– Перед балом пришлите своего лакея за необходимым комплектом, а с собой возьмите вот это, – она отодвинула в сторону несколько брошей и шпильки с небольшими самоцветами.

Мы отобрали ещё кольца и браслеты, на этом выбор аксессуаров был закончен.

– Всего-то? – Удивилась я.

– Подождите, – улыбнулась девушка, – потом добавятся амазонки для охоты и летние наряды. Это вы берёте только на месяц. Принцесса будет внимательно наблюдать за всеми фрейлинами, может и отослать кого-то.

– Вот уж не расстроюсь, – проворчала я, – мне для себя пожить хочется в кои-то веки, а не угождать невесте принца.

– Цесаревича, – строго поправила меня Веся, – запомните это.

– Хорошо, – вздохнула я, – а танцевать ты умеешь?

– Какая же девушка не умеет? – Удивилась моя наставница.

– Научишь?

– Конечно, – улыбнулась Веся, – но нанимать преподавателя танцев не возбраняется. Многие так делают перед бальным сезоном. Этим вы не выдадите себя.

– Да? Пожалуй, воспользуюсь твоим советом.

И всё-таки весь вечер мы потратили на изучение менуэта. У меня голова шла кругом от этих реверансов, шагов и поклонов. К ночи почти не чувствовала ног.

– Всё, – плюхнулась на диван в изнеможении, – я уже заранее ненавижу балы. Что это за танцы? Столько шагов туда, столько сюда, да кланяйся и приседай всё время. Жуть какая.

– Как же танцуют у вас? – Спросила Веся.

– А как хочется. Включили музыку и просто двигаются под неё.

– Это же некрасиво.

– Дело не в красоте, а в отдыхе. В танце люди расслабляются, не отбывают повинность.

Веся с сомнением покачала головой:

– Не могу себе такого представить.

Мы ещё немного поболтали, и девушка вернулась в библиотеку, а мне только и хватило сил добрести до кровати и провалиться в пучину сна без видений.

С утра, не откладывая дела в долгий ящик, я вызвала к себе Лукерью Захаровну, рассудив, что женщине об учителях танцев известно больше, чем старому мажордому. Экономка выслушала, кивнула и обещала до завтра найти мне репетитора. Мне нравилась её деловитость и немногословность.

А к обеду приехал князь:

– Я с новостями, – заявил он с порога, едва раздевшись, – возможно, приезд принцессы будет перенесён на более позднее время. Весна в этом году дождливая, на пути их следования разлились реки, придётся подождать, пока не спадёт паводок.

– Отличные вести, – улыбнулась ему в ответ.

– Знал, что тебе понравится, – хитро подмигнул Григорий, – я голодный, как стая волков. С утра и маковой росинки во рту не было. Вся Коллегия на ушах, ожидается визит турецкого султана и подписание мирного договора с нашей державой. Так мы теперь составляем документы, да переписываем присланные Его Величеством. Сохновский, помощник мой, с ног сбился. Писари бестолковые от волнения ошибаются, уже бумаги столько извели, что на эти деньги деревеньку купить можно было.

– Ты вовремя, – прильнула я к Григорию. Мы расположились на диване в моих покоях, – сейчас как раз будут подавать к обеду.

– Побуду с тобой хоть немного, – он приподнял мой подбородок, целуя, – потом опять в Коллегию. Тебе не одиноко здесь?

– Некогда скучать, – пожала я плечами, – сборы занимают почти всё время.

Григорий понимающе улыбнулся и кивнул:

– При дворе будем видеться чаще, – обнял он меня, притягивая к себе поближе.

– Что толку, если мы сможем лишь учтиво разговаривать, – проворчала в ответ.

– О, милая, разве ты не помнишь, сколько укромных местечек есть во дворце, – лукаво подмигнул князь.

– Помню, конечно, – соврала я, надеясь, что мой менталист не догадается, – только неприятно каждый раз боятся, что нас кто-нибудь увидит.

– Опасность добавляет шарма романтическим отношениям, когда-то ты сказала это мне.

– Жизнь в твоём поместье изменила меня. Теперь мне хочется уюта: читать, гулять вместе с тобой. Ночевать в одной постели, – выкрутилась я, как могла.

– Да, там мы были свободны, – вздохнул Григорий, – но твоё будущее немаловажно для меня. Было бы свинством с моей стороны запереть тебя в захолустном городишке, когда можешь блистать при дворе. Выбрать себе достойную партию.

– Что ты имеешь в виду? – Отодвинулась я от князя.

– Женитьбу, что же ещё? – Удивился он, – тебе надо найти достойного жениха. Долго в девицах проходить не получится.

– Почему же? Я не хочу замуж.

– Право слово, ты меня удивляешь. После того как закончится твой траур, к тебе снова начнут свататься. И лучше выбрать самой. Иначе этим может заняться императрица. А тогда отказаться ты не сможешь.

Ещё одна новость. Замуж мне не хотелось совсем. Кто знает, что за человек попадётся. В любовь я не сильно верила. Даже к князю чувствовала благодарность, чувственное притяжение, но это далеко от настоящей страсти. Или мне так только кажется? Трудно судить, когда в жизни никого не любила. Так как пишут в романах. Чтобы ночами грезить о нём единственном, бабочки пресловутые в животе и всё такое. Может, то, что я чувствую к князю любовь и есть? Не всем же с ума сходить по мужику? Надо расспросить Весю, о том, как император может «облагодетельствовать» меня браком. Возможно, существует способ избежать этого.

Каждый день преподносил всё новые сюрпризы. Конечно, я понимала, что без них не обойдётся. Но всё же не ко всему была готова. Хорошо, что есть год в запасе. Может и получится выбрать достойного спутника жизни. Был бы он хоть вполовину такой, как князь. Что ж, значит, не только делами принцессы придётся мне заняться, но и устройством собственной судьбы.

Глава 13

Правду говорят про Петербург, погода здесь меняется каждые пять минут. Я прогуливалась по неприветливому, серому по весне парку. Холодный ветер трепал одинокие пожухлые листья, что каким-то чудом уцелели на ветках. Первые дожди смыли снег, и земля грязными комьями лежала под деревьями, прикрытая кое-где пожухлой, бурой травой. Быстрей бы появилась первая зелень. Глазам не хватало ярких цветов, весь мир казался серым, будто вместе с дождями смыло последние краски отступающей зимы, не оставив взамен ничего, кроме унылой серости.

С Невы тянуло морской свежестью, а то вдруг ветер менялся и в воздухе витал отчётливый болотный запах. Но хуже всего была промозглая сырость, проникавшая, как воришка в карман зазевавшегося прохожего, под одежду, пробирая до костей, заставляя ёжиться под тёплым полушубком. Небо затянули тучи, изредка в их прорехах появлялось солнце, чтобы блеснуть одиноким лучом и снова скрыться за густой пеленой. В этот краткий миг лужи, отражая солнечный свет, становились похожи на драгоценные камни, затерявшиеся в грязи.

Я тихонько брела по мощёным тропинкам, ноги гудели от танцев. Лукерья Захаровна слово сдержала, и на следующий же день ко мне прибыл хореограф. Француз, тонкий, как щепка и подвижный, как ртуть.