Юля сладостно застонала и выгнулась ему навстречу в надежде на ещё больший натиск, и Костров безошибочно понял тонкий намёк. Властно сжимая в кулаках её волосы и покусывая возбуждённые ареолы, он снова ускорился, наполняя собой бившуюся в оргазме Снежную Королеву, пока не кончил сам с хриплым оглушающим рыком:

– Юля…

* * *

– Паш, можно нескромный вопрос?.. – Юля расслабленно полулежала рядом с Костровым и задумчиво водила ногтем по чешуе дракона на его руке.

– Задавай, – после бурного секса Скай умирал от желания покурить, но держал себя в руках как мог.

– Тогда, на пруду… Я ведь была готова пойти до конца. Почему ты не воспользовался моментом? Если уже любил…

Костров вздохнул: он и сам десятки раз вспоминал тот день.

– Замужние женщины для меня табу.

– Но тогда ведь было уже понятно, что мой брак уничтожен.

– Да. А ещё ты была моей клиенткой. И это табу в квадрате. Плюс ко всему, я понимал, что, даже если мы перейдём черту, утром ты протрезвеешь, опомнишься, пожалеешь о случившемся и тут же заменишь меня. А я хотел быть рядом. Чувствовал, что в твоей жизни грядёт чёрная полоса, а в окружении – уж прости за откровенность – не было никого, кто мог бы тебя поддерживать.

Юля согласно кивнула:

– Пожалуй, да… Все друзья постепенно отдалились от меня. Ведь заводилой и всеобщим любимцем всегда был Глеб. Не я. Но подожди, – она озадаченно нахмурилась и села, слегка прикрыв грудь и бёдра простынёй. – Ведь, если бы я тебя поменяла, ты мог бы просто приехать и признаться мне. Как сегодня.

– И как бы ты отреагировала?

– Не знаю…

– Если даже мы представим, что ты, как и сегодня, ответила мне взаимностью, с чего бы начались наши отношения? С твоих судов? Нервы, разборки, ты разрывалась между юристами и офисом. Мне места в твоём графике на тот момент не было. Но в качестве охраны я постоянно был рядом, не претендуя на твоё время и не требуя к себе внимания.

– И ты опять прав… – Наумова зажмурилась.

Костров взял её тонкие пальцы в свои и бездумно перебирал их, мягко поглаживая:

– Мне не было смысла торопиться и врываться в твою жизнь, вынося дверь с ноги. Конечно, иногда хотелось забить на здравый смысл и зацеловать тебя до звёздочек в глазах…

Юля расхохоталась и повалилась на его широкую мускулистую грудь:

– Это было бы… Наверное, я бы сразу сдалась!

Уткнувшись носом в её прохладные светлые волосы, Скай с наслаждением вдохнул их запах:

– Нет, моей целью было дождаться, когда ты закроешь все свои вопросы и окажешься максимально готова для новой главы.

– Ещё скажи, что рад гибели моей компании.

– Ты чего? – от внезапной перемены тона Снежной Королевы Костров аж поперхнулся.

– Сам же сказал – максимально свободна…

– Юль, ты бредишь? – он упёрся ладонями в матрас и сел, выпрямившись.

Наумова непонимающе, но с долей обиды в глазах моргнула:

– Ну…

– Я, по-твоему, кто? Подобие Глеба или Гаврилова?

– Нет… – Юля опомнилась и растерянно качнула головой. Длинные гладкие волосы водопадом скользнули по плечам и груди.

Костров поднялся с кровати, нашарил в лежавших на полу джинсах пачку сигарет, приоткрыл окно и, даже не прикрывшись простынёй, упёрся бедром в подоконник, выдыхая дым в тонкую щель между створками:

– Я же тебя люблю. И не то чтобы я прыгал от счастья, когда мы оба поймали твоего мужа на измене. Мне было тяжело видеть, как ты страдала. Максимум, чему я был рад, что ты наконец-то поняла: он никогда не был достоин тебя. А то, как эти мудаки разрушили твой бизнес… У меня до сих пор слов приличных нет. Так что нет, Юль, я не был рад. Я не могу радоваться, если моей любимой женщине больно. А тебе было больно. Больно. Обидно. Тоскливо. Я всё это видел. Но ещё я видел, как ты выгорела в пепел. И всего несколько часов назад ты сама сказала про гору с плеч.

– Прости, Паш. Я ляпнула чушь… – Наумова виновато опустила глаза и, потуже затянув на себе простыню, подошла к нему. – Не знаю, кто меня укусил.

Хмыкнув и швырнув окурок в окно, Костров крепко прижал её к себе:

– Проехали. Хотя, может, и правда стоило признаться пораньше… Если бы я знал, что всё сложится так быстро и гладко.

– Ты думал, я отвечу отказом?

– Ну… Может, не отказом… Утром я вышел из дома с мыслью, будто рискую вообще всем. И не предполагал, что уже вечером мы дойдём до точки кипения.

– Я слишком быстро сдалась?

Они так и продолжали стоять у окна, всматриваясь в огни ночной столицы, заметаемые серьёзно разыгравшимся снегопадом.

– А ты об этом жалеешь? – Скай ответил вопросом на вопрос, путаясь пальцами в густых светлых локонах.

– Ты мне снился, – голос Юли прозвучал глухо. – Три или четыре раза. После пруда и потом… В самые сложные дни, когда я была готова сдаться и подписать что угодно, лишь бы всё это поскорее закончилось.

– Снился? И что я делал в твоих снах?

Наумова неловко зажмурилась и уткнулась носом в его грудь:

– Что ты только ни делал… Точнее – мы. Я в жизни такое ни с одним мужчиной не делала…

– Отсюда поподробнее.

– Паша, мне наш с тобой секс снился. И там было очень… Очень-очень. Мне даже рассказывать неловко.

– Грязно-пошло-порнушно?.. – Костров еле сдерживал смех.

– Да, – шепнула Юля и залилась румянцем. – И мне нравилось… Я просыпалась от оргазмов.

– Это показатель доверия.

– Серьёзно?

– Абсолютно. Самый пошлый секс – у тех, кто безоговорочно доверяет друг другу. Так что… – он опустил голову и голодно прорвал слабую оборону Наумовой терпким от вишнёвых сигарет языком, грубо сминая её губы и ещё крепче прижимая к себе подрагивающее от волн возбуждения тело.

– Что?.. – задыхаясь, она уставилась на него в полутьме спальни.

– Могу реализовать все твои сны. И просыпаться ты будешь от настоящих оргазмов. Каждое утро… – его хриплый шёпот запустил по телу Юли тысячи мурашек. – Конечно, если ты сама готова пойти со мной до конца.

Скай провёл подушечками пальцев вверх по её спине к тонкой шее и замер, всматриваясь в Юлины глаза с расширенными зрачками. Она точно так же смотрела на него, покусывая нижнюю губу, и будто искала внутри себя верный ответ.

– Бокал вина, и я готова продолжать…

9

– Юль… Юля, мне надо уехать.

Наумова