– Это ради твоей безопасности.

– Вот как? А раньше ты говорил, что он приставлен для того, чтобы оградить меня от глупостей. Так что же на самом деле?

Папа тяжело вздохнул и на мгновение опустил глаза.

– Понимаешь, есть люди, которые могут тебе навредить, а я этого не хочу.

– О чем ты говоришь? – не поняла. – Какие ещё люди? Всю жизнь нас подстерегает опасность на каждом углу, но это не повод нанимать человека для охраны!

– Ты не поняла. У меня есть враги и они пойдут на любую подлость, чтобы мне досадить.

Я нахмурилась.

– А я причем? Я не хочу быть разменной монетой в твоих делах! Откуда у приличного бизнесмена враги?

Меня несло. Злость управляла языком быстрее, чем мозги успевали фильтровать слова.

Лицо отца исказило едва заметное бешенство, и я была готова поверить в то, что он меня сейчас ударит, но все обошлось.

– Я сказал то, что тебе следовало знать, – негромко проговорил папа, разворачиваясь ко мне спиной и уходя прочь. – Хорошенько подумай об этом.

* * *

– Подумать об этом, как же… – пробормотала я, перекидывая ногу через подоконник. – Я не собираюсь страдать из-за того, что взрослые дядьки что-то там не поделили!

Миновав все преграды, я выбралась за ворота дома и пошла вдоль улицы, желая проветриться и подышать прохладным воздухом.

Ну, вот ушла я, заметят мой побег и что? Что отец нового со мной сделает? Еще одного телохранителя приставит?

Пройдя по освещенной фонарями улице, я забрела в пустынный сквер и уселась на первую попавшуюся скамейку. Ночь была тихой и спокойной, а в ветках молодых деревьев затерялась полная луна, которая добавляла этому месту таинственности. Прикрыв уставшие глаза, я решила посидеть так немного и пойти обратно домой, но уснула.

Проснулась я уже утром, когда пожилой дворник начал настороженно толкать меня ручкой метелки в плечо, вероятно приняв за бомжиху.

Подскочив на месте, я завертела головой по сторонам, не понимая, как вообще могла так крепко уснуть. Взглянув на наручные часы, я вскрикнула от ужаса, потому что стрелка перевалила за восемь и все уже наверняка заметили мое отсутствие.

– О, нет… – прошептала я и сорвалась с места, даже не представляя, что меня сейчас ждет дома.

Когда я прибежала к дому, у ворот уже стояло несколько машин, в том числе полицейских и несколько человек, среди которых я узнала папу и Марка. Когда они заметили меня, на их озабоченных лицах я увидела облегчение, но после оно сменилось злостью.

– Ты где была? – заорал отец, расталкивая со своего пути людей в стороны. – Мы думали, что тебя похитили!

Я напряженно поджала губы.

Да уж, страшная ситуация.

– Да кому я нужна, – небрежно махнула рукой. – Я бегала, – и быстренько зашла во двор, от греха подальше. Спиной я чувствовала злые взгляды, но я старалась не обращать на это внимание – сейчас главное привести себя в порядок и отправиться в институт на такси, а не с твердолобым телохранителем.

– Вероника! – мама выбежала из кухни. – Где ты была? Мы здесь места себе не находили!

– На пробежке, – продолжала врать я, ведь признаться в том, что я позорно уснула на лавочке в сквере, не могла. Это даже для меня слишком легкомысленно. – Чего вы суетитесь?

Родительница покачала головой.

– Камера показала, что ты ушла из дома ночью! Какая пробежка?

Я нахмурилась.

– Ну, хватит, мам! Со мной все хорошо, чего вы панику подняли?

– За тебя, дурочку, переживаем! – отец появился в прихожей незаметно. – За это утро на моей голове появилось ещё больше седых волос! Ты меня в могилу свести хочешь?

– Да ничего со мной не случилось! Хватит уже меня воспитывать и оберегать! – раздраженно закричала я, а потом развернулась и пошла в свою комнату. – В институт я еду на такси, – бросила напоследок через плечо и продолжила свой путь.

* * *

Как ни странно, но никто не стал противиться тому, чтобы я ехала на такси, только вот когда я вышла из него у института, то заметила на стоянке Марка, который, кажется, сопровождал меня всю дорогу.

Упрямо поджав губы, быстрым и уверенным шагом я подошла к водительской двери и посмотрела на сидящего за рулём телохранителя.

– Что в моих словах было не понятно? – отчеканила я. – Прекрати за мной ездить!

На лице Марка не дрогнул ни один мускул. Брюнет посмотрел на меня хмурым, испепеляющим взглядом.

– Ты дура, Ника или притворяешься? – спросил он.

Я опешила.

– Что?..

– Ты меня слышала. Отец переживает за тебя, старается уберечь, а ты прешь против бури! Ты все делаешь наперекор! Где твои мозги?

– Не разговаривай со мной в таком тоне! – вспыхнула я. – Какое тебе до нашей семьи дело? Это моя жизнь, понятно? И я буду проживать её так, как угодно мне!

– Сопли еще под носом не высохли, – ответил брюнет. – Ты идешь против своего отца, против его слова! Ведёшь себя как ослица! На его месте, я бы уже давно дал тебе ремня! Ты ведёшь себя безответственно, считаешь, что весь мир у твоих ног и опасности нет, но она есть. Хулиганы в парке – это детские шалости, враги твоего отца куда опаснее!

Я сложила руки на груди, чтобы унять в них появившуюся дрожь.

– Ты все сказал? – спросила и, не дожидаясь ответа, продолжила. – Чудно. А теперь, упрямая ослица настаивает на том, чтобы ты катился на все четыре стороны! – и, развернувшись к мужчине спиной, пошла в сторону института, даже и не думая оглядываться ни назад, ни по сторонам, когда переходила через дорогу, что и сыграло со мной злую шутку. Прежде чем почувствовать сильный болезненный удар в бок, я услышала голос Марка, кричащего мое имя, а потом, мое сознание поглотила кромешная тьма…