меня увеличивается, наливается… и нестерпимого желания сжать еще сильнее, скрестить ноги и заставить двигаться быстрее… глубже… еще быстрее… Да! Да, вот так… Вот так! …меня накрыло третьим оргазмом подряд.

Мне еще никогда ни с кем не было так хорошо, всепоглощающе хорошо, когда в голове только жар и никаких… никаких мыслей. И тело — расслабленное, бессильное, мягкое и податливое, как тесто.

— Вам понравилось, леди? — неприятно резануло слух то, что он… ОН… он даже не запыхался.

Нет, когда мужчина после обычного секса дышит так, как будто пробежал стометровку — это тоже никогда меня не радовало, но тут… Я переживаю самые лучшие мгновения в своей жизни, и вдруг спокойный, лишь слегка заинтересованный голос.

— Да, не заметно? — агрессия, как защитная реакция. Это лучше, чем слезы, которые уже подступают к глазам, душат. Сама виновата — открылась полностью, а ведь тебя предупреждали. Не верь, никому не верь.

Моей щеки коснулся легкий, почти воздушный поцелуй.

— Прости… Я не хотел сделать тебе больно. Чем я тебя обидел?

Открыв глаза, я наткнулась на виноватый взгляд и… Нет, раз уж я собралась плакать, то резко остановиться не получится. К тому же у меня явно какой–то гормональный процесс обновления запустился, потому что впечатлительность усилилась.

Я обняла Рикиши за шею, уткнулась ему в плечо и тихо повсхлипывала туда… недолго, минут пять всего. Заодно вдыхая запах его тела: суховато–терпкий — парфюма и сладковатый — пота. И еще его губы пахли мной. Успокоившись, я прикоснулась к ним, осторожно пробуя на вкус… слизнула… чтобы оказаться лежащей на подушке, закрыв глаза и снова отдавшись его умелым, властным, уверенным губам.

— Рикиши…

— Да, леди? — юноша не очень охотно оторвался от меня. Внутри его глаз прыгали бесенята, тогда как я никак не могла сфокусироваться. По ощущениям я была пьяна, хотя не выпила ни капли.

— Ужин… ванна… и спать… у меня завтра повторный экзамен.

— Да, леди!

Через пару минут Рикиши стоял передо мной полностью одетый и держал на вытянутых руках мое платье:

— Прошу, леди.

Ужинали мы молча, у меня просто не было сил говорить о чем–то неопределенном, а об определенном говорить в присутствии двух посторонних не хотелось. Но после ужина я потребовала, чтобы Рикиши проводил меня в библиотеку. Если он сам не хочет ничего мне рассказывать, то, уверена, всю информацию о нетопырях можно узнать из книг.

Даже не удивившись моему желанию, Рикиши взял меня под руку и сопроводил до моей любимой комнаты в этом доме. Я запустила местный аналог «Ок, гугл!» и… Да, легенд про иномирных вампиров было видимо–невидимо. И ожившие мертвецы, пьющие кровь. И просто расы долгоживущих, наподобие эльфов, только пьющие кровь. А вот про местных нетопырей ничего не было. Ни про обращение, ни про обряд передачи собственности, ни про уход, питание, лечение, деградацию.

«Вурдалаки», — мысленно сделала я последнюю попытку.

«Запрошенную информацию дети могут читать только в присутствии совершеннолетнего правоспособного гражданина Яхолии».

— Э–эм, — зависла я, глядя на надпись и потом обернулась на улыбающегося Рикиши. Этот зараза стоял и едва сдерживал смех, а я тут, между прочим, ищу информацию, чтобы его спасти.

— Леди… Жаль, вы своего лица не видели, — пояснил парень причину своего веселья. — Вы про нетопырей ищите, да? — уточнил он уже серьезным голосом.

— Да, — обиженно буркнула я и, развернувшись, направилась прочь из библиотеки. — Хорошо, тогда сам расскажи, как часто тебя надо кормить и вообще.

— Кормить?

Рикиши резко остановился, дернул меня за руку и развернул к себе лицом. Посмотрел на меня очень странно, с подозрением.

— Вы всерьез собираетесь оставить меня себе?

— Нет, конечно, я завтра отдам тебя Марими, она обещала о тебе позаботиться напоследок, по старой памяти, — возмущенно выплюнула я.

Но по взгляду парня поняла, что тот не удивлен и воспринял все сказанное мной именно как перечисление планов на будущее. Ожидаемое! Он с облегчением выдохнул, но потом, продолжая смотреть на меня, вопросительно изогнул бровь. Очевидно, на моем лице отразились все внутренние переживания: недоумение, обида, возмущение… разочарование.

Я тут за него волнуюсь, а он уже смирился и собрался помирать в кровати Марими! Не верит он ни в меня, ни мне… Обидно! Тогда, зачем было доводить меня до оргазма три раза подряд? Чтобы мне было, с кем потом сравнивать?! Вот не будь мы в коридоре, где постоянно мелькала прислуга, даже здесь, рядом с библиотекой… Укусила бы, точно!

— Леди? — голос Рикиши чуть дрогнул, едва заметно. От волнения или от ужаса, интересно?

— Я пошутила, идиот! — предохранительный клапан слетел, как у закипевшего чайника со свистком. — Ты поедешь со мной в эту гребанную академию, ясно?! Мне разрешили! И упокою я тебя сама, если не удастся спасти… Сама напоследок трахну и упокою! Понял?!

Парнишка, бегущий на нас с подносом, на котором высилась гора булочек и дымилась кружка с кофе, сделал отчаянный пируэт и едва успел выровняться в последний момент. Обогнув нас, он припустил еще быстрее, причем пару раз испуганно оглянувшись, наверное, чтобы убедиться, что я его не преследую.

Пока я отвлеклась на мальчишку, заодно успокаиваясь, Рикиши успел опуститься на колени, обнять меня за бедра и уткнуться головой мне в живот.

— Я все понял, леди.

Вот, стоит только устроить маленький скандал, как все вокруг сразу же начинают проникаться уважением. Хотя коленопреклоненный мужчина вызывает у меня только одну ассоциацию: сейчас должна появиться шкатулочка с кольцом и прозвучать предложение руки и сердца.

А триумфальный взлет самоуверенности сильно затруднял тон, которым была сказана последняя фраза. Покорной обреченности в нем было больше, чем радости. Ну, вот и как я должна стирать в песок горы, поворачивать реки вспять и развлекаться по мелочи, вынося коней из горящих изб?! Если в меня не верят… Но я уже доказала, что кое–чего стою. Тут я вспомнила еще об одном своем достижении и, махнув рукой, зажгла висящие вдоль стен свечи. Рикиши отвлекся, приподнял голову, глаза его слегка расширились от удивления.

— Тридцать семь с одного раза? Хороший показатель для начинающего мага, — констатировал он, правда, не с гордым восхищением, а до боли привычным учительским голосом.

Затем, одним плавным движением встав с колен, спокойно отряхнул штаны, потом подал мне руку:

— Вам пора ложиться спать, леди. Портал в академию открывается лишь раз в неделю, в восемь утра. Если проспите, еще семь дней вас никто ждать не будет.

Здешнее времяисчисление, — минуты, часы, дни, недели,