Шрифт:
Закладка:
УПРАЖНЕНИЕ
Знакомство с частью
Выделите немного времени и найдите удобное уединенное место. Затем выберите эмоцию, образ мыслей или внутренний голос, с которым вы хотели бы познакомиться поближе. На ранних стадиях исследования лучше всего начать с того, по поводу чего вы не испытываете особо сильных чувств. Если вам нужна помощь в придумывании чего-то из этого, вы можете обратиться к упражнениям из главы 1. Когда вы определитесь с выбором, начните фокусироваться на этом голосе, мысли или чувстве и обратите внимание, где они находятся – в вашем теле или вокруг него. Если вы не найдете определенного места, это нормально; но, если его удастся найти, это поможет сосредоточиться на данном участке в вашем теле.
Обратите внимание, как вы относитесь к той части себя, из которой исходят этот голос, мысль или чувство. Если вы чувствуете к этой части что-то, кроме любопытства, принятия или сострадания, найдите другие части, которые вызывают у вас эти чувства или убеждения относительно первоначальной части, и посмотрите, готовы ли они доверять вам и отступить назад. Если они все-таки отступят, а вы почувствуете любопытство к изначально выбранной части, уделите некоторое время тому, чтобы побыть с ней и посмотреть, чем она захочет поделиться с вами.
Глава 4. Изгнанники, менеджеры и пожарные
Возможно, вы заметили, что у клиентов, которых я упоминал до сих пор, как правило, есть два типа частей: защищающие систему и более уязвимые и находящиеся под защитой. В этой главе я представлю карту для лучшего понимания разных типов частей. Поскольку всем нам причиняли одинаковую боль, наши внутренние системы организуются по схожим схемам. Защищающие вас части были вынуждены играть роли, похожие на те, что есть у меня. Разница в наших действиях во многом связана с различиями в ролях частей, которые доминируют над нами. Я склонен к застенчивости, поэтому часть меня, не одобряющая социальные риски, сильна. Она постоянно говорит мне, что меня отвергнут, поэтому я не должен и пытаться. У меня также есть часть, которая любит людей и может быть общительной. В этой поляризации застенчивый пессимист обычно выигрывает. Вы можете быть полной противоположностью, если у вас лидирует представительная часть, обычно затмевая вашего пессимиста, поэтому вас считают экстравертом. С этой точки зрения любая классификация личностных стилей – будь то эннеаграмма, Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам (DSM-5), типология Майерс – Бриггс или другие – описывает, как организованы части человека.
На карте IFS защищенные части называются изгнанниками, потому что они уязвимы и мы пытаемся запереть их во внутренних тюрьмах или оставить в прошлом. Два вида частей защищают изгнанников, а также систему от них: менеджеры и пожарные. Начнем с изгнанников.
Изгнанники
Подумайте о моментах в своей жизни, когда вы чувствовали себя униженными, убитыми горем, испуганными или покинутыми. Что вы пытались сделать с воспоминаниями, ощущениями и эмоциями от тех событий? Если вы похожи на большинство людей, вы пытались забыть о них – похоронить глубоко в своем сознании. Подумайте и о том, что люди вокруг советовали вам делать с ними. Многие из нас выросли в культурах и семьях, где впитали презрение к слабости и нетерпимость к эмоциональной боли. Большинство из нас получили ту или иную версию послания «Просто оставь это в прошлом – отпусти» от благонамеренной семьи и друзей. Поэтому мы пытаемся изгнать последствия ужасных эпизодов из прошлого. Однако при этом мы изгоняем не только воспоминания, ощущения и эмоции, но и те части нас, которые больше всего пострадали от этих событий. Часто это наши самые чувствительные, невинные, открытые и стремящиеся к интимности части с такими качествами, как живость, игривость, спонтанность, креативность и жизнерадостность. Поскольку они были чувствительными и открытыми, они больше всего ощутили воздействие наших травм и застряли с воспоминаниями, ощущениями и эмоциями от тех событий. Они похожи на детей и, подобно травмированным детям, меняются в результате происшествий. Вместо того чтобы помочь им исцелиться, мы добавляем оскорблений. Словно они – трудные дети, которые разрушают дом, требуют больших затрат и внимания или ставят нас в неловкое положение, а мы пытаемся оставить их там, где им было больно, и двигаться дальше. Когда мы понимаем, что они продолжают нас догонять, мы запираем их в подвале и делаем всё возможное, чтобы забыть о них.
Мы изгоняем не только травмированные части себя. Подумайте о том, каково было расти в вашей семье. Насколько сильно какие-то части вас нарушали порядок в доме или ставили в неловкое положение ваших опекунов? Каковы были негласные правила в вашей семье относительно живости и спонтанности, гнева и напористости, печали и страха, независимости и автономии? Насколько доминировали те части, которые хотели хорошо выглядеть для внешнего мира и нуждались в том, чтобы вы соответствовали определенному образу? А как ваши коллеги относились к любому, кто вел себя неправильно? Иначе говоря, в какие неприятности втягивали вас определенные части вас самих и что вы пытались с ними сделать?
В результате этих посланий от наших семей, друзей и представителей культуры многие из нас не способны справиться ни с какими эмоциями, кроме самых радужных, и нас учат изгонять любой негатив. Сила позитивного мышления доминирует, но какой ценой? Какие части, присутствовавшие в вас в молодости, вы отбросили ради того, чтобы быть принятыми, успешными и позитивными? Дебби Форд пишет о посланиях, которые она получала в своей семье. По ее словам, в детстве ее убеждали, что у каждого человека есть хорошие и плохие качества, а чтобы быть принятыми, нужно избавиться от дурных качеств или хотя бы их скрывать. Взрослые передавали ей четкое послание: «не будь». «Не злись, не будь эгоисткой, плохой и жадной». И Форд начала верить, что она плохой человек, поскольку иногда вела себя дурно, злилась, порой ей хотелось съесть всё печенье. Она твердо верила в необходимость избавиться от этих качеств, если хотела выжить в своей семье и в обществе. Так она и поступила: постепенно загнала их глубоко внутрь и начисто забыла об их существовании. К подростковому возрасту она настолько замкнулась в себе, что превратилась в ходячую бомбу замедленного действия[20].
Если смотреть с этой стороны, тревожно осознавать, скольких замечательных ресурсов и качеств вы себя лишили и насколько ограниченной в результате стала ваша жизнь. Но важно помнить, что с точки зрения западной психологии изгнание имеет смысл. Если у вас только один разум и вас мучают неприятные мысли или эмоции, почему бы не попытаться избавиться от них? Если размышления о чем-то трагическом расстраивают вас, почему бы не приучить себя не думать об этом и вместо этого размышлять о том, что заставляет вас чувствовать себя хорошо? Это был бы правильный путь, если бы он работал; и иногда он и правда может сработать, по крайней мере на какое-то время. Но только в том случае, если вы не возражаете против насилия над своей психикой и потери целостности как личности. На самом деле большинство из нас не возражает, поскольку мы не знаем ничего лучше. Большую часть времени мы чувствуем себя хорошо и живем благополучно. У нас дела идут так же хорошо, как и у большинства людей вокруг нас. Возможно, у нас есть физические или эмоциональные симптомы, но мы никогда не связываем их с энергией, необходимой для подавления значительной части нашего разума.
Боязнь изгнанников
По иронии, как только вы начинаете процесс изгнания, он усиливается сам собой. После того как изгнанник будет заперт, он может подвергнуть опасности вашу систему или, по крайней мере, ухудшить вашу способность функционировать. Вам приходится стараться держать его на расстоянии. После того как одна из моих клиенток, подвергшаяся жестокому сексуальному насилию в детстве, познакомилась с одним из своих изгнанников, она описала свои ощущения:
Она жаждет отпрянуть, спрятаться, но не может пошевелиться. Любой признак того, что она жива, только побудил бы его [насильника] брать больше. И вот она стоит прямо,
