— Ты умрешь, если не станешь есть! — попробовал убедить её Улисс.

— Она не способна есть мясо, — послышался откуда-то сбоку, из сумрака, вкрадчивый голос.

Улисс вскочил, сжимая нож. Алас всхлипнула и забилась в угол, скорчившись и прикрыв руками голову.

В комнате никого не было.

Улисс достал из кармана фонарь и просветил два дальних темных угла. В одном из них луч света выхватил еле заметные очертания и два золотистых отражения света в чьих-то глазах.

— Кто ты? — Улисс выставил нож вперед. — Выходи!

Фигура обрела более ясные очертания. Словно соткалась из воздуха. Навстречу Улиссу шагнул очень худой, с висящей клочьями черной шкурой, волк. Он оказался высок — на две головы выше Улисса, но столь болезненно худ, что казался легче.

— Кто ты? — вновь повторил Улисс.

— Тень, — последовал лаконичный ответ.

— Чья?

— Своя, чья же ещё. Но ещё меня так зовут. Тень. Хотя, когда-то, звали иначе.

— И как же?

— Никто не знает, — пожал плечами волк.

— Что ты здесь делаешь, в этой комнате?

— Жду её смерти, — кивнул Тень на Алас.

— Она не умрет!

— Умрет. Видишь ли, она вегетарианка.

Это понятие оказалось Улиссу незнакомым. Продолжая сжимать нож, он отрицательно качнул головой.

— Вегетарианка, — повторил Тень. — Существа её мира произошли от животных, которые питались растительной пищей. Даже если ты запихнешь в неё мясо силком, она не сможет его переварить. Поэтому она скоро умрет. Её виду необходимо часто есть, чтобы жить.

— Что за глупость, — Улисс растерялся. — Разве такое возможно?

— В мирах Кристалла возможно абсолютно все.

Улисс вновь качнул головой, не желая верить в подобную чушь.

— Уходи! — приказал он волку.

Морда волка осунулась ещё больше. На ней отразились нетерпение и злость. Голос из спокойного внезапно стал злобным.

— Ты сам хочешь её съесть! — зашипел он. — Сам хочешь её сожрать и ни с кем не делиться, маленький ублюдок!

Улисс испугался.

И опасаясь, что волк сейчас нападет на него, сам шагнул вперед, замахнувшись ножом.

Но Тень уже растворился в воздухе, словно его никогда не существовало.

— Твою мать! — выругался в сердцах Улисс, стараясь не глядеть на Алас. Она все так же сидела в углу, закрыв лицо руками.

Размышляя, он доел мясо из открытых консерв.

Если он не выведет Алас в самое ближайшее время, она умрет от голода. Вряд ли Тень лгал. Но где и как найти нужную дверь? Как они возникают? И почему исчезают?

Библиотека была постоянно изменяющимся лабиринтом. В нем быстро найти возможно лишь то, зачем пришел. Зато искать выход, как уже понял Улисс, можно вечно.

Выскоблив банки, он бросил их в угол. К ним тут же поползли несколько мелких брошюр, шипя друг на друга.

Глядя, как они дерутся, звеня банками и разбрасывая вокруг изорванные листы бумаги, он ощутил голод.

Улисс съел две больших банки мяса, но не наелся. Его, казалось бы, наполненный живот не приподнялся ни на сантиметр. Наоборот, он почувствовал пустоту ниже грудины. Саднящую пустоту.

Которая хотела жрать.

Он сглотнул слюну.

— Пойдем, Алас, — позвал он, вставая с полу.

Алас, оторвав от лица руки, уставилась ему за спину, и, что было сил, закричала.

Улисс отреагировал мгновенно.

Присев, он крутанулся на месте, вновь выхватывая нож.

Щелкнули зубы. Готовые распороть ему горло острые когти хватанули воздух.

Зазубренным лезвием Улисс вспорол стоящие перед ним ноги нападавшего. Он видел перед собой только окровавленное мясо, будто с ног заживо содрали шкуру. Нож разрезал плоть и сухожилия, разбил кости, но напавшая на него тварь даже не пошатнулась.

Когти вонзились ему в плечи, проткнув бронепластины, как гнилую ткань. Его оторвало от пола и вознесло вверх. Улисс вслепую нанес ещё один удар ножом, ощущая, как вскрывает чье-то горло.

Его голова вошла в жадную пасть, тут же сомкнувшуюся. Острые клыки прошли в его мясо, разрывая плоть.

В отчаянии, Улисс вонзил нож снизу вверх, в челюсть твари. Длинное лезвие пронзило череп. Он ощутил, как сталь прошла вплотную к его морде, проникая дальше, в чужой мозг.

Они упали на пол вместе. Тварь слабо дергалась. Не будь в её голове ножа Улисса, она раздавила бы ему череп своими челюстями.

Енот с трудом высвободил голову. Из многочисленных ран текла кровь.

Не теряя времени, он отсек ободранную голову от тела, и пинком отправил её вон, за пределы комнаты, в сторону коридоров из книжных стеллажей.

И тут же отшатнулся прочь.

К комнате, в которой они находились, летело с десяток точно таких же освежеванных монстров. Голодные рты раскрылись, разбрызгивая слюну. Глаза расширились, окровавленные руки протянулись вперед, готовые схватить и заталкивать, заталкивать в ненасытную утробу.

Ну уж нет, — подумал Улисс. — Хер вам.

Он подхватил с полу брошюру, что сыто ворча отползала от вылизанной банки. Он разорвал её на несколько частей. Её страницы оказались сухими и желтыми, с мелкими витиеватыми буквами.

И очень быстро загорелись, когда он поднес к ним пламя зажигалки.

Призраки резко остановились, почуяв запах дыма. Их окровавленные морды вытянулись. Из лишенных век глаз исчез голод. Они завороженно уставились на пламя.

Улисс улыбнулся им, махнул рукой, раздувая огонь, и сунул факел под полку ближайшего стеллажа.

Тот занялся через пару секунд.

Пламя охватило его, как канистру с напалмом. Завизжали сгорающие заживо книги.

Алые твари в коридоре заметались. Огонь взметнулся вверх, пытаясь разогнать мрак над стеллажами. Но не смог.

И тогда он вихрем закружился, гудя от удовольствия, становясь все больше, готовый пожрать весь зал и его содержимое.

А возможно, и всю Библиотеку.

Улисс забросил за спину рюкзак и рывком помог Алас встать с полу.

— Бежим, скорее!

Огонь куснул их, опаливая шерсть, но они уже бежали, преследуемые ревущим пламенем.

Позади них вопили, сгорая, призраки. Алас казалось, что это кричит огонь.

Вокруг нее сгорали тысячи историй, прошлого и будущего. Возможно, где-то даже горела история Превосходного Саита.

***

Теперь в середине их цепочки шел Тьер. Кажется, Ободранный ему что-то сломал или повредил. Он то и дело спотыкался, и все время молчал. В единственном глазу появился затравленный блеск.

Несколько секунд тесного знакомства с Ободранным изменили его.

Рокс предпочла бы, чтобы Тьер из живого стал мертвым, и его сожрали книги. Именно для этого она и привела его сюда.

Впрочем, размышляла она, теперь его смерть — дело лишь времени.

А Тьер, глядя в пол, раз за разом переживал увиденное в глазах Пилата. Оно не шло у него из головы.

Пилата жестоко пытали перед смертью. И подобная чужая смерть для Тьера не казалась чем-то