избавления в истории нашего вида относится ко времени, когда человеческие популяции двинулись из Азии в Америку по перешейку, соединявшему континенты. Этот сухопутный мост появился в период необычайных холодов: в ледниках замерзло столько воды, что уровень моря понизился и обнажил проход. Когда люди начали движение по этому перешейку, их перемещения оказывали противоречивое воздействие на географию ниш, доступных человеческим паразитам. С одной стороны, колонизируя новые регионы, человеческие общности потенциально присоединяли их к нишам многих своих паразитов. С другой стороны, направляясь к землям обеих Америк, люди должны были сначала преодолеть промерзший север, а это не могло не повлиять на паразитов. Кишечные паразиты, яйцам которых требуется тепло, например анкилостомы, возможно, не сумели пережить путешествие первых американских поселенцев по Крайнему Северу. Понятно, что паразиты, которым нужны тропические условия и тропические переносчики, тем более должны были остаться позади. Распрощаться удалось и с некоторыми паразитами, которым комфортнее всего живется в густонаселенной среде, например с бактериями, вызывающими туберкулез, дизентерию и брюшной тиф{54}. Может быть, так получилось случайно, просто в мигрировавших популяциях эти паразиты отсутствовали. Как бы то ни было, в сложившихся обстоятельствах у первых обитателей обеих Америк появилась возможность освободиться почти от всех человеческих паразитов – причем не только пока они жили на севере, но и потом, когда перебрались на юг. По-видимому, в основном так все и было.

Я говорю «в основном», потому что полностью уйти от паразитов намного труднее, чем может показаться на первый взгляд. А если паразит уже прибыл куда-то, то он способен распространиться в человеческой популяции чрезвычайно быстро, как мы недавно видели на примере вируса COVID-19. Ведь даже после того, как этот вирус эволюционировал, чтобы заражать людей, он вполне мог бы остаться в Китае, и тогда весь остальной мир избежал бы малоприятного знакомства с ним. Но, к сожалению, вирус покинул Китай и стремительно покорил нашу планету. Согласно исследованиям двух паразитологов, бразильца Адауто Араухо и американца Карла Райнхарда из Университета штата Небраска, нечто похожее, по всей видимости, произошло и на Американском континенте много тысяч лет назад.

Араухо и Райнхард посвятили себя изучению паразитов, найденных в мумиях и иных останках людей, живших в обеих Америках до прибытия европейцев. В этом прахе они, к удивлению своему, обнаружили множество видов паразитов, которые никак не должны были бы пережить пеший поход людей по обледеневшему перешейку: условия местности не вписывались в фундаментальную нишу – паразиты (теоретически) погибли бы от холода. Это само по себе примечательное открытие свидетельствовало среди прочего и в пользу той гипотезы, что некоторые из первых жителей Америк добрались туда не по суше, а по воде. (Какими маршрутами они пользовались – пересекали ли их лодки Тихий океан или шли вдоль берега с севера на юг, пока неизвестно.) Но дело не только в том, что некоторым видам паразитов удалось предпринять подобное путешествие вместе с людьми; удивительным оказалось число этих видов. Среди них были анкилостомы, проволочники, власоглавы и аскариды, не говоря о многих других{55}. Не исключено, что такое же странствие (или странствия) совершил даже штамм туберкулеза{56}. Прибыв в Америки, каждый из этих видов колонизировал все или почти все человеческие популяции, проживавшие в географических рамках американской части своей фундаментальной ниши.

Когда паразиты распространились по Американскому континенту, они, конечно же, сузили диапазон, в пределах которого первым жителям обеих Америк удавалось избегать естественных врагов, одолевавших людей в Африке, Европе и Азии. (В ретроспективе нам, людям сегодняшнего дня, представляется, что это можно было предугадать.) Важно, однако, что путешествие водными путями совершили не все паразиты. Многие все-таки остались по прежним адресам. Например, первые люди в дождевых лесах Амазонки не знали желтой лихорадки, шистосомоза и тропической малярии. Им, однако, выпало кое-что другое.

Когда в Европе, Азии и Африке человек еще на заре «великого ускорения» начал все активнее вмешиваться в природные процессы, стал складываться новый набор экологических условий. Виды, которые прежде были редкими, теперь повсеместно распространялись. Так случилось, например, со многими одомашненными животными: свиньями, козами, коровами, овцами, курами. К тому же в некоторых регионах люди стали жить более скученно. Экологи, специализирующиеся на болезнях, единодушно говорят, что такое сочетание условий идеально подходит для эволюции новых паразитов и вызываемых ими недугов. Следуя идеям главы 2, большие популяции людей для паразитов подобны огромным пригодным для жизни островам. Животные, существующие бок о бок с людьми, позволяют многообразным видам паразитов колонизировать эти острова. Именно так и происходило. В крупных поселениях Европы, Азии и Африки у новых паразитов развилась способность жить за счет человека и распространяться между людьми. В местах с очень высокой плотностью населения эволюционировал принципиально новый тип паразитов, способных по воздуху передаваться от человека к человеку. Среди болезней, переносчики которых развились в ответ на резкое ускорение и связанные с ним увеличение плотности населения и воздействие человека на экосистемы, можно назвать грипп, корь, эпидемический паротит, чуму и оспу, и это далеко не полный перечень{57}.

Подобно популяциям в Европе, Азии и Африке, людям, прибывшим в Америку, тоже предстояло пережить ускоренный рост численности. Но чуть позже. И по причинам, до сих пор не совсем понятным, с ростом населения в обеих Америках появилось намного меньше новых видов паразитов. В конечном счете популяции Америк избежали встречи не с одним или двумя видами паразитов, но десятками или даже сотнями, как стародавними, так и новообразованными.

Избавление подобного типа с разной степенью успеха повторялось в тех случаях, когда люди мигрировали на большие и малые острова по всему миру. Они строили лодки, поднимали паруса и гребли изо всех сил – прочь от демонов, старых и новых.

Такой же процесс избавления от вредителей и паразитов происходил и у сельскохозяйственных культур. Сначала в полудюжине мест на Земле люди независимо друг от друга догадались, как одомашнить некоторые дикие растения, отвоевывая для себя все больше зеленого мира. А потом они взялись переносить посевы в места, чуть более сухие по сравнению с естественной для этих растений средой. Регионы, куда перемещали одомашненные посевы, выбирались не из-за того, что тамошние климат или почва больше подходили растениям, а потому, что именно в этих точках полезные растения были нужны людям. Возможно, так вышло случайно, но вскоре оказалось, что как раз эти регионы расположены за пределами ниш обитания некоторых паразитов и вредителей. Это обстоятельство позволило избавиться от них и растениям тоже. А потом люди стали перебираться из региона в регион на кораблях.

Перемещение на кораблях повлекло за собой два следствия. Популяции людей переселялись в новые географические зоны, совершая тем самым все новые и новые акты избавления. Выселение на Мадагаскар. Выселение в Новую Зеландию. Выселение в самые далекие уголки планеты с соответствующим избавлением от паразитов. При этом люди перевозили с собой и растения. Растительные культуры из Южной и Центральной Америки переместились на Карибы, а из Африки – в Южную Европу. Одомашненные человеком растения тоже выселялись вместе с хозяевами, и последствия этого оказывались особенно значительными в тех случаях, когда зеленые спутники людей попадали в совершенно новые для них биогеографические регионы.

За сотни миллионов лет относительная изоляция отдельных массивов суши привела к тому, что животные, растения и даже микробы разных территорий начали заметно отличаться друг от друга. Чем ощутимее обособлены два региона, тем ниже вероятность того, что какой-то вид сможет попасть из одного в другой. Виды, разделенные географией, различались все заметнее. Чем больше проходило времени, тем больше накапливалось различий, и в итоге разные земли оказались заселены совершенно разными видами. Колибри обитают только в Америках – как, кстати, и предки помидоров, картофеля и перца чили. Древесные кенгуру встречаются только в Австралии и Папуа – Новой Гвинее – как и предки бананов. Человекообразные обезьяны водятся только в Африке и Азии. На все эти различия накладывались последующие перемещения. Порой массивы суши соприкасались друг с другом, и виды перемешивались. Иногда отдельные виды распространялись с одного обособленного участка суши на другой: представьте себе двух обезьян, плывущих на большом древесном стволе через океан. Между прочим, считается, что именно