его главным врагам, но он не одобрял их стремления к независимости. В начале 1919 года он двинул свои войска против грузин и вторгся в Дагестан, свергнув Горскую республику, которая была провозглашена весной 1918 года и признана Грузией, Азербайджаном и Османской империей. Для Деникина это была латиноамериканско-турецкая смута.

Под давлением Добровольческой армии Грузия и Азербайджан заключили оборонительный союз - одно из немногих совместных предприятий южнокавказских республик. Деникин ввел экономическую блокаду, объявив: "Я не могу допустить, чтобы самостийные образования Грузии и Азербайджана, возникшие в ущерб государственным интересам России и явно враждебные идее русского государства, получали продовольствие за счет освобождаемых от большевиков районов России". Поражение Добровольческой армии в северной кампании летом 1919 года и ее стремительное отступление на юг заставили Деникина пойти на переговоры с казаками и южно-кавказскими республиками. Он согласился признать независимость фактических правительств и посредничество союзных правительств в установлении отношений и подписании договоров между его всероссийским правительством и правительствами пограничных областей. И снова компромисс был достигнут слишком поздно. Его войска уже распадались и вскоре сдали свой последний оплот в Крыму. Южный Кавказ оказался под угрозой завоевания и оккупации Красной армией.

Два наследника османского и российского имперского соперничества за южнокавказские границы, турецкие националисты и большевики, были заинтересованы в ликвидации слабых, квазинезависимых республик Армении, Грузии и Азербайджана, любая из которых потенциально могла стать форпостом британского влияния в регионе. Оставив в стороне свои идеологические разногласия, они сумели, хотя и не без напряженных моментов, прийти к взаимоприемлемому решению. В апреле 1920 года, последовав за эвакуацией британцев, большевики быстро провели советизацию Азербайджана. Хотя этот процесс планировался в Москве и осуществлялся в основном местными российскими и азербайджанскими коммунистами, ведущие националисты и турецкие деятели в Баку сыграли важную роль в убеждении мусульманских лидеров в том, что большевики не намерены упразднять их автономию. Они утверждали, что передача военной помощи турецким националистам, сражающимся в Анатолии за освобождение Турции от иностранного господства, имеет приоритет над поддержкой борьбы за независимость Азербайджана.

В августе Севрский мирный договор, навязанный победоносными союзниками умирающей Османской империи, еще больше подтолкнул турецких националистов и большевиков к соглашению. Согласно его положениям, Турция должна была отдать часть Восточной Анатолии независимому армянскому государству и признать автономию Курдистана. Чтобы предотвратить потерю этих территорий, турецкие националисты под руководством Мустафы Кемаля заключили соглашение с советским правительством об установлении коммон-границы между двумя странами. Вскоре после этого силы турецких националистов вторглись в Армению и захватили Карс. Несмотря на протесты местных коммунистов, советское правительство в ответ на турецкое наступление вторглось в Армению с северо-востока. В ноябре дашнакское правительство предпочло сдаться большевикам как меньшему злу; в Ереване была провозглашена Армянская социалистическая республика. Но сопротивление не прекратилось. Вооруженное восстание, произошедшее зимой, было подавлено Красной армией.

Провозглашение Армянской социалистической республики усилило напряженность в отношениях между кемалистским правительством и советскими лидерами. Турецкие националисты начали кампанию по ликвидации Турецкой коммунистической партии в Анатолии. В то же время Кемаль демонстрировал признаки отказа от своей политики поддержки советской кампании по подрыву независимости Грузии. Москва начала опасаться, что турки вмешаются, чтобы защитить меньшевистское правительство. Возможно, именно это стало решающей причиной, по которой Ленин в феврале 1921 года согласился на интервенцию Красной армии. Через несколько недель после вступления Красной армии в Тифлис турецкие националистические силы вошли в Батуми и провозгласили его аннексию. Турки утверждали, что защищают мусульманское население Батуми, и резко критиковали советские военные операции как противоречащие мусульманским интересам на Южном Кавказе. Кризиса между двумя правительствами удалось избежать, когда грузины, как и армяне, следуя историческому прецеденту, предпочли подчиниться Москве вместо того, чтобы принять турецкую гегемонию. В сотрудничестве с частями Красной армии грузины вытеснили турок из Батуми. Договор об установлении границ Армении также вернул Батуми Грузинской Социалистической Республике.

Борьба за южнокавказское пограничье повторяла многие черты имперского соперничества прошлых лет, трансформировавшись под воздействием войны и революции. В итоге именно наследники двух имперских держав в регионе - Турции и Советского Союза - решили судьбу народов Южного Кавказа. Основные причины потери независимости трех республик можно объяснить обратным действием тех факторов, которые позволили им обрести независимость в самом начале. Во-первых, иностранная интервенция немцев и англичан поддержала местных националистов; когда они ушли, защитный экран рухнул. Во-вторых, междоусобная борьба за границы, подпитываемая религиозным и этническим соперничеством, которая издавна была характерна для этого региона, сильно ослабила местные силы в их усилиях по созданию национальных государств и не позволила им объединиться для борьбы с внешним господством. В-третьих, включение большей части приграничных территорий в состав Советского Союза было не только следствием превосходства силы, но и обманутых надежд. Новые местные элиты, в которых доминировали грузинские меньшевики, армянские дашнаки и азербайджанский муссават, принадлежали к национал-социалистическим партиям. Как бы они ни выступали против централизации и авторитаризма большевиков, на этом раннем этапе строительства советского государства они все же видели возможность как для некоторой автономии.

 

Наконец, не приходится сомневаться, что глубоко укоренившаяся враждебность грузин и армян к турецкой епископии сыграла важную роль в принятии ими решения отказаться от безнадежной борьбы и выбрать советское решение. Что касается Ирана, то его способность восстановить свое влияние среди мусульманского населения была затруднена его собственными внутренними проблемами, которые являются предметом следующего раздела.

 

Транс-Каспий

Во время Первой мировой войны борьба за юг Кавказа перекинулась на границы Транскаспийского региона. Русские, занявшие Иранский Азербайджан в 1912 году, столкнулись с османскими войсками, которые вторглись в северо-западный Иран в 1915 году, возобновив дуэль за господство над регионом. В сопровождении панисламских беженцев из Иранского Азербайджана османы заняли Тебриз, а в следующем году были изгнаны оттуда русскими. Политика Османской империи в отношении Ирана представляла собой смесь одобрения политики Германии по признанию независимости Ирана и поощрения панисламистских настроений и джихада, которые разделяли шиитские уламы в священных городах Ирана. В ходе этой противоречивой борьбы в Тегеране нарастали антироссийские (и антибританские) настроения.

Русские и османские оккупационные войска своей жесткой политикой вызывали недовольство местного населения. Многие иранские конституционалисты, испытывая ненависть к русским и британцам, обратились за помощью к Германии. В 1916 году они создали альтернативное правительство в оккупированном Османской империей Керманшахе, но были изгнаны оттуда британцами. В то время как все стороны пытались найти сторонников среди иранского населения, особенно среди племен, междоусобная борьба грозила разорвать страну на части. В одном малоизвестном эпизоде многочисленное христианское население Урмии в Курдистане, избитое гражданской войной, потеряло половину из своих 75 000 жителей во время убийственного вынужденного