неизбежность и закономерность этой борьбы определялась тем, что русская церковь в XVI веке представляла собой один из наиболее ярких рудиментов феодальной раздробленности, без трансформации которого не могло быть и речи о полном государственном единстве».

Сказано и с пониманием сути проблемы, и – в точку! Причём ясно, что в летописях, ведение которых относилось к задачам церкви, царя Ивана после репрессий против церковников изображали вряд ли объективно.

Что же до Ливонской войны, то она – с тем или иным составом враждебных России сил, сопровождала всё остальное царствование Ивана Грозного, вплоть до его смерти.

Ивану Грозному – как и его предшественникам, и его преемникам – пришлось много воевать… Воевать в основном на западе и на юге. Уже отец Грозного – Василий III, в 1521 году начал сооружение Большой засечной черты к югу от Москвы, которая проходила от Рязани до Тулы. В царствование Ивана засека была в основном завершена, однако южная «крымская» угроза ещё проявилась в 1570-е годы – в ходе западной Ливонской войны. Проявилась самым значащим и трагическим образом – сожжением Москвы крымским ханом Девлет-Гиреем в 1571 году. Этот момент в эпохе царя Ивана будет освещён в своём месте.

Ливонская война – на ней мы тоже остановимся отдельно, стала одним из великих деяний эпохи Ивана Грозного, несмотря на неровный её ход и те негативные проблемы, которые она породила. Эта война началась в 1558 году – на фоне впечатляющих успехов Руси, и закончилась, по сути, лишь в 1721 году Ништадтским миром, завершившим Северную войну уже Петра Великого. Итого русская война с Западом за Балтику длилась более чем на полвека дольше, чем Столетняя война Англии и Франции!

Причём, не учитывая «ливонского» и шведского аспекта эпохи Ивана Грозного, вряд ли можно понять и то, что Руслан Скрынников назвал «трагедией Новгорода», то есть поход Ивана IV на Новгород и Псков в декабре 1569 – феврале 1570 года и погромы, ставшие завершением этого похода.

Описывая царствование Ивана IV Васильевича, прозванного Грозным, сложно придерживаться строго хронологического порядка изложения, настолько переплетаются во времени Ивана то возникающие, то исчезающие одни и те же факторы, а также различные факторы. Переплетаются историческая истина и ложь об эпохе Ивана и об Иване – ложь, как созданная в реальном масштабе времени, так и много позднее. Различны оценки, ибо различны побуждения и позиции оценивающих, но и при однозначности позиции сложно (если не невозможно) выстроить повествование стройно – то и дело приходится отвлекаться.

Вот и о политике и действиях Ивана Грозного в отношении Новгорода приходится говорить, освещая не столько факты, сколько системную и историческую суть ситуации. Кратко же можно сообщить, что в декабре 1569 года, на четвёртом году введения особого порядка управления государством – опричнины, царь Иван IV начал поход на Новгород и Псков, завершившийся в феврале 1570 года. Занятие Новгорода сопровождалось при этом достаточно массовыми репрессиями, в новгородских походах Москвы, впрочем, традиционными.

Глава 5

Новгородский «гвоздь» в московском «сапоге»

На Руси после нашествия Батыя остались нетронутыми, по сути, лишь Новгород и Псков. При этом Псков, хотя и был, как и Новгород, городом-республикой, практически всегда держался Москвы. Новгород же быстро стал «гвоздём» в московском «сапоге» уже для Ивана III Великого, который Новгород не раз воевал. Ко времени Ивана IV всё лишь усугубилось.

В Новгороде испокон веку правило вече, однако на руководящие посты вече всегда избирало бояр, при этом в борьбе за посадничество участвовало до 1207 года три боярские группировки, представляющие три городских «конца» – Неревский, Людинский и Прусский… В 1207 году борьба группировок привела к полному разгрому людинского боярства, что в миниатюре – в пределах одного города-республики, напоминало княжеские усобицы в пределах всей Русской земли. При этом новгородские бояре, как и удельные князья, были традиционно склонны к сепаратизму, и у этой тенденции были очевидные материальные предпосылки – Новгород был городом торговым и тяготел, говоря языком современным, к некоему космополитизму. Новгородцы хотя и ощущали себя русскими, в то же время не очень стремились к политическому единению с остальными русскими землями.

Стремление к «самости» проявлялось и в том, что Новгород претендовал на самостоятельность и отдельность также в церковных делах. К 1156 году относится первое избрание архиепископа в Новгороде… А к 1190-м годам относятся первые торговые договоры Новгорода с немецкими ганзейскими городами. Для дальнейшего становится характерным, впрочем, не только сотрудничество, но и соперничество между немецкой Европой и Русью – как за контроль над торговыми путями, так и непосредственно за обладание Севером. Противостояние немецко-скандинавской угрозе оказывалось актуальной задачей Новгородской земли на очень протяжённое время, но всё чаще новгородские «верхи» искали союза с Литвой и Польшей, а это уже отдавало прямой изменой и русскому делу, и русскому народу.

Решить эту проблему в числе других тоже было задачей царя Ивана. А решать её можно было лишь силой – в этом убеждала вся предыдущая постмонгольская история отношений Новгорода и Москвы.

«Новгородское дело» Ивана IV Грозного, как и вообще всю его репрессивную политику, нельзя оценивать в «общечеловеческих» категориях «добра и зла», выводя эту сторону эпохи Грозного в некую историческую вневременность и отрывая нравы той эпохи на Руси от мировых нравов. Жестокость была тогда нормой, причём не только на Востоке, но и в просвещённой Европе. Скажем, колесование – мучительнейший вид казни, применявшийся и Грозным, был в ходу ещё в Древнем Риме, затем – в Германии для убийц, «действовавших из засад», и во Франции для разбойников с большой дороги. Грозный лишь заимствовал колесование, как и другие пытки, из европейского арсенала казней.

Не лучшее заимствование, но…

В ночь с 23 на 24 августа 1572 года под праздник святого Варфоломея в Париже вероломно и без объективных к тому оснований французским королём Карлом IX, его матерью Екатериной Медичи и домом Гизов было организовано массовое избиение французских гугенотов. За одну ночь только в Париже было убито 3000 человек, среди них – множество знатных дворян-гугенотов, съехавшихся на свадьбу сестры короля католички Маргариты с гугенотом Генрихом Наваррским. Всего во Франции тогда было уничтожено до 30 000 человек. Причём никто из них не представлял