что-то и пытается прощупать почву дальше, в то время как Сарута приоткрывает свои намерения тем, что берёт Тамами с собой, потому что «будущее Земли зависит от моих исследований, и если с ней что-нибудь случится…». Робита обвиняет Саруту во лжи: «Мой компьютер регистрирует, что твоё сердце и разум находятся в конфликте. Я служила тебе более шестидесяти лет и знаю тебя лучше, чем кто-либо другой… Ты влюблён в Тамами, но отказываешься признать это, и потому говоришь об исследованиях».

Перед нами робот — по-настоящему специализированный компьютер, который так долго жил с Сарутой, что может различать его мотивации и намерения так же, как люди понимают друг друга. Два суперкомпьютера, которые управляют городами Ямато и Ленгуд, никогда психологически не взаимодействовали с людьми или между собой и потому могут только выстраивать логически обоснованные алгоритмы. Хотя они могут чувствовать эмоции (очень-очень легко могут разозлиться), они не думают в терминах «что-если» и потому не могут представить многочисленные возможности, а значит, они обречены ориентироваться на результат собственных вычислений, который и приводит к взаимному уничтожению.

Робита развивается, как человеческий ребёнок. Сначала приходит понимание того, что такое разум, за которым следует понимание того, что разум других людей устроен похожим образом, но в то же время отличается от их собственного (дети обычно делают этот скачок в возрасте между тремя и четырьмя). Эта приобретённая вместе с развитием теория разума и принятие других разумов подпирает психологическую симуляцию и эмпатию, которые в свою очередь поддерживают социальное взаимодействие. Гений Тэдзуки проявился в умении показать такие фундаментальные человеческие характеристики, вначале поверхностные, в общении человека с человеком, между Масато и служащим, потом более глубокие — в разоблачающей сцене между доктором Сарутой и Робитой.

Умение воображать является необходимым, но недостаточным условием для того, чтобы быть человеком

На протяжении двух третей пути через «Будущее» Масато — единственное живое создание на Земле, и вскоре он переходит к существованию в виде нефизической сущности (не теряя при этом самосознания, как было замечено выше). Когда Феникс рассказывает о том, что его ждёт такая жизнь, Масато напуган: «Я буду единственным выжившим, но в чём же здесь счастье? Ради чего я буду жить?» (стр. 164). Хотя Масато расстроен этой перспективой, выбора у него нет, и он живёт так миллиарды лет. Он живёт в надежде на то, что появится новый вид людей, но, в конце концов, новый человек оказывается таким же, как старый. Масато становится Богом, но даже он не в силах создать совершенно новый вид людей.

Какая-нибудь сильная случайная перемена может сделать нас другими созданиями. Будучи людьми, мы получаем что бы то ни было путём выбора. Плохое или хорошее, но выбор, который мы совершаем индивидуально или коллективно, определяет нас: мы делаем выводы, мы верим, мы надеемся, мы сомневаемся, мы сопереживаем (или нет), мы действуем с состраданием (или нет). Другими словами, мы являемся людьми, и ни одна из этих вещей не возможна без воображения, хотя самого по себе воображения недостаточно, нам нужна полная ментальная симфония.

Осаму Тэдзука понимал, что быть человеком — значит одновременно быть эмоциональным и рациональным, только машины и инопланетяне могут быть чем-то одним. Все человеческие характеры в «Будущем» используют и смешивают как интуицию, так и размышления с помощью умения представлять результаты, которые могут варьироваться от очень плохого к прекрасному. Суперкомпьютеры, управляющие Ямато и Ленгудом, не могут использовать интуицию, чтобы принимать решения и решать проблемы (они обладают эмоциями, но не могут соединять их с логическими рассуждениями). Результатом становится разрушительная тотальная зависимость от математической логики: они компьютеры, и всё, что они могут делать — только подсчитывать. По другую сторону континуума находится Тамами, которая, при всем её очаровании, обладает лишь чувствами, и мы никогда не видим, чтобы она использовала разум для определения того, что делать. Неумение Тамами использовать разум делает её беспомощной за пределами мира снов, которые она создаёт для своего хозяина, её существование всегда находится в руках кого-то другого.

Если бы Тэдзука был жив сейчас, возможно, он сильно заинтересовался бы открытиями современных учёных, таких как Руфь Берн, которая назвала воображение «одной из последних неизведанных территорий разума» и придерживается мнения, что рациональные рассуждения и воображение взаимосвязаны: «рациональные рассуждения могут оказаться гораздо более творческими, чем ранее предполагали исследователи» и «творческие мысли могут быть более рациональными, чем воображали учёные» («Рациональное воображение»). Тэдзука не располагал инструментами, подобными функциональному магнетическому резонансному изображению, которые могли бы записать изменения, возникающие в мозгу во время процессов воображения. Просто комбинируя собственное воображение с его умением рассказывать истории и способностями художника, и, возможно, что ещё более важно, умением доверять своей аудитории и вовлекать её в процессы воображения, Тэдзука сумел бы объяснить силы и ограничения этой основной человеческой способности.

Искусство остаётся значимым на более долгий период времени, чем действуют силы, способные его создать, часто потому, что некоторым образом художник выражает, как это — быть человеком, и одновременно призывает им быть. «Будущее» из серии о Феникс — это великая работа художника, но также это философская работа, в том смысле, что она призывает размышлять о существовании, знании и моральной ответственности. Представьте это!

КЕЦУЕКИГАТА

4

Почему так мало супергероев в манге?

Эндрю Терьезен

Зайдите в любой средний американский магазин комиксов, и вы будете поражены однообразностью названий: ряд за рядом последних главных героев комиксов, таких как Супермен или Бэтмен. Если вы заглянете в какое-нибудь место, где продают мангу, вы будете ошеломлены разнообразием представленных жанров. Вследствие этого можно ожидать, что жанр комиксов о супергероях занимает меньшую долю на рынке манги, но на самом деле количество манг, которые можно рассматривать в контексте жанра супергероев, даже ещё меньше. Супергерои практически не существуют в манге (данные по количеству экранизированных историй на японском рынке).

Несмотря на преобладание комиксов о супергероях в Америке, вы всё же можете найти среди названий вкрапления других жанров: криминальные комиксы наподобие «100 пуль», или фэнтези, как «ППП» или «Песочный человек». А в Японии нет даже небольшого устойчивого направления манги о супергероях.

Популярность комиксов о супергероях в Америке и их относительная непопулярность в Японии может быть рассмотрена в условиях требования рынка — супергерои продаются в США и не продаются в Японии. Честно говоря, до 1970 года комиксы имели довольно много разнообразных жанров: юмор, ужасы, научная фантастика, меч и магия, романтика и детективные триллеры публиковались БИГ ТУ. Хотя сложно указать на