чего все они боялись не меньше его, он содрогнулся. Корабль пострадал во время шторма, ветра не было, и водоросли взяли их в плен. Оставалось только чинить все, что поддавалось ремонту, и надеяться на скорое прибытие помощи.

Они попытались высвободить корпус корабля из окружившего его скопления растительности, но без толку. Несколько моряков спустились на веревке вниз, но, сколько ни рубили скользкие стебли, водорослям все было нипочем, и корабль так и остался в ловушке. Все, что им оставалось, – молиться о сильном ветре, который вырвал бы их из пут, но никакого ветра пока не предвиделось.

И тут, снова взглянув на водоросли, Джордж заметил, что на них сидит нечто странное. С ловкостью и пренебрежением к собственной безопасности, которые удивили всех, кто когда-либо наблюдал неуклюжие и смехотворные попытки Джорджа лазить по вантам, он привязал веревку к поручню и, крепко за нее ухватившись, перемахнул через фальшборт и спустился по корпусу вниз. У него получилось дотянуться до странного предмета, схватить его и проворно взобраться обратно.

Капитан был поражен.

– Никогда бы не подумал, что доживу до того дня, когда ты станешь похож на моряка, – сказал он. – Не будь ты сыном своего отца, я бы оставил тебя в последнем порту, и скатертью дорожка.

Увидев, что все вокруг смотрят на него с ухмылками, Джордж нахмурился.

– Так в чем же дело? – спросил капитан. – Отчего ты помчался на всех парусах?

Джордж переводил взгляд с одного лица на другое, а затем показал всем существо – держа его за панцирь.

– Это улитка, сэр, – сказал он. – Какая-то морская улитка. Я думаю, что это, возможно, новый вид, и…

Но договорить ему не удалось – вернее, он договорил, но его слова потонули в хохоте команды. Они хлопали себя по ногам, они показывали пальцем, они гоготали, а потом развернулись и ушли.

Джордж сжал губы и сдержал слезы, которые жгли глаза. Он посмотрел на улитку. Это совершенно точно было морское создание, похожее на обычную улитку-трубача, но необычного размера. Она была огромная: раковина величиной с шар для кегельбана свернута в пологую спираль и покрыта узором из бледных розовых и серых полос.

Ребенком Джордж часто видел моллюсков в бассейнах, оставленных приливом среди камней на Корнуолльском побережье, однако, в отличие от них, у этого существа не было водонепроницаемой заслонки, и оно больше напоминало сухопутных улиток, которых Джордж коллекционировал дома.

Проходивший мимо моряк посмотрел на Джорджа и фыркнул.

– Дай-ка посмотреть на твою улитку, парень, – сказал он.

Джордж нехотя протянул ему улитку. Моряк подался вперед, чтобы рассмотреть беззащитное существо как следует, и не устоял перед искушением дотронуться до его сокращающейся плоти.

Как только его палец коснулся улитки, моряк взвыл от боли и отдернул руку, сжимая палец другой рукой и никого к себе не подпуская. Когда бедняга наконец позволил остальным приблизиться и помочь ему, они в изумлении увидели, что кончик его пальца лишился мяса до самого конца первой фаланги. Кровь сгустками выходила из раны и падала на выгоревшую палубу.

Все, как один, обернулись к Джорджу, который по-прежнему держал улитку в руках, и ее пропитанная кровью плоть омерзительно подергивалась. Джордж вышел из оцепенения и выронил улитку на палубу, где она с ужасающим проворством перевернулась и поползла прочь, оставляя за собой багровый след.

Капитан уже заподозрил неладное и сошел со шканцев выяснить, что стряслось. Он быстро и хладнокровно взглянул на искалеченный палец, на испуганные лица свидетелей сцены и, наконец, на уползающее существо. Потом шагнул вперед и что есть силы наступил на улитку каблуком сапога.

Диковинная раковина хрустнула, и Джордж закричал, но никогда еще он не видел ни на чьем лице такого отвращения, какое было написано на лице капитана, когда тот убрал ногу и посмотрел на раздавленное гадкое существо. То же выражение было и на лицах остальных.

Ведь, по правде говоря, тварь, лежавшая среди обломков раковины, больше походила не на моллюска, а на товар мясника: сырое мясо или требуху.

– Видишь, что ты натворил, бестолочь? – хрипло рявкнул капитан, а затем повернулся к команде и приказал всем возвращаться к работе. С некоторым удовлетворением Джордж отметил, что капитан направился к своей каюте быстрее обычного. Этот неотесанный человек, кажется, нашел достойного соперника – в улитке.

Пострадавший моряк сыпал проклятиями, рана сильно кровоточила, и судовой врач увел его, чтобы довершить начатое улиткой и ампутировать палец. Только Джордж не мог отвести восхищенного взгляда от раздавленной улитки и думал, каким ценным экземпляром его коллекции она могла бы стать.

– Убери эту дрянь, Нортон, – сказал старший помощник, проходя мимо.

Но они еще не поняли – хотя это ничего бы не изменило, – что ужасная улитка была не единственной и что в массе водорослей, опутавшей «Стрижа», жила целая колония этих моллюсков.

Вскоре на палубе одна за другой стали появляться другие улитки, и Джордж был не единственным, кто догадался, что их, как пчел нектар, привлекала кровь из поврежденного пальца и размазанные по палубе останки.

Джорджа это привело в восторг; остальным же этот восторг был так же противен, как и сами улитки. Старпом уличил Джорджа в попытке спрятать одного из моллюсков в ящик, и капитан сказал, что, если такое повторится, Джорджа выпорют, кем бы там ни был его отец.

Сначала, когда улитки медленно переваливались через фальшборт, морякам приказывали сдергивать их, не касаясь плоти, и выбрасывать обратно в море. Капитану – да и всем остальным – явно не хотелось, чтобы одну из них снова размазали по палубе.

Однако улиток на борту становилось все больше и больше, и Джордж стал задаваться вопросом: что, если этот прием просто позволяет им возвращаться? Он уже хотел было поделиться со всеми своей озабоченностью, как вдруг ему в голову пришла мысль о том, как упрочить свое положение в команде. И вообще-то, думал Джордж, он вполне может стать героем.

Джордж поговорил с коком. Сперва тот отверг его идею, но чем больше Джордж говорил, тем больше кок убеждался, что в этом что-то есть: в улитках и правда полно мяса. Быстрый эксперимент с кастрюлей кипящей воды – и кок сдался.

Он поговорил со старшим помощником и столкнулся с тем же скепсисом, какой испытал сам, но затем приготовил улитку и предложил старпому на пробу. Ведь едят же французы улиток, сказал он. Ведь едят же британцы моллюсков и мидий и им подобных?

Джордж как раз подошел, когда кок завершал речь, держа перед собой тарелку с улиткой, которую он приготовил в небольшом количестве масла с чесноком.

Стапом поморщился, но кок засмеялся