— Какой в этом смысл? — мой вопрос застал Палача уже в дверях кухни, кажется, он собирался уйти и оставить меня саму разбираться с продуктами. — Чего они пытаются добиться таким поведением?!

— Успокойся, Кайлин, мне это жить не мешает, даже позволяет сильно экономить, как ты сама могла убедиться, — злорадная усмешка искривила губы. — Если ты не против, я пойду уберу свою трость, а потом вернусь. Нам стоит решить, где ты будешь спать.

Возражать я не стала, тем более мне нужно было успокоиться, иначе я рисковала натворить дел, да и прав Палач, нам многое нужно обсудить про совместное проживание в его доме. Но все равно поведение горожан не укладывалось у меня в голове!

Механически перебирая зелень, я погрузилась в воспоминания.

Единственный, кто более-менее спокойно отреагировал на наше появление у прилавка, была вдова Трэвор. И то, видимо, исключительно потому, что между нами с Палачом замерла Маришка и весело щебетала о том, как она рада, что ее любимая Лини не уедет из города, а Палач и вовсе нестрашный, раз смог подружиться со мной. Кажется, это был единственный раз за сегодня, когда маска равнодушия на лице мужчины дала огромную трещину и на нем легко читалось удивление. Да что там удивление, практически шок. Особенно когда Маришка, повернув свое личико к нему, спросила:

— А можно я буду заходить к вам в гости? Раньше мы с Лини часто вместе гуляли в лесу.

Палач очень старался оставаться все той же привычной ледяной глыбой, я едва сдерживала смех, а мать этой непоседы побледнела.

— Если твоя мама и Кайлин не будут против.

Чего ему стоило согласиться на посещение своего дома одной непоседой, я даже представить не могу, но заметив, как у Сарины трясутся руки, решила не задерживаться и не нервировать вдову. Зря, лучше бы я с упоением нюхала и выбирала травы как для чая, так и для приготовления всякого разного, и не только еды, будем честными, чем отправилась за другими продуктами. Но, так или иначе, еды в доме Палача было крайне мало и пополнить запасы было необходимо, поэтому мы переходили от лавки к лавке, где сталкивались с одним и тем же: завидев меня торговцы начинали сначала демонстрировать свой товар, а как только к нам подходил Палач, чтобы расплатиться, как они превращались в грубых, неотесанных… Ух!

— Нам не нужны твои кровавые деньги, — было самым невинным, что я сегодня услышала.

Еще были выкрики о том, что убийц они не обслуживают, как и “Подавись ты этими яблоками”. Торговец, кстати, его я не знаю, даже осмелился швырнуть в меня яблоком, которое Палач перехватил на лету и спокойным голосом, глядя в бледнеющее лицо продавца, произнес:

— Отлично, и еще корзину вот таких же крупных и спелых. Мне подходят.

Давиться он явно ими не собирался, а я, потеряв дар речи, не смогла ничего сказать, только зловредно подумать, что вот из этих бесплатных яблок получатся замечательный компот и пирог!

Примерно то же самое происходило и у мясника, только там, — спасибо! — в меня не летели куски свежего мяса. Вопрос, почему продуктами пытались “осчастливить” именно меня, даже не возникал. Хотела бы я посмотреть на того, кто осмелился бы что-то кинуть в самого Палача. Сволочи!

— Можно подумать, если они своим поведением изведут этого Палача, ему на смену не придет другой, — ворчала я, нарезая овощи. — Головы рубили, рубят и будут рубить, и совсем неважно, продадут торговцы ему свои продукты или отдадут бесплатно. Глупцы!

Как всегда, когда меня обуревали эмоции, я, не задумываясь, начала готовить, наверное, поэтому, когда Палач вернулся на кухню, уже совсем в другой одежде и с влажными волосами, ему было чему удивляться. Кажется, он успел не только убрать трость, но и освежиться. Вообще-то я бы тоже не прочь смыть с себя сегодняшний день, но готовка успокаивала лучше.

— Кайлин? — Палач осмотрел наполовину неразобранные продукты и удивленно выгнул бровь. — Что-то случилось?

— Ничего нового, — передернув плечами, я отточенным движением закинула картошку в глубокую чугунную сковороду, — я просто задумалась и вместо того, чтобы разобрать продукты, начала готовить, надеюсь, вы не против.

Стоя спиной к мужчине быть смелой было проще, но вообще-то щеки мои в очередной раз полыхали краской стыда. Ведь я не дома и привычки свои нужно бы усмирить. А то расхозяйничалась тут, того и гляди выгонят.

Тихий смешок заставил меня выпрямить спину и свести лопатки, вот сейчас Палач все мне скажет!

— Если ты поделишься со мной тем, что у тебя получится, я даже сам разберу оставшиеся продукты.

— Что? — резко обернувшись, я неверяще посмотрела на спокойного мужчину.

— Не поделишься? — поднимая корзину с мясом, Палач, кажется, старательно прятал от меня улыбку. — Неужели ты сможешь спокойно есть горячий ужин и смотреть, как я снова делаю себе бутерброд?

* * *

Руки дрогнули и большая деревянная ложка чуть не выскользнула из пальцев, когда порывисто шагнула к столу.

— А что, если бы вы готовили ужин, вы бы со мной не поделились?

— После того, как благодаря тебе у нас появились такие хорошие продукты, — Палач, фыркнув, открыл холодный шкаф, чтобы убрать кусок свежего мяса, — что бы про меня ни думали в городе, но родители воспитывали меня хорошо.

Родители?! У него есть родители?!

“Кайлин, глупая твоя голова, конечно, у него есть родители, вряд ли Палач появился только потому, что он был нужен королю!” — мысленная оплеуха помогла и вместе того, чтобы позорно выспрашивать мужчину про его мать с отцом, я угрюмо, исключительно из-за недовольства собой, подвела черту в этом разговоре:

— С учетом того, что благодаря вам большая часть продуктов досталась нам бесплатно, мое воспитание тоже не позволяет не разделить ужин.

— О, так тебя все же кто-то воспитывал! — в отличие от меня, Палач не стал утруждать себя тактом в выборе вопросов. — А я-то уже подумал, что ты всю жизнь жила одна рядом с лесом и твоими друзьями были те самые белки и кролики.

Взяв в руки нож,