Был как раз отлив, позволявший идти полоской прибоя по обнаженному серому песку, похожему на асфальт. Слева, в каких-нибудь пятидесяти метрах, обрывисто поднимались отроги вулкана.

До мыса Столбчатого оставалось километра полтора, когда их встретили специально высланные два солдата из соседней части. Солдаты провели Горбатова к узкой расщелине, где располагался НП командира.

Лейтенант встретил мичмана не очень приветливо, а узнав, что тот привел с собой всего один взвод, вовсе расстроился.

– О чем они там думают? – возмутился молодой офицер. – Хоть бы роту прислали! Да и минометы не помешали бы…

– По древней присказке воюют не числом, а умением, – улыбнулся Горбатов и, видя, что лейтенант готов вспыхнуть, примирительно добавил: – Будем обходиться наличными силами. Введите в курс…

– Пошли. Только не высовывайтесь. Метко стреляют, гады!

Прячась за камнями, они добрались до конца расщелины. Отсюда хорошо просматривалась широкая поляна, покрытая густыми зарослями курильского бамбука.

– Вон там они и засели, – показал лейтенант. – Справа и слева не обойдешь – отвесные скалы. В лоб, сами понимаете… Я уже трижды пытался. Только людей зря потеряли.

– А ты выяснил, что они обороняют? – спросил Горбатов. – У противника обязательно должна быть какая-то цель. Если она не ясна, считай, ты наполовину проиграл.

– Да кто ж их знает? Может, тут какой-нибудь военный объект. Или прикрывают отступление своих? А вдруг смертники? Их, говорят, цепями к пулеметам приковывают…

– Смертников японцы просто так не используют, а для серьезного дела берегут, – вздохнул мичман. – А ты пока что гадаешь на кофейной гуще.

– Ишь, какой Суворов! – обиделся лейтенант. Он был ершист, самолюбив и от роду не более двадцати лет.

– Не задирайся, – дружелюбно сказал Горбатов. – Я ведь почти четыре года на войне отгрохал. Старикам и поворчать дозволено.

– Везучий же вы человечище! – ахнул лейтенант. – Неужто все время в разведке?

– Почти, – отозвался Горбатов, пристально изучая открывшееся перед ним пространство, безусловно простреливаемое противником вдоль и поперек. – Должен тебе сказать, в лоб их на самом деле не взять. Хорошо устроились. А вот в обход…

– Но кругом скалы, – возразил лейтенант. – Чтобы на них взобраться, нужны альпинисты со специальным снаряжением…

– Погоди, – остановил его мичман, разглядывая трофейную карту острова. – Лучше давай разберемся вместе… Вот мыс Столбчатый, а тут речка. Вода, конечно, проложила в камне русло. На то она и вода, чтобы долбить камень. Как думаешь, если пойти по руслу, доберемся до гребня вулкана?

– Не знаю, – растерялся лейтенант, но было видно, что предложение ему понравилось.

– Мои разведчики – народ тренированный, пролезут везде, – заметил Горбатов. – Я беру с собой восемь человек. Остальных оставляю тебе. Как только окажусь в тылу противника, дам сигнал. Ударим с двух сторон одновременно.

Речка действительно прорезала в скалах довольно широкий каньон. Идти по нему, страхуя друг друга веревкой, было несложно. Вода, правда, оказалась ледяной, но кто обращает внимание на подобную мелочь, когда речь идет о выполнении боевого задания?

Горбатов с матросами достиг цели как раз в тот момент, когда багровый солнечный диск наполовину окунулся в голубовато-зеленые волны Охотского моря. Времени до темноты оставалось немного, и мичман поспешил дать сигнал.

Автоматные очереди загрохотали одновременно с фронта и тыла. Японцы, зажатые с двух сторон, заметались. Беспорядочно стреляя, они бросились сначала вперед, потом назад. Попадая каждый раз под губительный огонь десантников и неся потери, вынуждены были в конце концов бросить оружие и поднять руки.

– Давно бы так, – с усмешкой заметил Горбатов, выходя на поляну. – Долго же вас надо было приводить в чувство, господа…

Японцы, кланяясь, смотрели на него с надеждой и подобострастием, принимая за главного начальника. И только один солдат, до крови закусив губу, старательно отводил взгляд. Скуластое, клинообразное, с широкими ноздрями и острым подбородком лицо его передергивал нервный тик. Горбатов уже встречался с такими вот озлобленными, знал: от них можно ждать любых неожиданностей. Подумал, что японца следовало связать, пока сдуру не натворил беды. Только хотел распорядиться, как японец отскочил в сторону, выхватил из кармана пистолет. Глаза его в бешенстве сузились. Направив оружие на мичмана, что-то хрипло крикнул, однако выстрелить не успел. Откуда-то сбоку на японца бросилась маленькая юркая фигурка. Юнга! Вцепился руками в пистолет, что есть силы дернул книзу. Коротко ударил запоздалый выстрел, и мальчик медленно осел на землю. В следующую секунду к японцу подскочили разведчики, заломили ему руки, а Горбатов подхватил парнишку.

– Ваня! – крикнул. – Сынок! Ты жив?

Юнга открыл глаза.

– Ранен?

– Ни, – мотнул он головой. – Перелякався чуток…

Все о облегчением рассмеялись. А Горбатов рассердился:

– Ах, чертенок! Я тебе что приказал, Иван?

– Не шуми, командир, – заступился за парнишку Сидоренко. – Он же, как ни крути, жизнь тебе спас. Лучше скажи, что с этим бешеным гадом делать, – кивнул он на японца. – Может, шлепнуть – и дело с концом?

– Расстреливать пленных никто права не давал! – ответил Горбатов. – А с этим, думаю, наши разведчики особый разговор иметь будут. Ведите всех на берег, к бухте.

Подошел лейтенант.

– Послушайте, мичман, – сказал он обескураженно, – мы все вокруг облазили. Надеялись хоть что-нибудь найти. А ничего нет…

– Не красоты же природы они обороняли?

– Понимайте, как хотите, а только ничего не обнаружилось. Деревья, бамбук, скалы. Даже ни одного паршивого дота…

– Не может того быть! Давайте еще раз тщательно осмотрим местность.

Однако и при повторном осмотре ничего не обнаружили. Напрасно Горбатов шарил по кустам, в траве, между валунами, спускался в расщелины – все впустую.

– Может, они отход начальства прикрывали? – предположил лейтенант. – Оно удирало, а солдаты…

– На чем удирало? – насмешливо спросил Горбатов. – Разве ты видел самолет? А за морем все время ведется наблюдение. Нет, видно, они что-нибудь прятали тут…

На землю опустилась ночь, и Горбатов решил прекратить бесплодные поиски. Построив взвод,