– Это известно только нам, – напомнил Валин. – С точки зрения Гнезда, мы предатели.

– Если они сами не предатели, – буркнул Лейт. – Давин Шалиль, или Блоха, или еще кто. Тогда нам и вовсе крышка.

Валин медленно выдохнул:

– Не думаю, чтобы Блоха был в этом замешан.

– Ты сам говоришь, что ублюдок за нами охотится.

– Говорю, – признал Валин. – Но не думаю, что он участвует в заговоре.

Он помолчал, соображая, не упустил ли чего, потом предложил:

– Подумаем вместе. Юрл с Балендином – злодеи, участники заговора, и Шалиль послала их на север.

– А-а… – кивнул Талал.

– Что «а-а»? – возмутился Лейт, переводя взгляд с Валина на лича и обратно. – Разъясните по буквам для меня, дурака.

– Если бы ты желал смерти императору, – сказал Валин, – и мог выбирать между Юрлом и Блохой, ты бы кого послал?

– А-а… Будь крыло ветеранов в заговоре, Шалиль послала бы их. – Лейт просветлел. – Хорошая новость! Охотники на нашей стороне.

– Только они об этом не знают, – уточнил Валин, – и вполне могут нашпиговать нас стрелами прежде, чем мы их известим.

– Плохая новость, – развел руками Лейт. – Все эти за и против меня убивают. И все-таки, если нас действительно выслеживают кеттрал, тем более надо дать птицам отдохнуть. Послушай, Валин, я в кеттралах разбираюсь. Пилотов лучше меня на Островах всего двое: Быстрый Джак и Ши Хоай Ми. Джак завалил Пробу, а Ши Хоай, если ты прав, охотится за нами, так что лучше меня ты не найдешь. А я говорю: дай им отдохнуть.

Валин нахмурился в темноте, попробовал поставить себя на место Блохи. Смешно сравнивать себя с Блохой, но он упрямо пытался.

– Тут суть не в мастерстве пилота, Лейт. Вопрос тактики. На их месте я бы постарался первым делом снять птиц. Спустить нас на землю. Нами, бескрылыми, они смогут крутить как захотят. Я этого не допущу.

Лейт широко развел руками:

– А ты видел, через какие горы мы летели? Возьмись даже все гребаное Гнездо их прочесывать, много ли шансов, что нас найдут?

– Все Гнездо меня не волнует, – ответил Валин, сдерживая злость. – Меня волнует Блоха. Он, как ты помнишь, тем и славен, что делает невозможное. Поднимай птиц в воздух. Одну пониже, другую повыше.

Сцепившись с ним взглядом, Лейт чуть помедлил и примирительно вскинул руки:

– Ты беспокойный сукин сын, Валин уй-Малкениан.

– Твое дело – летать, – заметил Валин, – мое – беспокоиться.

Пилот фыркнул:

– Держи! – Он кинул Валину какую-то вещицу. – Раз уж ты так переживаешь, получи один свисток. У крыла Юрла было два.

Через несколько минут Лейт закончил осмотр кеттралов. К тому времени, когда он снова поднял их в небо – бесшумные черные силуэты на фоне звезд, – вернулась Анник. Она выбежала неторопливой рысцой из-за купы черных сосен, держа стрелу на тетиве.

– Нашла кого? – осведомился Валин.

Она покачала головой:

– Ни огня, ни дыма, ни мусора, ни отходов не замечено.

– Да уж, городок не процветает, – согласился он, снова оглядываясь по сторонам.

– Я же сказал, город мертв, – вмешался Тан.

– Точно, чтоб его! – добавила, выступив из дверного проема, Гвенна: фонарь – в одной руке, обнаженный короткий меч – в другой.

– Есть там что-нибудь? – обратился к ней Валин, пропустив мимо ушей слова монаха.

Рампури Тан в полном праве иметь свое мнение, но Валин уже однажды чуть не погубил себя и крыло неосторожностью. И не собирался задерживаться в незнакомом городе, живом или мертвом, не предприняв никаких мер.

Гвенна пожала плечами:

– Все, что не гниет: ножи, горшки, браслеты. А, еще кости. Кентова пропасть костей.

– Где?

– Везде. Как будто здешних бедолаг перебили за завтраком.

Валин хмуро обратился к монаху:

– Итак, мы сами убедились: здесь пусто. Но что это «здесь»? Что погубило местных жителей?

– Это Ассар, – ответил Тан. – Город первых людей.

Гвенна коротко взлаяла – рассмеялась. Валин был бы рад расспросить Тана, откуда ему все это известно и почему город не отмечен ни на одной карте империи, но спускалась ночь, а они еще не нашли надежного укрытия. Гвенна с Анник – хорошие разведчицы, но Валин хотел до полной темноты собрать всех на удобной для обороны позиции. Он и в кромешной тьме неплохо видел и мог действовать – его явное преимущество, – но другим членам крыла не так повезло в Халовой Дыре, а остальные, не кеттрал, будут совсем слепы.

– Ладно, об этом после. А сейчас… – он указал на скальную стену, – идем внутрь, поднимаемся, находим место с окном на ущелье – мне нужно видеть долину.

Лейт шевельнул бровью и ткнул в сторону Тана большим пальцем:

– Он говорит, город древнее самой земли, а ты хочешь разбить лагерь в растрескавшейся скале. Нельзя ли найти место, где ничего не рухнет нам на голову?

– Я хочу забраться повыше, – ответил Валин.

– Чего ради? За крысами будешь гоняться?

Валин проглотил резкий ответ:

– Да, за крысами. Это утес, Лейт. Скалы сами собой не падают.

Пилот обвел рукой следы камнепадов на дне долины – там попадались валуны величиной с сельский домик.

– Скала крепкая, – заверил Тан, – а кента внутри.

Как будто это все решало.

– То, что нам нужно, – кивнул Валин. – Ну, двигаемся. Свет уходит, а мы здесь раскудахтались.

Кеттрал припустили легкой рысцой. Пирр и монахи на несколько шагов приотстали. Валин был уже на полпути к стене, когда сообразил, что Тристе осталась на месте. Она стояла на большой поляне, озиралась, блестя в меркнущем свете круглыми, как фонари, глазами, и стягивала на груди не по росту большую одежду.

– Тристе! – окликнул ее Валин. – Идем.

Она будто не услышала, и тогда он, ругнувшись себе под нос, повернул обратно. Плохо уже то, что собственное крыло оспаривает его решения – но те хоть умелые бойцы и понимают в тактике, – а всю дорогу до Аннура нянчиться с девчонкой… Эта мысль испарилась из головы, едва девушка повернула к нему лицо, словно смотревшее из зыбкого сна.

– Тристе, – позвал он, вглядываясь в это лицо. – Тристе!

Она наконец увидела его. Слезы, навернувшись на глаза, отразили последнее золото заката.

– Ты здорова? – Валин тронул ее за локоть.

Она кивнула, вся дрожа:

– Да. Просто… не знаю. Здесь такое грустное место.

– Ты замерзла, устала. Пойдем внутрь.

Она помедлила, но все же повернулась к древнему городу и позволила увести себя к скале.